Захар Петров - Муос: Чистилище
Иногда к ним приходили офицеры штаба, которые собирали только курсантов и заставляли их буквально зубрить некоторые законы Республики и военные уставы. На лекциях психологов их учили управлять подчинёнными, понимать намерения врага, уметь обманывать его или склонять его к капитуляции. На уроках биологии Муоса им рассказывали обо всех известных хищных животных и растениях подземелий, их повадках и уязвимых местах.
Но всё же больше Веру увлекали вневедение и дология, вернее тот пласт наук, которые стояли за этими сокращёнными спецкурсами. Первый месяц Вера буквально утопала в книгах, потеряв чувство реальности. Утром, вскакивая с постели, она бежала в одну из аудиторий, где до начала занятий наспех растягивалась, отжималась, проделывала ката и вела бой с тенью. Но это было только в первые дни. Со временем «спортзал» был забыт, всё время занимали книги. Вера читала в столовой, в перерывах между лекциями, и много читала в самом кубрике. Она не общалась со своими сослуживцами, решившими между собой, что Стрелка окончательно свихнулась, она не замечала соседок по кубрику и почти не замечала их девчачьей жизни.
Посещение университетской библиотеки для неё было тяжёлым испытанием: глаза разбегались от пестревших здесь книг, в основном изданных давно — на Поверхности. И осознание того, что, как ни старайся, за выделенные ей на учёбу полгода ей не прочитать и двадцатой части, разжигало в ней какую-то нелепую жадность, делая мучительным выбор, какой очередной книге отдать предпочтение.
Как ни любила Вера когда-то заучивать Поэму Знаний, всё же выбранные диггерами для заучивания сухие истины стали готовым информационным скелетом в Вериной голове, который теперь очень быстро обрастал тучными пластами дополнительных знаний. Она усиленно штурмовала старые школьные учебники физики, химии, алгебры и геометрии, чтобы понять суть вещей, законы, управляющие миром. Она хотела впитать в себя всю мировую историю, от каменных топоров до Последней Мировой войны. Она вычитывала и зачем-то заучивала наизусть физические характеристики планет Солнечной системы; пыталась понять, что такое туманности, квазары и чёрные дыры. Сначала она и сама не могла себе объяснить, зачем ей всё это. Иногда, как бы очнувшись на мгновение, она возвращалась в реальность, существующую за входом в Университет. Она, как и прежде сознавала, что её профессия — это крупная игра со смертью, что её могут на следующий день после окончания учёбы убить. Так зачем же эти совершенно ненужные, нелепые знания? Но сначала интуитивно, а потом всё более осознанно Вера сделала вывод, что всё её существо ищет Главную Истину. То, Что лежит в основе всего. То, что делает осмысленным произошедшее с миром и происходящее в Муосе. Если её найти, она бы поняла смысл жизни, а значит, когда придёт время, могла бы спокойно принять смерть. Вот только где скрыта эта Истина? В элементарных частицах? В Большом Взрыве? В теории относительности? В истории человечества? Древние непременно должны были знать эту тайну, может быть, не все, лишь только самые умные из них — те, кто писал эти книги. И Вера искала Истину. Казалось, что она откроется вот-вот, в следующей главе книги. Но Истина ускользала…
Со временем Вера накинулась на труды философов. И ей казалось, что она уже обрела Истину в красивой философской системе кого-то из античных мыслителей, объяснявшей всё и вся. Но в другой книге она увидела совершенно другую, не менее аккуратно и детально выстроенную философию мира. Прочитав ещё и ещё одну книгу, её охватило разочарование, граничащее с отчаянием: каждый философ видел мир по-разному, так, как ему хотелось. А значит, вся их писанина — это только их субъективное мнение, и это не Истина.
7
Между тем, Вера впервые после Мегабанка оказалась в по-настоящему женской компании. В диггерских бригадах были женщины, но странные диггерские внутрибригадные порядки, где «не по делу» практически не разговаривали, делали мужчин и женщин какими-то безлико-бесполыми существами. В Урочище были женщины, но они играли роль хозобслуги спецназа, и Вера за всё время, кажется, ни с одной из них не перебросилась и словом. Оказавшись в кругу девушек-ровесниц, она поначалу чувствовала себя не в своей тарелке. Не будучи особо разговорчивой, она бы и здесь предпочитала жить сама по себе.
Кроме имён о своих соседках она лишь знала, что Джессика учится последний, третий год на врача и после окончания уйдёт в Резервацию. Второкурсница Танюша — с какого-то далёкого поселения и вернётся туда администратором. Её одногодка Лидия — из Центра, её родители работают в закрытом бункере геотермальной станции, и Лидия училась на физика-электрика, чтобы продолжить их дело.
Но вот однажды, когда она, лёжа на своём втором ярусе и вчитываясь в «Популярные знания об элементарных частицах», пыталась понять, как это электрон может не иметь массы покоя и при этом в конкретный момент времени не находиться ни в какой точке, прямо у её уха раздался бойкий голосок:
— Вер, а Вер, а давай выйдем! Дело есть.
От неожиданности Вера вздрогнула и тут же с досадой подумала, что она совсем здесь теряет бдительность. Это Танюша, незаметно забравшись на свою шконку и привстав на цыпочки, заглянула к Вере. Вере хотелось огрызнуться, но этот ангелочек с обезоруживающей улыбкой умолял:
— Верочка, ну очень надо, правда. Пошли, выйдем.
Со своей шконки спустилась Джессика и вышла в коридор, прихватив с собой какую-то медицинскую книжку. Ещё не понимая, в чём дело, ловко спрыгнула на пол Вера и поплелась за Танюшей. На выходе они столкнулись с Лидией, которая держала за руку какого-то дылду, подстриженного под ёжик. Лида с дылдой быстро юркнули в кубрик, хлопнув за собой дверью. Джессика, подошла ближе к коридорной лампочке, опустилась прямо на пол и раскрыла книгу, тщательно что-то в ней вычитывая и записывая своим мелким почерком в жёлтые листки. Вера недовольно спросила у Танюши:
— И что дальше?
Та беззаботно застрекотала, смешно морща свой кнопочный носик:
— Ну, Вера, ты совсем как маленькая. Мы и так, как ты пришла к нам, тебя не трогали. У Лиды есть друг. У них — л-ю-б-о-вь. Понимаешь?
То, каким важным заговорщицким тоном Танюша протянула слово «любовь», заставило Веру улыбнуться. Она уже не злилась и решила дальше поиграть в непонимающую тупую солдатку.
— Ч-т-о у них? — спросила она, спрятав улыбку и умышленно насупив брови.
Танюша оглянулась по сторонам, реально боясь, чтобы их не подслушали:
— Л-ю-б-о-вь. Ты что, и вправду не понимаешь?
Вера отрицательно помахала головой, едва сдерживаясь, чтобы не прыснуть со смеха. Танюша озадаченно стукнула себя ладошкой по лбу.
— Вот так мы и знали. Ты, Верка, не обижайся, но Лидка была права: тебе на войне троху мозги отбили. Они не правильные у тебя там, мозги-то.
Танюша тыкнула пальцем в Верин лоб, на всякий случай показывая, где именно находятся Верины мозги.
— Не, ну ты, конечно, по-своему умная, мы не спорим. Там книжки всякие непонятные читаешь. Но всё равно ты какая-то завёрнутая. Вот не обижайся. Вот тебе крест (Танюша перекрестилась), обидеть я тебя не хочу. Но так, как ты, нельзя!
— А как нужно?
— А вот так, как все нормальные студенты живут. Ты что ж, не понимаешь, что так здорово, как здесь, уже не будет (Танюша нравоучительно помахивала указательным пальчиком перед Вериным носом, заглядывая при этом на неё снизу-вверх). Учёба учёбой, но юность-то проходит. Где ж, как не здесь, веселиться? В поселениях, куда мы уйдём, веселья уже не будет.
— Ты что-то там про любовь мне хотела рассказать.
— Ах, да. Значит, про «л-ю-б-о-вь» (Танюша по-прежнему тянула это священное для себя слово. Она не замечала иронии в Верином голосе). Вот Лидка, например. Когда пришла в том году, такая уже неприступная была — что ты, что ты. А видала, какая красавица она у нас? То-то. Пацаны все хвосты распушили перед нею. А она, как королева, ходит: «фи-фи» на них. Но жила с нами Ритка-агрономша с Площади Победы (она уже выпустилась в том году — ты как раз на её шконке лежишь), так та типа тебя — на рожу не очень…
Танюша поняв, что сказала лишнего, поперхнулась и поправилась:
— Я хотела сказать — типа меня. Ну, так эта Ритка, что не день — всё по углам с пацанами тискается. И это она нас научила по очереди из кубрика на вечер уходить. Правда, тогда мы ей особой конкуренции не составляли, в основном, мы каждый вечер уходили, а она с парнями вечера коротала. Ритка и нам говорила: «То, что жизнь может дать тебе завтра, надо брать от неё уже сегодня. Потому что завтра у тебя может и не быть». И ведь как права девка была! Ушла в своё поселение Дымники агрономом. А через пару недель нам сообщают, что на Дымники змеи напали. Ничьих тел даже не нашли, одну кроваво-жёлтую жижу.
— Дымники? — переспросила Вера, вспомнив, что именно после нападения змеев на это поселение началась операция по их уничтожению.
