Вероника Рот - Аллигент
" Значит нет ничего что ты можешь сделать. Ты просто позволишь городу разорвать себя в клочья."
Я смотрю на свои ботинки, купающихся в зеленом свете, обдумывая это. Если бы я мог иметь других родителей - если бы я имел разумных родителей, не руководствующихся болью и гневом и желанием мести - это могло сработать. Они могут быть вынуждены послушать их сына. К сожалению, у меня нет других родителей.
Но я мог. Я мог бы, если бы захотел. Просто подсунуть сыворотку памяти в их утренний кофе или вечернюю воду, и они стали бы другими людьми, чистые листы, незапятнанные историей. Они должны были бы выучить, что они даже имеют сына с самого начала, они должны были бы узнать мое имя снова.
Это та техника, что мы используем, чтобы исцелить содеянное. Я мог бы использовать ее, чтобы исцелить их.
Я смотрю на Кристину.
"Достань мне немного сыворотки памяти," я говорю. "Пока ты, Амар и Питер ищите свои семьи и семью Юрая, я позабочусь об этом. Вероятно у меня не будет достаточно времени чтобы добраться до обоих моих родителелей, но хватит для одного."
"Как ты уйдешь от остальных ?"
"Мне нужно. . . Я не знаю, мы должны добавить осложнение. То, что требует от одного из нас бросить упаковку ".
"А как насчет плоских шин?" Говорит Кристина. "Мы идем ночью, не так ли? Так что я могу сказать Амару остановиться, чтобы я мог пойти в туалет или что-то, пореж шины, а затем мы разделимся, так что ты можешь найти другой грузовик. "
Я мгновение обдумываю это. Я могу сказать Амару, что происходит на самом деле, но для этого потребуется разрушить плотный узел пропаганды и лжи связным Бюро в его рассудке. Предполагаю, я мог даже сделать это, но мы не имеем на это времени.
Но у нас есть время для хорошо звучащей лжи. Амар знает, что мой отец научил меня, как завести автомобиль только при помощи проводов, когда я был моложе. Он не станет рассматривать меня добровольцем чтобы найти нам другое транспортное средство.
"Это будет работать" говорю я "Хорошо". Она наклоняет голову. "Таким образом, ты действительно собираешься стереть воспоминания одного из своих родителей?"
"Что ты делаешь, если твои родители зло?" Говорю я. "Преобритаешь нового родителя.
Если один из них не имеет весь багаж что они в настоящее время имеют, может быть, оба смогут вести переговоры насчет мирного соглашения или что-то вроде того ".
Она хмурится на меня в течение нескольких секунд, она хочет что-то сказать, но в конце концов, она просто кивает.
Глава 41 ТРИС
Запах отбеливателя покалывает в носу. Я стою рядом с шваброй в складское помещение в подвале; я стою под впечатлением от того, что я только что сказала всем, что кто бы не ворвался в Лабораторию Оружия идет на самоубийственную миссию. Сыворотку смерти не остановить.
"Вопрос в том," говорит Мэтью, "Это ли то ради чего мы готовы пожертвовать жизнью."
Это комната, где Мэтью, Калеб, и Кара разрабатывали новую сыворотку, до того, как план изменился. Флаконы, стаканы и исписанные блокноты разбросаны по всему лабораторному столу перед Мэтью. Шнурок что он носит повязанным вокруг его шеи находится сейчас во рту , и он жует его рассеянно.
Тобиас прислоняется к двери, его руки скрещены на груди. Я помню, его стоящим на пути во время посвящения, как он наблюдал за тем как мы деремся, так невероятно и так сильно, я никогда не мечтала, что даст мне больше чем беглый взгляд.
" Дело не в мести," говорю я. "Дело не в том, что они сделали с Отреченными. Речь идет о том чтобы остановить их до того как они сделают что-то в равной степени плохо для людей во всех этих экспериментах - о том что они берут власть над контролем тысячей жизней ".
"Это стоит того", говорит Кара. "Одна смерть, чтобы спасти тысячи людей от страшной участи? И подрезать корни сочинением властей, так сказать? Это даже рассматривается как вопрос? "
Я знаю, что она делает - взвешивает одну жизнь против жизней и воспоминаний многих, опираясь на очевидные выводы по данным. Именно так работает ум Эрудита , и таким же способом работает ум Отреченного , но я не уверена в каком из них мы нуждаемся прямо сейчас. сейчас. Одна жизнь против тысяч воспоминаний, конечно, ответ прост, но это должна ли это быть одна из наших жизней? Должны ли мы быть теми кто действует?
Но так как я знаю, каким будет мой ответ на этот вопрос, мои мысли обращаются к другому вопросу. Если это должен быть кто-то один из нас, кто это должен быть?
Мои глаза переходят на Мэтью и Кару, стоящих за столом, на Тобиаса, Кристину, ее рука перекинута через рукоять метлы, и останавливаются на Калебе.
Его.
Через секунду я чувствую что меня тошнит от себя.
"Ох, да просто начни с этого", говорит Калеб, подняв свои глаза к моим. "Ты хочешь, чтобы я сделал это. Вы все хотите. ".
"Никто этого не говорил," Мэтью говорит, молниеносно выпаливая это.
"Все уставились на меня," говорит Калеб. "Не думай, что я не знаю это. Я тот, кто выбрал не ту сторону, который работал с Джаннин Мэтьюс я не являюсь тем кто вас волнует, поэтому я должен быть тем кто умерет ".
"Почему вы думаете, Тобиас приказал вывести вас из города, прежде чем они казнят вас?"
Мой голос звучит холодно и тихо. Запах хлорки играет в моем носу. "Потому что мне все равно, живой ты или мертвый? Потому что я вообще не беспокоюсь о тебе? "
Часть меня думает что он должен быть тем кто умрет.
Другая часть меня говорит что я не хочу его потерять.
Я не знаю какая из частей права, какой я могу довериться.
"Ты думаешь, я не чувствую ненависть, когда вижу это?" Калеб качает головой. "Я вижу это каждый раз как ты смотришь на меня. В тех редких случаях, когда ты смотришь на меня ".
Его глаза наполняются слезами. Это первый раз с моей последней пытки, когда я видела, как он раскаивается вместо самозащиты или оправданий. Это также может быть первый раз с тех пор, когда я видела его, как моего брата, а не как труса, который продал меня Джаннин Мэтьюс. Внезапно комок подступает к моему горлу.
"Если я сделаю это. . . ", Говорит он.
Я отрицательно качаю головой, но он поднимает руку.
"Прекрати", говорит он. " Беатрис, если я сделаю это. . .ты сможешь простить меня? " Для меня, когда кто-то навредит тебе, ты также разделишь бремя этого преступления -боль от этого весит также на тебе..
Прощение, то, что означает выбор в полной мере нести ответственность в одиночку.
Предательство Калеба то, что беспокоило нас обоих, и так как он это сделал, все, что я хотела для него, забрать этот вес подальше от себя. Я не уверена, что я способна нести это на своих плечах, все еще не уверена, что я достаточно сильна, или достаточно хороша.
Но я вижу, как он свыкается с этой участью, и я знаю, что я должна быть достаточно сильной, и достаточно хорошей, если он собирается принести себя в жертву за всех нас.
Я киваю. "Да," я выдавливаю из себя. "Но это не достаточный повод, чтобы делать это."
"У меня достаточно причин", говорит Калеб. "Я сделаю это. Конечно, я сделаю ".
Я не уверена в том что сейчас произошло.
Мэтью и Калеб становяться сзади Калеба чтобы установить чистый костюм - костюма, который будет держать его в живых в Оружейной Лаболатории достаточно долго, чтобы установить вирус сыворотки памяти. Я жду, пока остальные не оставляют меня перед отъездом в одиночестве. Я хочу, идти назад в общежитие только со своими мыслями, как компания.
Несколько недель назад, я бы добровольно вызволась пойти на самоубийственную миссию-я бы сделала это. Я вызвалась пойти в штаб-квартиру Эрудитов, зная, что смерть ждала меня там. Но это не потому что я была самоотверженным, или потому, что я была храбра. Это было потому, что я была виновна, и часть меня хотела потерять все; скорбя, нездоровая часть меня хотела умереть. Это ли то, что сейчас мотивирует Калеба? Должна ли я действительно позволить ему умереть, чтобы он почувствовал что его долг мне погашается?
Я иду по коридору с его радугой огней и поднимаюсь по лестнице. Я не могу даже думать о альтернативе - кого была бы я более готова потерять Кристину, или Кару, или Мэтью?
Нет. Правда в том, что я буду меньше готова потерять их, потому что они были хорошими друзьями для меня, а Калеб не был, не в течение длительного времени. Даже прежде, чем он меня предал, он оставил меня Эрудитам и даже не оглянулся. Я была той, что пришла навестить его во время моего посвящения, а он провел это время интересуясь, почему я была там.
И я больше не хочу умирать. Я начинаю менять рождение вины и горя, до встречи лицом к лицу с трудностями которые жизнь положила на моем пути. Некоторые дни труднее, чем остальные, но я готова прожить каждый из них. Я не могу пожертвовать собой, на этот раз.
В самых честных частях себя я должна признать что услышать это было облегчением.
Калеб доброволец.
Вдруг я не могу думать об этом больше. Я тянусь ко входу в отель прогуливаюсь до спален, надеясь, что я смогу просто рухнуть в постель и уснуть, но Тобиас ждет меня в коридоре.
