Дэвид Гоулмон - Потрошитель
– Насколько я понимаю, наш план на этом и кончается? – спросил Менденхолл, опуская фотографии и карту.
– Уилл, ты с нами достаточно долго и уже начинаешь понимать, как мы работаем, – с улыбкой сказал Эверетт, свернув с шоссе на большую боковую дорогу, идущую вдоль Рио-Гранде.
Джек начал передавать Менденхоллу их ночную одежду, бронежилеты, очки ночного видения, и тут зазвонил его сотовый телефон. Он ответил. Закрыл глаза на секунду и поблагодарил звонившего.
– Райана только что вывезли из операционной. Врачи говорят, он полностью поправится. Он уже в сознании и недоумевает, куда подевались все остальные.
Менденхолл выглянул в окошко и облегченно вздохнул. Его лучший друг будет жить, и он старался не показывать своим командирам, как сблизился с морским летчиком. Коллинз посмотрел на Уилла и положил свою большую руку ему на плечо. Он никогда не скрывал так хорошо своих чувств.
– Труба должна быть где-то здесь, – сказал Эверетт, так замедлив ход «Блейзера», что машина еле ползла.
Коллинз посмотрел на другой берег реки и не увидел никакого движения на американской стороне границы, но понимал – это вовсе не значит, что за ними никто не наблюдает.
– Вот она, – сказал Карл и остановил машину.
Отверстие трубы было трудно заметить в свете заходящего солнца, но Эверетт был прав, его наполовину закрывали бурьян и другая речная растительность. Когда они стали надевать бронежилеты и другую одежду, Уилл полез в сумку и вынул свое любимое оружие – снабженный глушителем немецкий автомат «МП-5». Он называл его «верной старушкой». Протянул Карлу и Коллинзу их «беретты», и они взяли оружие, которым пользовались на протяжении почти всей карьеры, карабины «М-14», модификацию винтовки «М-16», тоже с глушителями. Все штурмовое оружие было снабжено лазерными прицелами. У Эверетта к винтовке был присоединен подствольный гранатомет «М203», капитан называл его «средством убеждения». Все надели очки ночного видения и покрыли лица маскировочной краской.
Эверетт наблюдал за Коллинзом, тот протянул ему дополнительные магазины с патронами калибра 5,56 и бросил Менденхоллу шесть обойм девятимиллиметровых патронов для его «МП-5».
– Джек, она еще жива, – сказал Карл, когда Коллинз покончил со своим делом. Тот молча кивнул.
– Тогда пошли туда и примем меры, чтобы она и дальше оставалась живой.
С этими словами Эверетт пошел первым к широкому отверстию трубы. Внезапно остановился и быстро вскинул оружие. Должно быть, с поднятыми на лоб очками ночного видения он напугал кого-то, потому что раздался негромкий вскрик, а потом Джек с Уиллом услышали, как заплакал ребенок. Коллинз вышел вперед и увидел, что остановило Карла возле отверстия.
– Черт побери! – сказал Менденхолл, когда солнце за их спинами спряталось полностью.
В трубе было около восьми женщин, шестеро детей и четверо донельзя испуганных мужчин. У всех были узлы с одеждой, у мужчин на спинах были рюкзаки. Коллинз опустил оружие.
– Hola, – сказал он и через силу улыбнулся. – Se habla English?[22] – спросил он, увидев, что двое детей босые.
– Si, – ответил тощий мужчина и вышел вперед. – Inmigración?[23] – спросил он, сняв старую, грязную ковбойскую шляпу и слегка подняв руки. Все трое обратили внимание, что он встал между женщинами с детьми и вооруженными до зубов мужчинами.
– No, – ответил Джек, оглядывая испуганных мужчин и женщин. Насколько он видел, их не сопровождали негодяи, забиравшие у простых мексиканцев их накопления за всю жизнь, чтобы переправить их через границу. Коллинз полез в карман черных нейлоновых брюк и вынул большие кусачки.
Эверетт и Менденхолл с любопытством переглянулись.
Джек протянул кусачки мужчине.
– Желаю удачи. Попытайтесь переправиться примерно в миле ниже по течению; с наступлением темноты за этим местом наблюдают.
Мужчина неуверенно взял инструмент у странного, одетого в черное человека, и кивнул. Джек, за ним Эверетт и Менденхолл прошли мимо семейства, собирающегося перейти границу для поисков новой жизни в Соединенных Штатах.
– Полковник, вы не перестаете удивлять меня, – сказал Уилл, опуская очки ночного видения.
– Лейтенант, я не могу винить людей только за то, что они бедны, голодны и лишены работы.
После этой небольшой стычки все трое вошли в Мексику.
«Врата погибели»
Нуэво-Ларедо, Мексика
Когда дверь камеры открылась, Сара Макинтайр подняла взгляд. Несколько девушек-подростков захныкали и стали прятаться у задней стены. Сара повернулась к ним, прижала указательный палец к губам, пытаясь унять молодых перепуганных женщин. Мягко положила голову Анри Фарбо на бетонный пол, и тут в свете появился Гусман. За ним шли трое его людей. Анаконда подошел к старой, ржавой решетке.
– Сеньора, у меня есть вопрос к вам, – сказал он с обезоруживающей улыбкой. – Кто вы, собственно говоря?
– Я геолог, – ответила Сара, не сводя глаз с невысокого человека перед ней.
Анакода поднял руку ко рту, потом, обдумав что-то, опустил.
– Мне трудно в это поверить. Сперва отставной полковник французской армии пытается освободить вас… или, возможно, выкупить, а теперь начинается совместная операция вашего и моего правительства с той же целью, только в гораздо более серьезном масштабе, да еще и с применением насилия – и все это из-за вас или профессора Стэнсфилд. Но эта женщина из Бэйлора сотрудничает со мной, а вы нет. Так что, думаю, операция проводится только ради вас.
Сара подошла поближе к решетке.
– Мне плевать, что ты там думаешь. Твои люди убили двух моих друзей и еще двух хороших людей. Так что если попросишь своих людей не вмешиваться и выпустишь меня из этой клетки, я погоню твою задницу пинками до самой границы!
Сара так крепко сжимала прутья решетки, что кожа на пальцах побелела.
Хуан Гусман громко засмеялся, потом оглянулся на своих людей. Угрозу Сары своему главарю они восприняли далеко не так благодушно, как их хозяин.
– Если б моя мадре услышала эти слова, то вымыла бы твой рот едким мылом, маленькая женщина, – он подошел поближе, улыбка его исчезла. – Налета из-за границы не будет, так что оставь свои надежды. Эль президенте передумал. Отменил все планы твоего освобождения. Вместо них он отправил местную полицию расследовать инцидент на археологических раскопках, и я гарантировал ему лично, что все будет сделано, дабы добраться до сути этого гнусного преступления.
– Грязный мерзавец, – сказала Сара, буравя взглядом отвратительного Анаконду. – По крайней мере, хотя бы отправь профессора, мою подругу, к врачу!
– У меня есть много вопросов к нашему французскому другу, но… – он сделал знак одному из своих людей, шагнул вперед и отпер камеру, заставив Сару отступить. – Профессору Стэнсфилд я могу оказать помощь прямо сейчас.
Дверь камеры открылась с громким скрипом, Гусман вошел, за ним вплотную следовали его люди. Анаконда с усмешкой протянул руку, взял у первого охранника обрез дробовика и поднес стволы к белокурой голове профессора. Поднял взгляд и улыбнулся Саре.
Лейтенант Сара Макинтайр не могла поверить жестокости того, что ей сейчас предстояло увидеть. Ринулась вперед, отчаянно пытаясь добраться до Гусмана, но кто-то остановил ее, схватив за щиколотку. Она опустила взгляд и с удивлением увидела, что от попытки спасти Стэнсфилд ее удерживает Анри Фарбо. Он держал ее обеими руками, не давая вырваться. Сара перестала дергаться, когда грохот выстрела из обоих стволов раскатился по замкнутому пространству, заставив ее повалиться на землю. От досады Сара горько заплакала, и ее едва не вырвало, когда она подняла взгляд и увидела, что у профессора Бэйлорского университета нет большей части головы.
– Мерзкий убийца! – выкрикнула она и наклонилась, вырывая лодыжку из рук Анри.
– Так вот, сеньора, вспомни этот урок, когда я вернусь спросить понастойчивее, кто ты. А что до той лжи, что ты, мол, просто геолог, то, как сама видела, я расстраиваться не люблю. Эта женщина была моей работницей, а ты нет; к чужакам я более требователен.
Он бросил охраннику еще дымящийся обрез, вышел из камеры и стал подниматься по лестнице.
Охранник поглядел на Сару, потом сильно пнул Фарбо в живот, заставив его буквально свернуться кренделем. Сара обратила внимание, что Анри при этом не издал ни малейшего стона. Однако поднял на охранника убийственный взгляд. На что толстяк лишь улыбнулся и последовал за своим главарем из камеры и из подвала.
Сара немного полежала на полу, силясь взять себя в руки. В ушах у нее все еще звенело от выстрела, но этот звон хотя бы заглушал крики испуганных девушек, сидевших на матрацах у стен.
– У тебя… есть свойство… слегка сводить мужчин… с ума, дорогая Сара.
– Замолчи, Анри, ты остановил меня. Я могла бы…
– Оказаться… убитой, – сказал Анри, прекратив ее сетования до того, как они были полностью высказаны. Попытался сесть, но упал.
