Питтакус Лор - Восстание девяти
Я несколько часов лежала и не могла уснуть, потом сидела и смотрела на огонь снаружи хижины. Элла спала в гамаке, Шестая и Крейтон храпели на полу под ворохом одеял. Через некоторое время, весело горящее и потрескивающее пламя превратилось в переливающиеся угольки. Я смотрю как дым, повисший в воздухе, парит над верхушками деревьев. Наконец, костер полностью потухает.
Я просто не могу спать! Долгие годы я была абсолютно одна со всей этой завистью и злостью в этом приюте. Теперь, наконец, я могу это отпустить. Сейчас я верю, что нет ничего на свете, чего бы мы ни смогли сделать все вместе. И я не понимаю, почему же все еще чувствую эту дыру глубоко внутри каждый раз, когда появляется минутка, чтобы подумать. Хотя нет, понимаю — я одинока. Но я же не одна, продолжаю убеждать я себя.
Я смотрю на Восьмого, спящего так близко к огню, как только можно, чтобы согреться. В раннем утреннем свете, свернувшись калачиком, он выглядит маленьким. Он беспокойно спит, под тонким одеялом, сплетённым из лозы. Я смотрю, как он ворочается, проводит рукой по взъерошенным волосам. Я помешиваю угли, чтобы создать столько тепла, сколько возможно, потрескивания достаточно, чтобы заставить его шевелиться. Не знаю почему, но я чувствую потребность защищать его. И в то же время я думаю, о его мускулистых руках и я хочу, чтобы он защищал меня. Есть что-то в том, что противоположности притягиваются. Он игрив, а я нет.
Лоб Крейтона начинает хмуриться от беспокойства, когда он наконец просыпается и будит всех остальных. Мы все пытаемся стряхнуть с себя остатки сна так быстро, насколько это вообще возможно. Я знаю, что Крейтона волнует, как доставить нас всех на самолет.
Мои мысли возвращаются к видениям Восьмого о Сетракусе Ра. Он представляет собой даже большую угрозу, чем несколько хорошо вооруженных Могов. Крейтон не уверен, что мы готовы к встрече с Сетракусом. Мы еще не до конца развили наши Наследия, у нас еще не было шанса научиться драться вместе, и мы еще не нашли Четвертого, Пятого и Девятого, чтобы встретиться лицом к лицу с такой угрозой, как Сетракус Ра. Когда я сказала обо всем этом вчера, Восьмой лишь покачал головой, расстроенный всем этим скептицизмом.
— Я знаю, что мы можем побороть его вместе, — сказал он. — Я видел его в своих снах и почувствовал его силу. Я знаю, что он из себя представляет, но также я знаю, что из себя представляем мы, и это намного больше того, чем он может когда-либо стать. Я верю в нас. Но этого никогда не произойдет, если мы все не будем верить!
— Я согласен, мы должны повергнуть Сетракуса Ра. Но сначала мы должны найти остальных. Шансы на победу значительно возрастут, если вы будете все вместе, — согласился Крейтон.
Я услышала беспокойство в его словах.
Восьмой стоял на своем, твердо уверенный, что нас достаточно, чтобы схватить Сетракуса.
— Мои сны направили меня к вам. И они же сказали, что мы сможем сделать это. У нас не получится убежать, даже для того, чтобы найти остальных.
Теперь Восьмой встал и потянулся, оголив часть живота из-под задравшейся футболки. Он наклонился и поднял с земли трость, которая завертелась в его руках. Я не могу отвести от него глаз. Это такое новое и непривычное для меня чувство, которое заставляет чувствовать себя смущенной и взбудораженной одновременно.
— Итак, куда же вы хотите пойти? — спросил он, оглядывая нас всех.
— Восточное побережье, США, — говорит Шестая. Она пинает нижнюю часть его трости, и та с размахом переворачивается вверх прямо в ее руку. С этих двоих получился неплохой комедийный дуэт. Шестая бросает трость ему назад, и он устраивает большое шоу, пригибаясь и упуская ее понарошку. Их игра очень похожа на флирт. Должна признаться, это заставляет меня ревновать. Даже если бы я захотела, я никогда не смогла бы так себя вести, ни с Восьмым, ни с кем-то другим. В этом вся Шестая — она простая. Неудивительно, что они так веселятся.
— Хорошо, если ты хочешь именно туда, у нас есть несколько вариантов. Самолет? Есть ли у нас достаточное количество денег на покупку билетов?
Крейтон, похлопав по карману на рубашке, кивнул.
— С этим проблем не будет.
— Чудесно. Мы возвращаемся в Нью-Дели, покупаем билеты, и будем в Соединенных Штатах за день или около того. Или, мы можем оказаться в штате Нью-Мексико через несколько коротких часов.
— Мы не сможем все телепортироваться, — замечает Шестая, рисуя по грязи кончиком ступни.
— Может быть, и сможем, — говорит Восьмой с лукавой улыбкой на лице. Шестая нарисовала круг, а Восьмой протягивает ногу и дорисовывает два глаза, нос и большой смеющийся рот. Они улыбаются друг другу.
— Нам просто нужно немного пройтись, все остальное лишь огромный вопрос веры. — Он явно наслаждается тем, что держит нас в неведении. Я вижу, как другие кивают ему, настолько захвачены его уверенностью, что забывают спросить какие-либо подробности. Не хочется самой указывать, что мы понятия не имеем о задумке.
— Звучит намного быстрее, чем на самолете, — говорит Элла. — И намного круче.
— Ты привлёк мое внимание, — сказал Крейтон, поднимая мой Ларец себе на плечо. — Ты должен показать нам, о чем говоришь, чем быстрее, тем лучше. Если Сетракус Ра уже здесь, на Земле, мы должны двигаться быстро.
Восьмой поднял палец, говоря Крейтону быть терпеливее. Затем стянул с себя рубашку и штаны. Ух-ты.
— Сначала мой утренний заплыв, — говорит он.
Восьмой подплывает к краю обрыва, где начинается водопад. Не останавливаясь, он ныряет с руками, расставленными в стороны. Он парит, как птица, катаясь на волнах воздуха. Я поспешила на край обрыва и посмотрела вниз, как раз вовремя, чтобы увидеть, как он изменяет форму и входит в воду в виде красной рыбы-меч, а затем выныривает уже в своем облике. Я вдруг ощутила желание тоже прыгнуть, и последовала за ним.
Вода поразительно прохладная, когда я ныряю, но когда выныриваю на воздух, чувствую, что мое лицо вспыхнуло. Что происходит со мной? Обычно я не столь импульсивна.
— Хороший прыжок, — говорит Восьмой, подплывая ко мне. Он трясет головой и черные, блестящие кудри хлещут вокруг его головы.
— Итак, ты хочешь, чтобы тебя называли Марина или Седьмая?
— Мне все равно. Любой из вариантов, — говорю я, стесняясь.
— Мне нравится Марина, — говорит он, решив за нас двоих. — Ты впервые в Индии, Марина?
— Да. Я прожила в Испании довольно долго. В детском доме.
— Детский дом, да? По крайней мере, около тебя было много детей. У тебя была возможность завести друзей. Не то, что у меня.
Я вижу, каким одиноким он был. Я решила не поправлять его и не рассказывать, как другие девушки ненавидели меня, что у меня не было друзей, пока не появилась Элла. Я только пожала плечами.
— Наверное. Сейчас я счастливее.
— Знаешь что? Ты мне нравишься, Марина, — говорит он. Звучит так, будто бы он перекатывает мое имя во рту, пробуя его на вкус. — Ты тихая, но классная. Ты напоминаешь мне…
Вдруг, раздался огромный всплеск как раз между Восьмым и мной. Волны откинули нас друг от друга, и я увидела появление Шестой, чьи мокрые светлые волосы идеально спадали на спину. Она не сказала ни слова, нырнув обратно и потянув за собой Восьмого. Я тоже нырнула и смотрела на их борьбу под водой, пока Восьмой, смеясь, не запросил пощады, и Шестая его отпустила.
— Черт, а ты сильна, — говорит он, выныривая на поверхность и кашляя.
— И лучше не забывай об этом, — говорит она, улыбаясь. — Теперь можем мы, пожалуйста, убраться отсюда?
Вид Шестой и Восьмого, просто сплетенных вместе заставляет меня ревновать, но сейчас совсем не время. Я погрузила голову под воду, чтобы сделать перерыв и взять себя в руки. Позволив воде заполнить легкие, и я тонула и тонула, пока мои пальцы не коснулись болотного и скалистого дна. Я сажусь на мул и пытаюсь собраться с мыслями. Злюсь на то, что чувствую себя такой уязвимой. Просто влюбленность! Ничего больше. И стоит ли переживать, если Восьмой предпочтет совершенные светлые волосы Шестой моим патлам? Я имею в виду, она не угроза для меня. Мы должны работать в команде, доверять друг другу. Не хочу злиться на Шестую, особенно после всего, что она сделала для меня. На минуту я зависла над дном, в надежде придумать что-нибудь остроумное и сказать, когда вынырну. Я смогу это сделать.
Я понимаю, что я нахожусь в точке под тем местом, где водопад входит в бассейн, где вода чистая и сверкающая. Отблеск от чего-то пробегает по моим глазам. Это длинный серебристый объект на мутном полу.
Я подхожу, чтобы взглянуть вблизи. Оно около пятидесяти футов в длину и, когда я обхожу это, я ошеломлена осознавая, что это своего рода кабина позади длинного лобового стекла. И тут я замечаю Ларец, находится на сидении внутри. Я не могу в это поверить — возможно ли, что это серебристый корабль, который Восьмой видел, улетающим в день, когда Моги атаковали, в день когда его Чепан был убит? Я слышу приглушенный вопль и осознаю, что он мой. Я хватаю ручку на фюзеляже и тяну. Ничего не происходит. На дне озера давление такое сильное, но я продолжаю тянуть, и вскоре дверца кабины распахивается. Поток воды смешивается с водой заключённой внутри кабины. Ларец скользкий, когда я его хватаю и несусь не поверхность.
