Бек Макмастер - Железное сердце
– Чертова политика, – пробурчал Блейд.
Онория нахмурилась:
– А я хочу знать, почему вы держали все в секрете. Почему не рассказали нам?
– Я же говорила, что не понимала… – заикаясь, пробормотала Лена.
– Не ты, я к нему обращаюсь. – Онор пронзила взглядом Уилла.
Тот посмотрел на Блейда и отвернулся:
– Думал, что справлюсь.
Она прищурилась и оглядела мужчин:
– Что происходит?
– Ничего, – буркнул вервульфен.
Блейд посмотрел на жену и, защищаясь, сложил руки на груди:
– Уилл не хотел, чтобы я связывался с Эшелоном.
– Но ты уже…
– Я снова пью кровь других людей, – вдруг выпалил господин. – Поэнтому уровень вируса больше не опускается.
Онория изумленно открыла рот.
– Но… но почему? Моя привитая кровь тебя излечивала. Если бы ты продолжил, вирус бы пропал полностью. Ты мог бы стать…
– Человеком, – прошептал Блейд, выглядя будто приговоренный к плахе. – Вирус больше мне не опасен, милашка, но я уже не так быстр и силенок маловато. – Он поморщился. – Довольно, что мне больше не грозит Увядание. Не могу позволить себе слабеть. Иначе Эшелон накинется на нас, как свора бешеных псов. Уилл пытался энтого избежать.
Онория беспомощно посмотрела на мужа, в ее глазах заблестели слезы.
– Почему вы от меня все скрываете? – Она с упреком посмотрела на Лену. – Неужели я такая страшная, такая несносная, что вы все боитесь мне открыться? Я же хочу как лучше для вас.
Блейд резко выдохнул, будто опасался худшего:
– Не в энтом дело, милашка. Не хочу тя разочаровывать. Ты так желала мя вылечить.
– Я ведь не упертая дура.
– Ты слишком умна, – робко улыбаясь, пояснил Блейд. Затем погладил пальцы жены, и она повернула к нему ладонь, принимая ласку. На его лице появилось облегчение.
– Ну что ж, раз уж мы тут сегодня делимся секретами, – вздохнула Онория и, положив руку на живот, выпалила: – Я беременна.
Блейд побледнел, на мгновение став похожим на себя три года назад, когда ему грозило Увядание.
– Онор? – прошептал он со смесью ужаса и радости.
В груди у Лены потеплело от восторга.
– Ты уверена? – спросила она, схватив сестру за руки.
– Сегодня была у повитухи. – На глазах Онор вновь заблестели слезы.
Лена обняла ее, чувствуя, как в груди разгорается счастье.
– Ты это заслужила и будешь замечательной матерью. – И не удержалась от грустной усмешки. – У тебя с нами опыта хоть отбавляй.
Эсме обняла сестер. Через плечо Онории Лена заметила, как Блейд, пошатываясь, держится за кресло. Чарли с улыбкой обнял его. Даже Уилл повеселел.
– Кровавый ад! Эт… эт потрясающе, – пробормотал Блейд и заключил Онорию в объятия.
***
На следующий день Лена, стоя перед зеркалом, глубоко вздохнула и разгладила на бедрах тафту цвета баклажана. В отражении она увидела незнакомку: в корсете и турнюре, с элегантными перьями в прическе и красивыми механическими брошками на груди, которые сделала сама. Маленькие крылышки стрекозы ритмично трепыхались, и Лена знала, что тем самым отвлечет внимание от своих глаз.
Уилл сказал, что они изменятся, а медные кольца у зрачков в конце концов распространятся на всю радужку. Лене они нравились. Красавица в зеркале больше не была беспомощной. Больше не была добычей.
Она улыбнулась отражению, чуть оскалившись. Да, так лучше. Теперь она похожа на себя. Ей надоело бояться, а поделившись тайнами, она сняла ношу с плеч. Блейд усилил охрану Логова, а Чарли жив и невредим. К нему никто не подберется.
Осталось лишь заключить договор.
Лена прищурилась. С каким удовольствием она разрушит планы незнакомого противника.
В открытую дверь постучал Лео:
– Готова?
Он настоятельно предложил себя в провожатые. Это не только заткнет рот сплетникам, болтающим о ее отношениях с Уиллам, но и высокий титул Лео послужит дополнительной защитой. Если загадочный преступник рискнет обидеть Лену, против него выступит Бэрронс. Вместе с Блейдом они оба собирались достать предателя.
– Ты уволил миссис Уэйд?
Вернувшись прошлой ночью в Уэйверли-плейс, Лена первым делом попросила Лео об этом. Довольно манипуляций и предательства. Мандевиль закончил внешнюю оболочку трансформационной машины и забрал утром внутреннюю часть. Изобретатель принес искренние извинения, но Лена решила, что еще долго не сможет ему доверять.
– С рекомендациями. – Лео мучило любопытство, но он сдержался.
Они с Леной никогда не были особо близки. Лео защищал младшую сестру и проводил по опасным водам Эшелона, но всегда держал дистанцию. Если честно, то так же он обращался и со всем миром.
– Спасибо, – прошептала она, встав на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. – За все, что ты для меня сделал. За то, что взял меня под свое крыло, когда я не знала, что делать в жизни.
После недолгого молчания Лео загадочно приподнял бровь и отпрянул, покраснев.
– Кажется, ты прощаешься.
Она кивнула:
– Я знаю, где теперь мое место.
– С Уиллом.
– Откуда ты?..
– Лена, – сказал он сухо, – волчий вирус распространяется несколькими способами. Я даже не хочу представлять, как ты его подцепила, раз уж ты моя…
– Твоя сестра, – подсказала Лена.
Он глубоко вздохнул:
– Я никогда не смогу открыто назваться твоим братом. Ты ведь знаешь. Это все, что я способен тебе дать.
Всегда такой непреклонный и отстраненный. Она хитро улыбнулась:
– Знаешь, ты скоро станешь дядей.
Лео бросил взгляд на ее живот.
– Нет, я не про себя, – рассмеялась Лена.
Недоверчивая гримаса сломала извечное хладнокровие Бэрронса.
– Господи! Он размножается.
– Он – твой зять, – напомнила ему Лена. – Если повезет, ребенок будет его точной копией.
Ужас сменился расчетливым выражением.
– Да, – прошептал Лео с улыбкой на губах. – Вот это было бы достойной карой.
Он расхохотался и смеялся всю дорогу до кареты.
***
Паровые экипажи высаживали своих пассажиров на вымощенном булыжниками внутреннем дворе у Башни из слоновой кости. Лена приподняла юбки и осмотрелась в поисках Уилла. Вокруг бушевал настоящий шквал ярких зонтиков и элегантных шляп. На балу дебютантка, ищущая покровителя, должна была одеваться в белое, а вот днем проявлялась живая сущность Эшелона.
– Где Уилл?
– Я не вижу экипажа Блейда, – прошептал Лео. – Возможно, они еще не приехали. Улицы загружены.
Тут Лена заметила держащуюся поодаль группу у лестницы.
– Вон норвежцы. – Открыв зонтик, она расправила плечи. – Я поговорю с ними, пока мы ждем.
– Лена…
Со счастливой улыбкой она повернулась и наткнулась на кого-то. Юбки запутались, и Лена невольно схватила другую женщину за руку.
Адель округлила зеленые глаза и резко отвернулась.
– Простите, – прошептала она, пытаясь обойти Лену.
Та сжала ее руку:
– Прошу, Адель, не надо.
На лице подруги промелькнула боль.
– Не могу. Отец скоро подпишет мой контракт трэли с лордом Эбегнейлом.
– С тем старым козлом?
Адель осмотрелась:
– Нельзя, чтобы нас видели вместе. Ты же знаешь, какие они. Это мой последний шанс.
– Адель, поговаривают, что он забил свою последнюю трэль до смерти!
Подруга побледнела.
– Думаешь, я не знаю? – Она отвернулась, и Лена заметила у нее на шее тяжелое жемчужное колье.
– Почему это на тебе?
Адель покачала головой:
– Неважно.
– Расскажи. – Лена хотела подвинуть украшение, но Адель умоляюще сжала ее пальцы.
– Они считают меня легкодоступной. Колчестер застал меня одну…
– Колчестер? – прошипела Лена. – Что он с тобой сделал?
– Сказал, что раз мне так понравилось с Кэвендишем… Я не могла его остановить. Вот поэтому мне нужен Эбегнейл. Он богат и дает своим трэлям все, что они желают.
– Чтобы загладить вину за избиения.
– Мне все равно. – Адель сжала руку Лены. – Если стрясу с него достаточно драгоценностей, смогу их заложить. Может, достану денег, чтобы сбежать. В Америку, в Нью-Йорк.
Сердце сжалось. Наказание за нарушенный контракт трэли – смерть.
– Они тебя найдут.
Адель поникла, будто эта весть лишила ее последней надежды.
– Тогда я останусь с Эбегнейлом столько… сколько смогу.
Так нечестно. Лена обретет свободу, если убедит норвежцев подписать мирный договор. А Адель нет. Как и все те молодые женщины, что обмахиваются верами на площади, кокетничая и отчаянно пытаясь привлечь покровителя.
– Откажи ему, – сказала Лена, снимая перчатку. Сняв с пальца рубин, она сунула его Адель. – Внутри есть средство, способное обездвижить голубокровного. Вот так. – Лена быстро нажала на шип и показала подруге, что делать. – У тебя есть шанс убежать, если кто-то снова попытается причинить тебе боль.
