Ярослав Бабкин - Каменистая дорога
— Наслаждаетесь живописью?
— Я жду его высочество принца Флориана, — горделиво сообщила Лана.
— А-а-а… — понимающе кивнул незнакомец, — понятно.
— А вы тоже его ждёте? — запаса холодности и надменности Лане хватило не больше чем на пару минут, к тому же вошедший показался ей достаточно симпатичным.
— Можно и так сказать. В каком-то смысле. Я действительно планирую встретиться с августейшей особой… А вы, стало быть, та самая девушка?
Лана немного сконфузилась. Похоже, все вокруг знали о её подставном характере.
— Ну… в общем да. А вы видели принца?
— Доводилось. Иногда. В общем, я бы даже сказал часто… Особенно во время умывания.
— Так вы его камердинер. Понятно. А я так волнуюсь, — не удержалась Лана, — я никогда в жизни не встречалась с принцами.
— В этом нет ничего удивительного. Принцев так мало. Но вы выглядите слегка испуганно. Вроде бы речь идёт всего-то о принце, а не о драконе?
Лана рассмеялась.
— Разве я похожа на ту девицу из сказки, которую отдали дракону, чтобы спасти город?
— Ну, что-то сказочное в вас определённо есть, — улыбнулся незнакомец.
— Сказочное… Кстати, вы знаете, я летела сюда на настоящем аэроплане. Не всю дорогу, конечно, но хотя бы часть. Вы когда-нибудь летали на аэропланах?
— Ни разу. Я на редкость приземлённая личность.
— Вам обязательно стоит попробовать. Это совершено незабываемо…
Последние дни Лане редко доводилось общаться с людьми, не рассматривавшими её ни в качестве объекта каких-то собственных далекоидущих планов, ни в качестве досадной неприятности. А выговориться хотелось. Она была довольно общительной девушкой.
— Вы ведь постоянно встречаетесь с аристократами?
— Я? — резкая смена темы слегка озадачила собеседника, — пожалуй…
— Когда-то я думала, что они совсем особенные, — Лане не терпелось хоть с кем-то поделиться своими размышлениями и выводами, — не такие как все, а потом я вдруг поняла, что они совершенно обычные люди. Такие же люди, как и прочие. Просто иногда они об этом забывают…
— Иногда забывают… Верно подмечено. У вас острый глаз, сударыня — молодой человек покачал головой, — но ведь обычно говорят, что аристократы умнее и образованнее прочих людей, и лучше разбираются в разных важных вещах?
— Это, конечно, так, — согласилась девушка, — но ведь воспитание и образование дело наживное. Каждого можно научить.
— Думаю, некоторые бы назвали это опасным вольнодумством, — рассмеялся незнакомец.
— Мне всегда казалось, что опасными могут быть дела, а не мысли.
— Вторые имеют свойство заканчиваться первыми.
Девушка чуть надулась.
— Человек всегда должен знать, какие мысли стоит реализовывать, а какие — нет. Мне кажется, что нужно не пытаться отучить людей мыслить, а научить их разбираться, что такое хорошо, и что такое плохо.
Белая с чуть потускневшей позолотой дверь снова распахнулась и Лана моментально узнала пышные бакенбарды князя Тассельша. И заодно отметила, что с момента их прошлой встречи благородный нос аристократа полностью восстановился.
— Ваше высочество, — поклонился князь, — принц…
— Принц? — девушка непонимающе огляделась, — где?
Затем перевела взгляд на своего собеседника и растерянно моргнула.
— Прошу прощения за беспокойство, — не обращая на неё внимания, продолжил князь, — но я должен вам сообщить, что на завтрашнее утро назначен ваш визит в городскую ратушу. Генерал-губернатор с супругой будут ждать. Как хранитель государственной печати Бореи и распорядитель её внешних сношений я также буду присутствовать. Визит неофициальный, так что если вы прибудете не один…
Он бросил мимолётный взгляд на Лану и добавил.
— … это выглядело бы идеально.
Лицо молодого человека поскучнело и обрело казённо-бронзовое выражение, обычно свойственное разного рода официальным портретам.
— Хорошо, я буду.
Тут девушка снова обрела дар речи.
— Принц!! Вы же мне сказали, что вы видите его только во время умывания?! Вы меня обманули!
Молодой человек лишь улыбнулся.
— Это была истинная правда, сударыня. Чаще всего я вижу принца именно во время умывания… в зеркале, естественно.
— Вы… вы… вы… — Лана даже побагровела от возмущения, — вы воспользовались… я же вам здесь такого наговорила.
Князь Тассельш машинально потрогал нос, но ничего не сказал.
— А если бы знали кто я, вы бы мне этого не сказали? — поинтересовался принц.
— Я… — девушка чуть растерялась, но лишь на мгновение, — не сказала бы, но исключительно из воспитанности.
— Но думать так вы бы не перестали?
— Нет, конечно…
— Тогда согласитесь, что всегда приятнее иметь дело с человеком, если знаешь, что он думает на самом деле.
— Но мне же вы не позволили узнать, что вы думаете на самом деле? Предлагаете теперь отказаться иметь с вами дело? — съязвила девушка, — вам не стоило так поступать… ваше высочество.
— Прошу меня извинить, сударыня, — принц церемонно поклонился, — признаю, что был не прав.
На лице князя Тассельша выступило замешательство.
— Но она же простая… простая… она же не принцесса… вы не можете извиняться… перед этой… это просто… это…
Он не нашёл слов и развёл руками.
— Я в курсе кто она, — холодно заметил принц, — и, кстати, больше я вас не задерживаю.
Тассельш нервно закусил губу, церемонно поклонился и вышел. Принц посмотрел на всё ещё раздражённое лицо девушки.
— В знак примирения могу я пригласить вас на ужин?
— Можете, — хмурясь согласилась Лана, — но ужинать я буду совершенно без аппетита. Я ведь даже не знаю, что вы думаете на самом деле…
— Вы же говорили, что аристократы такие же люди, как и остальные? Думаете, я исключение?
— Посмотрим, — заметила она уже примирительным тоном.
На улицы Констайна опускался вечер. Он скапливался в садах и палисадниках и постепенно растекался оттуда по мощёным улицам, вытесняя с них отблески садившегося за реку солнца. Из недр «Старого Барабана» доносились отзвуки достигшего апогея студенческого праздника. Отдельные группы утомлённых вечеринкой паладинов науки и адептов знаний медленно перемещались вдоль улиц, задираясь к неосмотрительно вышедшим из дома прохожим и покушаясь на городское имущество в лице фонарей и вывесок. Дежурившие полицейские, имевшие на этот случай подробные инструкции, демонстративно отворачивались. Доходы, приносимые городу университетом за учебный год, с лихвой компенсировали любые последствия студенческого разгула в дни завершения семестров.
Одинокий прохожий, пугливо кравшийся боковыми проулками, надвинув на глаза шляпу и подняв воротник сюртука, в любое другое время вызвал бы крайне пристальное внимание как горожан, так и полиции. Но в этот вечер первые надёжно заперли ставни и предпочитали не выглядывать наружу, в то время как вторых такое поведение лиц, не помеченных цветной студенческой фуражкой либо преподавательским цилиндром, ничуть не удивляло. Так что данному незнакомцу удалось проскользнуть по городу, оставшись незамеченным.
Добравшись до расположившейся близ вокзала гостиницы, он нырнул внутрь и перевёл дух. Снял шляпу, опустил воротник, разгладил слегка помятые бакенбарды и огляделся. Фойе пустовало. Лишь в углу скучающий портье судачил о чём-то с рыжим, похожим на кота типом, да крупный детина в суконной матросской куртке дремал рядом прислонившись к стене.
Вошедший миновал фойе и поднялся по лестнице на второй этаж. Постучал в дверь условным стуком. Ему открыли.
— Вы опаздываете, князь…
Даже в костюме обычного бюргера кронграф Бауде выглядел соответственно титулу — властно и импозантно. Жестом он пригласил вошедшего к столу.
— Вы смогли выяснить, где настоящая принцесса, князь? — спросил он.
Тассельш повесил шляпу на крючок у входа и брезгливо огляделся.
— Какая дыра… И мы, благородные люди, вынуждены прятаться в этих трущобах!
— Не преувеличивайте, князь. Это вполне респектабельное заведение. Лучшее в городе. Так что насчёт её высочества?
— А? Да. То есть нет. Асторе отказался говорить. Утверждает, что должен обеспечить её безопасность… А что насчёт покушения?
— Всё провалилось. Прокурор мёртв, а этот его революционер-террорист сбежал.
— Что? — князь побледнел как восковая маска, — но я уже всё организовал. Завтра принц едет с этой девицей в ратушу! Вы не можете всё вот так отменить!
— Планы изменились. Поэтому я и спрашивал вас о настоящей принцессе. Впрочем, я уже и так всё выяснил…
— Выяснили? Но зачем? Зачем вам принцесса? Ведь если всё провалилось… — князь замолк, осмысливая услышанное.
— Зачем? Вы спрашиваете, зачем? Я вам покажу…
