Паргелион (СИ) - Тормент Аня

Дверь тихо стонет, и в комнату входит большой темно-серый кот с короткой блестящей шерстью и длинным, вытянутым телом.

— Это ты, Анубис, — ласково говорит она коту.

Кот подает хрипловатый голос и забирается на мягкий диван. Она продолжает делать записи. О чем они?..

Лампа-иллюзия в виде совы самопроизвольно гаснет. Странно, это уже второй раз. Она встаёт и проводит рукой над тонкой субстанцией. Сова обретает очертания, двигает крыльями и три раза ухает, снова распространяя вокруг себя мягкий тёплый свет. Забавная игрушка, подаренная ей пару лет назад Алией. Конечно, работает лампа на Веществе и представляет собой редкость, потому что Вещество исчезло из их мира так же внезапно, как и появилось. Сова снова гаснет, почти растворяется в пространстве, оставив лишь неясные очертания. В чем дело? Вдруг она слышит стук и внезапный крик. Что такое? Открывает окно, смотрит вниз, на заснеженный сад. Крики, шум, шаги в коридоре. Вызывает помощника, чтобы он выяснил, откуда шум.

— Сай, ты здесь?

— Я здесь, — отвечает приятный голос.

— Что происходит в корпусе?

— Минуту, я узнаю.

Бледно-жёлтый огонёк мигает и гаснет. Но Сая опережают чьи-то гулкие шаги в коридоре. Гесса вскакивает и бросается к двери.

В комнате появляется Тайвис. Его лицо выражает смесь волнения и скорбной решимости.

— Нужно уходить, Гесса, — не дожидаясь вопроса, говорит он. — Они у ворот. Это конец, всё.

— Кто — они?

— Охотники, Гесса. Они пришли за детьми. За всеми, кто…

Она не дослушивает:

— Но по договорённости они не должны! Мы же обсуждали это с советом…

— Значит, они солгали! Уходи, Гесса. Бери детей и уходи. Всех, кого считаешь нужным. Это срочно!

— Но я…

— Их убьют! Ты что, не понимаешь? И тебя заодно, им уже всё равно, кто ты.

Несколько секунд повисают долой паузой. Она принимает решение. Хватает блокнот, чипы с данными, небольшую сумку со стола и выбегает из комнаты. Надо идти в детский корпус. Остальные смогут позаботится о себе сами.

Бежит по коридору. Ещё пролёт. Ещё лестница. О боги, почему так далеко? Выскакивает на улицу и бросается к стоящему в отдалении корпусу. Часы на площади гильдии магиков бьют одиннадцать.

Надо решить, кого брать. Всех не увести. Надо спасать сиобов, тех, которых они точно убьют. В корпусе тихо. Она будит детей. Не давая им одеться, ведёт через двор к выходу из комплекса гильдии. Только бы пробраться незамеченными. Всего семнадцать человек. Младшему шесть, старшему, Игвину, пятнадцать. Талантливый мальчик-сиоб. Он помогает ей справляться с теми, кто поменьше. Бегут что есть силы, так тихо, как только возможно. Детям страшно. А это значит, что она сама не имеет право на страх. Кажется, она наступила на подол платья, и теперь полуоторванный кусок волочится по земле. Она на секунду останавливается и резко дёргает за него. Громкий звук рвущейся ткани.

Кто-то из детей не может больше бежать. Сбавляют темп. Она слышит их тяжёлое дыхание. И своё, частое, сбитое.

Страх. Он гонится за ними по пятам.

Последний корпус. За ним небольшая калитка, а там — лес. В него мало кто ходит. Может, и охотники побоятся. Не пойдут. Там можно спрятаться и переждать.

Топот ног, голоса, крики.

Это позади.

— Быстрее! Игвин, помоги мне!

Она хватает самого младшего и мчится к калитке. Та легко поддаётся.

Они в лесу. Темно, нечем посветить. Идут по тропинке. Главное, уйти подальше. Может, охотники испугаются этого леса. Тяжело бежать с ребёнком. Она останавливается, опускает девочку на землю, берёт за руку.

— Бегите! — кричит. — Прячьтесь, лезьте на деревья!

Дети растворяются в темноте.

Сзади огни, сзади голоса. Сзади свист.

Она бежит. Спотыкается, падает. Рука в крови. Девочка плачет. Голоса всё ближе. Нужно спрятаться и сидеть тихо. За тем кустом, да. Как они посмели войти в лес? Никому нельзя входить сюда, кроме членов гильдии. Но, похоже, гильдия теперь ничего не значит.

Грубые окрики. Её заметили. Бежать!

За спиной шаги. Окрик. Удар в спину. Вопль ребёнка. Другие крики где-то там, вдалеке. Она падает. Видит лицо девочки, всё в крови. Глаза открыты. Изо рта змейкой струится кровь. Удар в живот. Ногой, кажется. Боги, как больно. Удар по голове. Что-то хрустит. Удар по лицу.

— Убей её!

— Она магичка, ты что, не видишь?

— Плевать! Сегодня можно!

Кто-то снова бьёт её ногой в живот. Боль становится слишком сильной, и она проваливается в небытие.

Открывает глаза. Больно и холодно. Кажется, утро. Светает. Она двигает рукой, прикасается к голове. Запёкшаяся кровь. Медленно и аккуратно она старается подтянуть к себе энергию земли.

Что-то под пальцами. Девочка. Мира. Глаза открыты, в них застыл страх. Она отворачивается.

Нет сил смотреть.

Нужно встать. Она снова тянет к себе силы. По чуть-чуть. По капле.

А потом — находит тела. Все семнадцать. Никто не выжил, их забили до смерти.

Наверное, кости детей и сейчас в том лесу. Иногда по ночам кажется, что мёртвые зовут её. Они не забыты — она помнит каждого из них.

Да, та ночь изменила все.

Гесса посмотрела на свои руки. Тёмные прожилки становились всё более заметными. Медлить нельзя — у неё есть два-три дня. В очередной раз задумалась о том, что будет после того, как она откроет Паргелион. И в очередной раз, как и много раз до этого, ответила, что не знает. Не возникнет ли огромная воронка, которая пожрёт всё вокруг и втянет в себя? Не случится ли так, что все они пропадут? Не получится ли, что их перенесёт в другое пространство? Риск очень велик. Стоит ли оно того?

И в очередной раз она ответила себе, что стоит. Она готовилась к этому тридцать лет. И теперь время пришло. Да, есть девочка. Но девочка неопытна, пусть и сильна. Нет уверенности в том, что она справится. Что запустит установку. Потому — она, Гесса, всё сделает. Пусть даже после этого уже не поднимется. Когда Паргелион будет запущен, всё наконец начнёт происходить. Она знала это, и знать было достаточно, пусть она и никогда не сможет этого увидеть. Они разберутся, как управлять им. Айвис и Келер смогут довершить их дело. То, о чём они поклялись друг другу впятером.

Гесса снова открыла журнал и просмотрела схему. Потом бегло пролистала журнал до конца, чтобы убедиться, что ничего не затерялось там по интересующей её теме. Нет, она прочла всё. Лиза, конечно, захочет получить журнал обратно. Ничего, он ей больше не нужен. Гесса достала блокнот и перерисовала несколько важных узлов схемы.

Надо действовать, медлить больше нельзя. Только нужно правильно выбрать момент.

Момент был выбран день спустя. Поутру Лиза заявилась к ней без приглашения и потребовала журнал обратно. Она была так настойчива, что быстро надоела Гессе. Лучше отправить девчонку куда подальше вместе с журналом. Про себя она отметила взгляд, брошенный любимой подопечной, из которой ей так и не удалось сделать магика. Хотя со временем Лиза могла стать не хуже её самой.

Гесса встала, пошатнулась, ухватилась за спинку стула. Потянулась к небольшой фигурной склянке с тёмной жидкостью, от которой шёл сильный запах полыни. Сделала несколько маленьких глотков.

Лиза, впрочем, принесла кое-какую пользу: сообщила, что Айвис планирует обход несколькими группами, поэтому многие из тех, кто постарше, будут на маршруте. Необходимо устроить так, чтобы никого из младших детей не было поблизости от главного зала. И как можно меньше народу должно быть в Рае.

Кейра явилась к ней через двадцать минут после зова. Запыхавшись, спросила, что случилось. Гесса лишь мельком глянула на её неопрятный вид и грязное лицо — где была эта девчонка? В иное время она бы сделала ей замечание, что не проследила за собой, но сейчас это казалось неважным. Она скомандовала Кейре вывести всех младших детей на площадку для занятий и проследить, чтобы никого из них не было поблизости от главного зала до ужина. Кейра попыталась что-то возразить или спросить, но Гесса только махнула рукой, не допуская возражений.