Даниил Берг - Проект Каин. Адам
— Твою мать!
Машина подпрыгнула, из кузова раздался приглушенный крик, зубы Сергея клацнули. Он крутанул руль, стараясь увернуться от темного силуэта, возникшего на пути. Крыло автомобиля чиркнуло человек это был человек господи!
по темной тени, она завопила и была отброшена куда-то в темноту, как кукла. Одинцов застонал от усилий, налегая на руль, но даже не думая отпускать педаль газа. Что-то ударило в дверь с его стороны с противным скрежетом, пробило железо навылет и упало мужчине на колене. Он бросил быстрый взгляд на эту штуку, но снова перевел взгляд на дорогу, щерясь в испуганной и ошалевшей улыбке. Сплющенная пуля, еще теплая, упала на пол и куда-то укатилась.
Машина летела по бетону, разбрасывая во все стороны мусор. Сергей склонился почти к самому рулю, стараясь хоть что-то разглядеть в вонючем дыму. Всполохи пожара мелькали где-то совсем рядом, кричали люди, стрельба не умолкала. Господи, куда же ехать, куда?! Ему вдруг показалось, что они будут мотаться тут до тех пор, пока не кончится бензин, и тогда…
— Там! Гляди, там! — закричала Аня, возбужденно указывая на что-то рукой.
Из дыма как мираж вынырнула стена с огромной горящей пробоиной в ней. Неподалеку жарко шаяли останки цистерны, освещая все вокруг дьявольским оранжевым пламенем. Решение пришло тотчас: Сергей развернул грузовик в стороны дыры и утопил педаль газа в пол.
— Прикрой глаза, Ань. Просто на всякий случай. И держись крепко.
Девушка испугано посмотрела на него и закрыла глаза ладонью, но все равно она будто видела, как грузовик несется к очерченному огненным ореолом пролому.
Сергей ухмыльнулся, отчего его лицо стало похоже на череп, и склонился еще ниже.
20.Андрей Самарин стоял на коленях перед небольшой насыпью метрах в ста от горящей стены, раздумывая, каким же хреном он будет взбираться наверх, учитывая одну не действующую руку и землю, консистенцией похожую на размякшее дерьмо, когда до него донесся приближающийся рев мотора. Он посмотрел в сторону пролома, и его лицо вытянулось в комичном изумлении.
— Мать моя женщина! — воскликнул парень, взмахнул руками и чуть не упал на спину. И при всем при этом он не сводил взгляда с огромного армейского грузовика, вылетевшего из дыры в стене. С грузовика, окруженного пламенем и искрами словно феникс. Машина грузно припала к земле, перескочив через груду обломков, двигатель протестующе взревел, но не заглох, и грузовик стал быстро удаляться от огня, подпрыгивая на кочках.
— ЭЙ! ЭЙ! ПОДОЖДИТЕ! — завопил Самарин, вскочил на ноги и замахал одной рукой. Вторая, пробитая пулей, безвольной тряпкой болталась у тела. — СТОЙТЕ!
Грузовик удалялся в темноту, но вдруг вспыхнули тормозные огни, и он остановился, разбрызгивая вокруг комья грязи. Самарин побежал, по-прежнему маша рукой, словно боялся, что водитель передумает и нажмет на педаль газа.
Господи, а что будет, если они увидят его и решат не брать с собой? Что тогда? Надо что-то придумать, что-то сказать… Запыхавшись, он подбежал к дверце пассажира, распахнул и уставился на испуганно таращившуюся на него девушку. Слова сами пришли к нему, он открыл рот и невозмутимо сказал:
— Здравствуйте Аня. Ну как, подвезете меня?
Девушка изумленно заморгала.
— В кузов, приятель, лезь в кузов! — крикнул водитель. — И не тяни кота за яйца, мы убираемся отсюда как можно быстрее. Давай, давай!
Андрей кивнул, захлопнул дверцу перед ошеломленной Аней и побежал назад. Мишка и Степаныч помогли Самарину забраться, машина взревела и покатила по раздолбанной дороге, оставляя за собой разоренную часть, на территории которой до сих пор слышались выстрелы и крики.
21.До тех пор, пока не застрекотал пулемет, все, кто собрались в кабинете Маслова, стояли, разинув рты от удивления. За окнами творилось черте пойми что: неразборчивые крики, стрельба, кто-то вопил, пронзительно и протяжно. Один из молодых офицеров выронил планшетку и заткнул руками уши, зажмурив глаза. Малышев бросил на него короткий взгляд, но ничего не сказал. Он по-прежнему находилось в полусогнутом состоянии, нащупывая упавшую ручку.
— Какого… — начал один из офицеров, но тут раздался грохот взрыва и следом сухой треск пулеметного огня.
Рация на столе заорала голосом Вепрева:
— НАС АТАКУЮТ! НЕМЕДЛЕННО!.. А, ЧЧЧЧЕРТ! — глухие ухающие звуки заполнили эфир. Малышев, наверное, единственный из собравшихся понял, что капитан стрелял из АКМ слишком близко от рации. Кто-то завопил, связь прервалась.
Это словно выдернуло всех из шока. Первым бросился к выходу один из лейтенантов, на ходу доставая рацию и что-то крича в нее.
Маслов смотрел на толкотню в дверях, похоже, до сих пор не в силах осмыслить происходящее. Спустя минуту он так и стоял, разевая свой рыбий рот и бессмысленно таращась на опустевший дверной проем. Малышев, наконец, поднял ручку, посмотрел на нее, не понимая, зачем она нужна, положил на стол. Он слышал, как полковник что-то бормочет себе под нос. Константин встал и взглянул на грузную фигуру с поникшими плечами, не чувствуя ничего, кроме отвращения и злости. Кровь пульсировала в висках, отдаваясь в затылок головной болью с каждым ударом сердца. Майор поморщился, оперся о стол, сделал шаг к двери и неожиданно понял одну интересную вещь.
Он и полковник были наедине. На улице кричали, вопили, отдавали приказы и, самое главное, стреляли.
Стрельба, Господи, СТРЕЛЬБА!
Малышев разом все понял. Головная боль неожиданно отступила, оставив после себя ясное сознание и четкое понимание того, что надо делать.
Константин сделал еще один осторожный шаг в сторону полковника, пристально наблюдая за всеми его движениями, точнее, отсутствием таковых. Медленно, стараясь не производить лишнего шума еще чуток совсем чуток.
Малышев вытянул из кобуры пистолет и тихонько свистнул, будто подзывая собаку.
— А? Что? — полковник вздрогнул, словно просыпаясь от тяжелого сна, и стал поворачиваться на звук.
Константин Малышев, бывший офицер Вооруженных Сил бывшей Российской Федерации поднял пистолет, подождал, пока в прицел не попадет щека полковника вот оно!
и нажал на курок.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ДЕТИ КАИНА
Но звезды мерцают, как встарь, и небрежно составленный план творения будет осуществляться, сколько бы вечностей не потребовалось для этого.
Банальная концовка одного из многих эпизодов вселенской истории не возмутила спокойствия далеких туманностей и рождающихся, пылающих и остывающих солнц.
А что до рода человеческого, так его как будто никогда и не было. Слишком уж жалок он и преходящ, чтобы иметь истинные цели и предназначение. Длившийся тысячелетия и получивший название эволюции фарс пришел к закономерной развязке.
«Переживший человечество», Г.Ф. Лавкрафт, 1935 г.Глава двадцать вторая
Одинцов притормозил, аккуратно объехал брошенную «хонду», снова нажал на газ, разгоняя машину до привычных тридцати километров в час. Ехать быстрее было равносильно игре в русскую рулетку: конечно, могло и повезти, но с равной долей вероятности можно за следующим поворотом присоединиться к очередной груде искореженного металла, раньше бывшего железками на колесах. Поэтому путь до Челябинска, обычно занимавший около пяти часов, тянулся уже третий день.
Мужчина вздохнул, потер переносицу. Приходилось внимательно наблюдать за дорогой, которая без должного ухода превратилась за последний месяц в набор ям и колдобин, залитых водой. Иногда ему приходила в голову мысль, что эта трасса являлась лучшим доказательством развала страны. Днем это казалось забавным. Ночью — не очень.
Он сбросил скорость, аккуратно вписывая тяжелую машину в поворот, стараясь держаться поближе к середине шоссе. Слава Богу, ничего, дорога пуста. Сергей прибавил газу, и грузовик покатился по неровной поверхности шоссе, слегка раскачиваясь.
Одинцов взглянул направо, потом налево, покачал головой. Как же ему надоел этот однообразный пейзаж за окном! Березовые леса, хвойные леса, поля, снова леса, болотца и опять леса, в которых не было и намека на движение. Все это в сером ноябрьском свете казалось покинутым и никому не нужным… Впрочем, так оно и было, разве нет? Страна пуста, белки и воронье стали хозяевами всего вокруг. Сейчас, когда на дорогах никого не было и некому поднимать пыль, налипавшую на ветки, они поблескивали чистой от дождя листвой, которая, надо заметить, уже почти полностью облетела. Еще немного и пойдет снег. Удивительно то, что он еще не пошел: обычно к середине ноября на обочинах высились сугробы. Хотя осень была на редкость богата дождями… может в этом причина? Он не знал, да и какая разница? Ленивые размышления от ничего не деланья. Интересно, а что будет твориться в городах, когда наступит зима?
