Елена Ершова - Царство медное
«Это не пожар! — лихорадочным пульсом билось в ее голове. — Это не пожар. Какой же это пожар? Но, милостивый боже, что же тогда это такое?!»
Скрежет и лязг теперь раздался совсем близко.
Превозмогая невесть откуда взявшуюся тошноту и страх, Лиза бросилась вслед за остальными пассажирами, но далеко они убежать не смогли. Позади них, словно трещина, образуемая движением тектонических плит, образовалось зияющее отверстие. Оно неровно переломило вагон надвое, слепящий свет брызнул в глаза. Воздушная волна отбросила людей к разлому, и Лиза зажмурилась снова, закричала — и ее крику вторили десятки других. Морозный воздух наполнил легкие, пальцы сразу окостенели, пытаясь схватиться за металлические поручни и остатки обшивки. Мучительно разлепляя веки, девушки видела проносящиеся прямо перед ее взором лезвия рельсов, и оледеневший гравий насыпи, и редкие обломки веток, торчащие между шпал. Затем последовал очередной толчок. Поезд застонал, захрипел, будто зверь на последнем издыхании. Колеса взбили снопы искр с накалившихся рельсов. Они больше не неслись дальше, на восток, по установленному маршруту. Какая-то невидимая, но бесспорно враждебная сила одним махом остановила несущийся состав, разрубив его на части, выдернув людей из привычной реальности в неведомый мир, в котором теперь каждый должен был полагаться на себя.
Этот новый толчок был такой силы, что оставшихся в вагоне людей просто вышвырнуло на снег. И Лиза успела лишь подобраться, как ее когда-то учили братья, прикрыв голову и живот, чтобы не покалечиться при ударе.
Но все же она не обладала большой физической подготовкой.
Земля ударила как профессиональный боксер, под дых, на миг выбив весь воздух из легких. Камни и ветки больно исхлестали ее тело, пока она падала и кувыркалась вниз по склону, в негустой подлесок. Распластавшись на снегу, девушка в первую очередь подумала о том, что ей жаль исчезнувших в никуда дорогих книг с подписью Виктора и теплых варежек, что ей вязала мама. Потом она подумала, что легко отделалась, и хотела повернуться, чтобы посмотреть, что случилось с поездом и его пассажирами. Потом пришла боль.
Лиза застонала, пытаясь принять сидячее положение. Оперлась на руки. Подтянула одну ногу. Вторую. Кажется, ничего не было сломано. Но куртка порвана, штаны, конечно, тоже…
Оттерев озябшими ладонями слезы с век и щек, Лиза увидела искореженную груду металла, некогда бывшую вагонами поезда. По насыпи рассредоточились фигурки людей. Кто-то убегал прочь, увязая в снегу по колено. Кто-то неподвижно лежал на рельсах и у подножия железнодорожного полотна. И первым же делом девушке захотелось бежать к ним, чтобы удостовериться, что все в порядке. Помочь, если нужно…
Но сразу же вслед за этим ее внимание привлекло нечто другое. Какое-то движение прямо за разорванными и неподвижными вагонами.
Это что-то поднималось из-за насыпи, подобно гигантскому смерчу, который сперва появляется у линии горизонта крохотной точкой, а затем вырастает и заслоняет собой все небо. Но это не было ни смерчем, ни каким-либо другим стихийным явлением. Оно было живое, блеснувшее проржавевшим панцирем. Исполинское тело взметнулось в воздух на невообразимую высоту — так издалека со страха показалось Лизе, — а затем рухнуло вниз. Длинные и тонкие иглы когтей вонзились в мерзлую землю, издав тот самый мучительный и зловещий скрежет, который впервые услышала Лиза, проснувшись в своем купе. Земля пошла трещинами, протяжно застонала, словно тоже была живым существом.
«Они идут — и земля содрогается под их стальными когтями. Они оставляют следы, подобные ужасным язвам…» — подумалось вдруг. Где она слышала это?
Девушка упала на живот, всем телом ощутив вибрацию. Вместе с этим накатил страх. Лизе показалось, что все ее внутренности разом сжались и оледенели — словно Снежная Королева настигла ее своим поцелуем. Потом инстинкт самосохранения все решил за нее — подобно каракатице, Лиза начала быстро-быстро отползать назад. Пару раз ее штаны цеплялись за выступающие из земли ветки, и тогда ей казалось, что ее ноги хватают когти чудовища, а сердце будто бы проваливалось в живот от страха. И Лиза пятилась так, пока насыпь не скрыла полностью от ее взора невиданного монстра. Только тогда она отважилась подняться на трясущиеся ноги, и, пригибаясь и постанывая от ужаса, опрометью кинулась вглубь леса.
Бежать было трудно: чем дальше она углублялась в лес, тем выше становились сугробы и тем чаще ветки деревьев били ее по рукам, которыми она инстинктивно прикрывала голову. В конце концов, одна особенно длинная и упругая ветвь так больно хлестнула по костяшкам пальцев, что Лиза вскрикнула. Ее ноги подогнулись, и девушка осела в сугроб всем телом. И только теперь она почувствовала, что устала.
Ее ноги тряслись и казались ватными. Дыхание было сбивчивым, и с каждым вздохом ощущалось болезненное покалывание в правом боку. Щеки уже начал ощутимо прихватывать мороз, но рукам отчего-то было тепло. Поднеся их к лицу, Лиза увидела, что по обеим ее ладоням струится кровь. Особенно досталось правой — вся кисть была в глубоких ранах, пальцы опухли и не хотели слушаться, поломанные ногти саднило. От страха и жалости к себе Лиза тихонько заплакала.
«Почему я? Почему со мной?» — промелькнуло в голове.
Левой рукой девушка принялась расстегивать карманы куртки, и в одном из них обнаружила заботливо свернутый платок. Лиза не слишком аккуратно, но крепко обвязала им поврежденную руку. Главное, чтобы не началось воспаление. И если помощь придет достаточно быстро…
А с чего она вообще взяла, что помощь придет?
Лиза огляделась.
Со всех сторон ее окружали деревья. Мощные коричневые стволы, вздымающиеся из снежных заносов, поднимались вверх, вспарывая голыми ветвями зимнее небо. Подлесок здесь был гуще, и где-то вдалеке слышался монотонный перестук дятла.
Сколько прошло времени с момента крушения тепловоза? Лиза подумала, что совсем немного. А, значит, диспетчера наверняка еще не начали волноваться и проверять, почему тепловоз не подошел на станцию вовремя. А если и начали — сколько пройдет времени прежде, чем спасатели обнаружат искореженный состав, начнут поиски всех раненых (и погибших) пассажиров.
«И наткнутся на чудовище, разорвавшее поезд, словно это была плюшевая игрушка».
Лиза облизала пересохшие губы. Немного помедлив, она, наконец, зачерпнула пальцами немного снега и отправила его в рот.
А видела ли она чудовище? Не была это игра ее воображения? Просто очередной кошмар пережитого стресса? Возможно, что и чудовища-то никакого не было. А если так, то не умнее ли будет вернуться назад, к железнодорожной насыпи, где ее найдут гораздо быстрее, чем затерявшуюся одну в зимнем лесу?
Некоторое время Лиза обдумывала это решение. Оно казалось ей достаточно разумным — а ведь она была разумной девушкой.
Утерев со щек слезы и высморкавшись прямо в снег, Лиза начала медленно подниматься из сугроба. Ей было тяжело: тело еще отзывалось ноющей болью, и ноги в кроссовках увязали в нетронутом насте. Поврежденную руку она старалась держать навесу, но помогала себе локтем, выставив его вперед и раздвигая сплетенные ветки. Внимательно оглядываясь вокруг себя, девушка начала размышлять, в каком направлении она начала свое паническое бегство. Кажется, она больше забирала вправо. Но сказать точно пока не представлялось возможным. Немного поразмыслив, Лиза приняла решение повернуть ровно назад и идти строго по прямой, пока не увидит что-либо похожее на насыпь.
И тогда она снова услышала скрежет.
Это было похоже на то, как если б кто-то проводил чем-то острым по стеклу или грифельной доске. И от этого протяжного звука по коже разом пробежали неприятно покалывающие мурашки. С дальних крон поднялась и с гомоном потянулась вдаль стая птиц. Затем земля дрогнула снова, и, словно в страшном сне, Лиза увидела, как на горизонте слева от нее покачнулось и медленно рухнуло буковое дерево. В образовавшейся прогалине плеснуло медью.
Только тогда пришло понимание, что это все было на самом деле. Монстр существовал на самом деле. И теперь он шел за ней, Лизой.
Вот тогда отступившая волна паники вернулась снова и затопила собой весь мир.
Издав какой-то всхлипывающий звук — нечто среднее между повизгиванием и плачем, — девушка бросилась в сторону, уже не разбирая дороги. Ей казалось, что вся природа ополчилась против нее — сугробы чавкали и засасывали ноги, будто болотная трясина, ветви путались, тянули ее назад, хлестали еще больнее. Несколько раз девушка падала, и тогда страх наваливался на нее непосильной ношей, и с каждым разом вставать было все труднее.
Она бежала долго. Бесконечно долго. Может, целую вечность. Ей не приходило в голову, что в безлюдном лесу оставленные ею четкие следы более чем однозначно указывали преследователю на местонахождение жертвы. Но она продолжала бежать, с трудом вытаскивая ноги из наста. Сделав еще несколько шагов, Лиза вдруг почувствовала, что ее нога не встретила под собой никакой опоры. Девушка невольно вскрикнула и провалилась в снег по пояс. Потом снег начал оседать, сползать вниз, увлекая девушку за собой. А затем обвалился окончательно, и Лиза полетела в овраг.
