Паргелион (СИ) - Тормент Аня

Медея явно наслаждалась своей ролью в отсутствие Профессора, которого нигде не было видно.

— А для чего, например, создавали такие модели пауков? — прозвучал чей-то застенчивый голос.

— Конкретно эта модель способна проникать в очень малые отверстия за счёт плоской структуры своего тела и перемещаться по любым поверхностям. Этот робот может достать любой объект — или почти любой, оставаясь незамеченным. Вообще, если заглянуть за завесу истории, когда-то люди приходили в восторг от анимоидов. Были времена, когда их заводили в качестве домашних животных.

Медея сопроводила свои слова появлением проекции, которая изображала сцену в парке: веселящихся людей сопровождают роботы — птицы, волк и лиса, даже собаки. Все восхищённо ахнули.

— Представьте, сколько их было создано, когда каждый хотел иметь такого друга. Но позже настроения в обществе изменились, и люди снова стали заводить котов и собак. Тысячи роботов остались не востребованы и пылились на складе. Настоящее кладбище ещё не рождённых.

Мелодичный голос М3 стал печальным.

— Хотя, — продолжила она после небольшой паузы, — позже некоторых из них перепрограммировали для других задач.

— Но ведь они не могут чувствовать, потому в этом не было ничего страшного, — сказал Алис.

— Не могут чувствовать? — вскрикнула Медея тоном, от которого Ласточке захотелось принять облик и размеры муравья и немедленно уползти куда-нибудь под плинтус. — Может, не так, как вы. Многие говорили, что у роботов нет эмпатии, поэтому они не живые. Но это огромная ошибка. Просто они чувствуют иначе, они устроены по-другому. У них есть свой, особенный способ соединяться с живыми существами. Они тоже могут любить и ненавидеть. Вам не стоит сравнивать их с животными. И с собой тоже не стоит сравнивать.

— То есть они отдельный вид, что ли?

— Именно так.

Дара перестала слушать и отошла от группы. Окинула взглядом помещение и стала продвигаться вдоль столов и стульев, полок, приборов непонятного назначения, наваленных в кажущемся беспорядке деталей, винтиков, болтов и даже перьев. В небольшой нише стояла ещё одна механическая птица. Её крылья, сделанные из тонких пластин, безжизненно свисали вниз, а глаза потухли.

В дальнем конце лаборатории располагались две металлические двери, которые вели в соседние помещения. Одна из них была приоткрыта, и Дара, чуть подтолкнув её, движимая любопытством, протиснулась внутрь. Справа, отдельно от всего остального оборудования, что наполняло комнату, стояло творение Профессора. Сплетённые меж собой лепестки из тончайшего металла слегка отливали золотом. Дара осторожно подошла и протянула руку, намереваясь просто потрогать прохладный металл. Вибрация, с которой задрожали пластины, заставила её отдёрнуть пальцы. Всё стихло. Девочка снова коснулась прибора и почувствовала тёплую волну, исходящую из самого центра лепестков. Через несколько секунд пластины начали медленно раздвигаться, вибрировать с тихим гулом, и жжение в ладони усилилось. Расстояние между расходящимися лепестками становилось все больше, и…

— Эй, это лучше выключить! — Тео подбежал к ней и схватился за небольшой рубильник справа, который, к его удивлению, оказался опущен. Он поднял его и снова опустил. Дара вздрогнула, как будто её только что разбудили. Опустила руки, и волны исчезли.

— Не стоит это включать, — сказал он мягко и притронулся к её пальцам.

— Я и не включала, — ответила девочка. Её глаза потухли.

— Тогда, наверное, генератор включился сам. Профессор запрещает прикасаться к нему, идём, вдруг он появится. Лекция уже закончилась, ты нам нужна.

Все и правда разошлись по лаборатории, и только Лиза и Алис не отходили от М3.

— Медея, я хочу поговорить с тобой. Я и… — Дара замялась. — И мои друзья.

Видя, что М3 не торопится отвечать, девочка добавила:

— Это срочно.

— А, это ты, малышка. Нашла новых друзей? —

Медея сделала паузу, во время которой все поняли, что она оценивает их. — Или вы только делаете вид, надеясь получить что-то от меня?

— Медея! — Дара укоризненно посмотрела на неё.

— Ладно. Я буду ждать вас вечером после ужина в главном зале.

— Там нас могут подслушать, а разговор секретный, — возразила Лиза.

— Не подслушают, доверьтесь мне. А теперь идите, у меня куча дел.

Дождавшись, когда остальные отойдут подальше, она подозвала Дару.

— Чего тебе? Решила в кои-то веки справиться, как у меня дела? Я приду за тобой сюда после ужина.

— Не стоит обижаться, малышка, я была занята, так же, как и ты. Сюда приходить не нужно. Приходи в зал раньше, там и поговорим.

Пожав плечами, Дара бросилась догонять остальных, которые уже скрылись за дверью.

Ускользнув сразу после ужина и ужасно жалея об этом, ведь из-за этого ей пришлось отказаться от пирога с ягодами, лучшего в меню Эси, Дара тем не менее выполнила просьбу Медеи. С чего ей было тащить их в главный зал, когда гораздо проще поговорить в комнате?

В зале никого не оказалось. Приоткрыв дверь, Дара проскользнула внутрь. Последний вечерний свет падал вниз сквозь центральные витражи. Девочка подошла и уселась на пол прямо перед солнечными часами. Ей доводилось заглядывать сюда только один раз, но Тео упоминал, что это именно они. Хитро переплетённые стекла разной толщины и цветов преломляли розовые лучи, отчего создавалось впечатление вращения. Или каменный круг и вправду двигался? Дара шагнула на него — нет, только иллюзия. Она подняла голову, чтобы посмотреть, как устроены пластины, и вдруг ей показалось, что она видит силуэт белой птицы, парящей прямо под потолком. Мгновенье — и он исчез.

— Ты уже здесь, малышка?

Дара вздрогнула и выскочила из круга. Пошарила глазами в поисках гексаэдра.

— Медея, где ты? Я тебя не вижу.

— Точнее, ты не видишь коробочку, а я — не она.

— Как ты это делаешь?

— У меня есть свои секреты. Хорошо устроилась?

— Решила-таки поинтересоваться моей жизнью? — с упрёком начала девочка, но тут же решила, что в этом нет никакого смысла, и сменила гнев на милость.

— Нормально. Вначале было хуже, а теперь мне даже начало здесь нравиться.

— Больше не хочешь сбежать? Да и зачем, раз ты стала делать успехи.

— Кто тебе сказал? — насторожилась Дара.

— Я присматриваю за тобой.

Дара кивнула, и на лице её отразилась смесь сомнения и интереса, которые она испытывала ко всему в Кайро.

— Да. Мне нравится, что есть чем заняться. Когда дел много, можно не думать ни о чем.

— Понимаю. Это хорошее место, чтобы забыть прошлое. Ведь все, кто оказался здесь, и своё оставили позади.

— Да. — Дара уселась на пол и скрестила ноги.

— Только знаешь, что я скажу тебе — не забывай насовсем.

Дара хотела что-то ответить, но послышались голоса.

— А, вот и ты! — Лиза быстро направилась к центру зала. — А где М3?

— М3,— в голосе Медеи прозвучал металл, — там, где она хочет быть.

Лиза разом притихла, а Тео и Алис украдкой переглянулись за её спиной — надо же, нашёлся кто-то, кто может заставить Лизу спасовать.

Дождавшись, когда друзья подойдут ближе, Дара начала:

— Медея, нам всем нужен твой совет по поводу того, что происходит в Кайро.

— Мы не знаем никого умней тебя, — добавил Тео, и одна эта фраза стала решающей в его отношениях с соломорфом.

— Хорошо. — Голос Медеи оттаял. — В чем дело?

И Лиза стала говорить, начав с самого начала, с первого исчезновения. Потом Тео что-то добавил, и Алис рассказал об их походе в пустыню. Медея что-то спросила. Их голоса, сливаясь с опустившимся сумраком и загорающимися звёздами, переплелись в единый гул. И то, что пряталось здесь же, то, что дремало в глубине Кайро, вторило этому гулу. Пространство дрогнуло и снова успокоилось, только никто не заметил этого, кроме разве что Медеи. Но она никому ничего не сказала.

Глава пятнадцатая. Кладбище аэров

— Эй, Дара, ты куда? — Тео бросился догонять подругу, которая после планового занятия Гессы стремительно рванула к выходу из лектория.