Харри Проглоттер и Волшебная Шаурматрица - Панарин Сергей Васильевич

Потом министерство иностранных злодеяний совершило подлинный прорыв. Из архивов был поднят и оптимизирован самый страшный почтовый вирус на свете – магическое Письмо Счастья. Теперь объекты атаки сами превращались в переносчиков заразы. Непреодолимое заклятие заставляло получателя помимо своей воли переписывать и рассылать друзьям бесовское нагромождение следующих слов:

«Здесь откровение, даруемое нам верхними силами! Старая мечта человечества сбудется через этот невзрачный листочек бумаги. Прочтите и перешлите тридцати трем людям.

Один мальчик болел энурезом. Вышел мальчик на берег моря, там отлив. А отлив, как всегда, обнаружил илистое дно и всё то, что принесло море. В этот благословенный час принесло мальчику бутылку, а в бутылке это письмо. Прочитал мальчик письмо и выздоровел. А потом не переслал его тридцати трем друзьям и через пять минут опять заболел!

Или другой мальчик из Англии пришел к Стоунхенджу, воздел руки вверх и говорит: «Хочу велосипед!» И был ему велосипед. А в бардачке – это письмо! Переслал мальчик письмо, и стало ему счастье: до сих пор педали крутит.

Одному французу в только что застекленное окно залетел камень, а к камню была привязана такая же записочка-счастье. Француз раскидал тридцать три камня в окна своего квартала, и ему была прибыль: ведь он был стекольщиком. Он теперь так и живет – утром письма, днем заказы.

В начале прошлого века каждый будущий пассажир «Титаника» незадолго до круиза получил по такому письму. И ни один не додумался сделать так, как в нем написано!

Дэвид Копперфильд перед каждым своим шоу отправляет по триста тридцать три письма, и у него всё получается!!!

У Василия Ивановича Пупкина из Чебоксар та же история, и ему тоже всё удается!

Итак, вы поняли, что это письмо не хухры-мухры, а действенный магический артефакт. Ксерокопированию и форвардированию не подлежит! Только переписав его от руки или перенабив на компьютере, вы получите желаемый эффект.

Пишите, не искажая: слово в слово, буква в бувку, с точностью до запятой! Вот текст:

Vita brevis, ars longa! Buenos dias, mano о mano! 1 wanna bе loved bу уои, tirli-tirli-bum, оо-оо-оо!!! Ahalay-mahalay, sim-salabim, kljaski-masjaski!!!»

Хитрус Объегориум как раз дописывал пятнадцатую копию Письма Счастья (он имел неосторожность посмотреть без специальной защитной маски на образец усовершенствованного письма), когда в кабинете министра материализовался Мюллер со всеми спецэффектами.

Объегориум расчихался, так как у него была аллергия на серу. Орлиный нос главы МИЗа затрясся, как мобильный телефон с виброзвонком.

Мерцающий от гордости Мюллер без лишних церемоний начал доклад:

– Шеф, я только что из Хоботаста. Отличные новости, шеф.

– Отличные, – проворчал Хитрус, ловя и успокаивая нос. – Из-за тебя я поставил кляксу на Письмо. Вот тебе и новости... Впрочем, излагай.

Призрак скрупулезно пересказал свою беседу со Штирлицем и, усталый, но довольный, плюхнулся на кожаный диван.

Хитрус разделался с двадцать вторым экземпляром Письма и смог оторвать взгляд от стола, пока вкладывал листок в конверт.

– Мюллер, вы дурак, – вынес вердикт Объегориум.

И углубился в изготовление следующей копии.

Мюллер хранил почтительное молчание.

– Штирлиц вас надул, как мальчонка шарик, – министр снова выкроил секундочку на разговор.

Далее с пятиминутными перерывами Мюллер узнал, что он лопух и старый маразматик, пес, потерявший нюх, представитель прочих видов фауны и флоры. Призрак вдруг увидел со всей трагической ясностью: друг Штирлиц впарил ему самую разухабистую ложь, а он, некогда чемпион по интриге, повелся...

– ...как первоклашка начальной разведшколы!.. – простонал Мюллер и умчался в холодные сырые подземелья, чтобы не спалить Цитадель, сгорая от стыда.

Хитрус дописал победный тридцать третий «Ahalay-mahalay».

– Да-с... – функционер взъерошил обеими руками свою смоляную шевелюру. – Мастдай наверняка знает о Харри и Шаурме. И ведет свою игру. А я так надеялся, что он всего лишь доложит, куда надо, и будет заниматься своими хоботастовскими проблемами!

Министр иностранных злодеяний очень хотел стать главой правительства империи Зла. Парадоксальные ходы, присущие Мастдаю Глюкообильному, могли сильно помешать карьерному росту Хитруса. Объегориум честно признавался себе, что проигрывает ректору Хоботаста и в магии, и опыте. Поэтому он решил сконцентрироваться непосредственно на проблеме Проглоттера.

В течение ближайших часов должен был выйти на связь Штурмфогель. Хитрус заскрежетал зубами, когда понял, что зависит от одного-единственного агента 00666.

– Но, как говорится, кто не рискует, тот потом тоскует! – взбодрился Объегориум и сотворил себе бутылочку шампанского.

V

– Вообще меня зовут доном Пабло Пеньюаресом, – представился корчмарь, когда ребята покончили с элем, и добавил доверительно: – А для вас я просто Акакий Перемудринкин.

– Очень приятно, Акакий, – ответил за всех Йода. – А коллег моих зовут соответственно... Ай!

Эльф-домовой получил пинка от Джеймса. Тот перехватил инициативу.

– Это мой друг Фродо, – указал он на Харри Проглоттера. – Я – Арагорн, сын Арадорна, внук Аражорна, правнук Аразорна. Эта девушка – Галадриэль, дочь Галагриэль, внучка... ну, ты понял. А этот мерзкий тип, – Джеймс с преувеличенным энтузиазмом похлопал Йоду по плечу, – Гимли. Он гном-мутант. Гендальфа разозлил, ну, тот его и клонировал в особо циничной форме.

Непонятно почему, но Барахлоу пришли на ум имена из кошмара про волосатые ноги.

– Нам нужен номер люкс, приятель, – произнесла Молли Козазель ритуальную фразу, которую придумали говорить в отелях предки.

– Номер есть, гринго, но полулюкс... – Акакий улыбнулся, продемонстрировав два ряда желтых кривых зубов.

– Вот и чудненько, перетопчемся, – поспешно буркнул Харри.

– Вот и молодцы, цыплятки вы мои, – ответил ему в тон бармен, протягивая ключ с бирочкой. – Ваш номер – тринадцатый. Будьте как дома. А сейчас я угощу вас фирменным блюдом заведения. Такого заливного мяса нигде больше не подают.

И бармен с гордым видом ушел на кухню. Харри, Молли, Джеймс и Йода пересели за стол.

Разухабистые рокеры грянули веселую «Убери зубы с моего пульса, я еще слишком жива».

– А-а-а, а-а-а! – подпевали захмелевшие ребята. Принесли жаркое.

– Вкушно, – поставил диагноз Барахлоу.

– Мгм... – не спорила Молли.

– Чавк, чавк, чавк, – даже Йода был необычно краток.

Когда Акакий принес счет, Джеймс долго смотрел на бумажку, а затем осторожно поинтересовался:

– Почему тут написано «Заливной Единорог»?

– Странный вопрос, юноша. Вы же его ели, – невозмутимо ответил бармен.

– Это же запрещено! – гневный голос Молли почти срывался.

– Разумеется, – пожал плечами Акакий. – Поэтому мы воспользовались овцебычатиной. Но вы никому не говорите, а то брать не станут.

На том и сговорились.

Комната была неказистой, но уютной. Ребята уместились на двух кроватях, а Йода свернулся в кресле.

Харри долго не мог заснуть, кумекая, чем же закончится поход. Мальчик боялся дать дуба, но при этом испытывал странное чувство. Дескать, позволь Шаурме перевариться, и настанет такая жизнь, такое облегчилово, о каких можно только мечтать!

Постепенно Проглоттер сомкнул веки и задремал. Харри привиделся волшебный экран. Сначала на нем мелькали какие-то газетные вырезки с заголовками типа «Хакер взломал базу данных цру и черепную коробку Президента», «Спецслужбы гоняются за Морфием!», «За поимку негра в солнцезащитных пенсне обещаны бешеные бабки и синяя таблеточка».

Потом экран вдруг потемнел и проявились буквы: « Wake uр, Наггу! The Shaurmatrix has уоu... »

Неискушенный в языках Проглоттер не смог понять значения этой надписи. Буквы всё возникали: