Даниил Берг - Проект Каин. Адам
— Ну и чего молчишь? Язык проглотил?
Константин сказал:
— Никак нет, товарищ полковник.
Кровь опять начала приливать к лицу Маслова.
— Что — нет? — рыкнул он.
— Нет, язык не проглотил, — а потом, всего на секунду, в его глазах что-то мелькнуло, не мысль, что-то за ней: — Что вы хотите от меня услышать, я не понимаю?
Маслов вздохнул:
— Хорошо, еще раз… Какого черта ты отдаешь приказания применять силу к гражданским?
— Товарищ полковник, было приказано сопровождать патрули и оказывать содействие милиции в задержании тех, кто нарушает комендантский час. Мы это и делаем.
— Да? По твоему приказу гражданину, э-э… — Маслов взял со стола листок и пробежался по нему взглядом, — Симонову сломали руку. Это вы так помогаете?
Малышев едва заметно пожал плечами:
— Он был заражен.
Щеки полковника покраснели еще больше:
— И что? Ты это сразу, на глаз определил? Может, тебе стоит пойти и помочь нашим умным докторам разобраться с этим вирусом? С такой проницательностью мы уже к концу недели получим вакцину.
Малышев молча стоял, глядя прямо перед собой. Маслов посмотрел на него, потом вздохнул и сказал:
— Вольно.
Стоявший перед ним майор расслабился. Но совсем чуть-чуть.
— Разрешите вопрос?
Маслов вяло махнул рукой: давай, мол.
— Что с вакциной?
— А ничего. У этих умников нет идей, как побороть чертову пакость. Единственное, что они пока могут предложить — это эльпозетам.
— Что?
— Какой-то экспериментальный антибиотик. Очень сильный, уничтожает почти все известные вирусы и бактерии. К сожалению, в девяносто пяти процентах случаев заодно умирает и пациент. Так что, сам понимаешь, это не выход. Они просто на говно исходят по этому поводу.
— Уменьшить дозу?
Маслов с любопытством посмотрел на него:
— Они рассчитали порог, после которого антибиотик почти не действует на «Каина». То есть для того, чтобы уничтожить вирус, нужно определенное — я не помню какое, да это и не важно — количество лекарства. Забавно, но именно этого в подавляющем большинстве случаев и бывает достаточно. Я имею ввиду, для человека, не для вируса.
Малышев кивнул, точнее, сделал намек на кивок.
— Через день прибывает три вертолета с десантниками. Вроде бы, ты знаком с их командиром, как бишь его…
Он ожидал, что Малышев подскажет, но тот молчал. Мысленно хмыкнув, Маслов сделал вид, что смотрит в какую-то бумажку и продолжил:
— Вот, капитан Вепрев. Кхм-кхм… «Вепрь». Господи, что за бред…
И снова в глазах майора мелькнуло что-то непонятное, какой-то проблеск мысли или эмоции.
— Ты его знаешь?
— Да, — после небольшой паузы ответил Малышев. Маслов помолчал, ожидая продолжения, но его не последовало.
— Хорошо. Он будет здесь через 30 часов. Встреть его и его людей, размести их… В общем, сам все знаешь.
Вместо ответа короткий кивок. Нет, определенно это не тот человек, который мог бы вызвать симпатию. Маслов снова вздохнул, сказал:
— Надеюсь, этого больше не повторится. Ты понял, о чем я, — он почувствовал, что сказал банальность, добавил: — Можешь идти.
— Так точно, — Малышев отдал честь, развернулся и вышел из кабинета.
Маслов вздохнул, вытер пот со лба и задумчиво уставился на свои руки. Ему не нравился этот майор, он не мог понять, что у него на уме. Спокойный, вроде бы вежливый… но что-то заставляло морщиться, эквивалент звука, который издает нож, если им медленно провести по школьной доске. Да и хрен с ним. У него и без того полно дел — с этим «Каином» все шло на удивление гладко. Если им повезет, то они вполне способны будут остановить эпидемию, задавить ее в зародыше. Маслов усмехнулся, но он не знал, что в усмешке не было веселья. Хотя, это его бы нисколечко не удивило. Он взял со стола очередной доклад и углубился в чтение.
9.Малышев быстрым шагом вышел из кабинета и чуть ли не бегом спустился по лестнице на первый этаж. Он смотрел прямо перед собой, челюсти были плотно сжаты, на скулах играли желваки. Никогда еще он не был так взбешен, как сейчас.
Выходя из здания, он толкнул кого-то, но даже не обернулся на возмущенный оклик: ему нельзя было сейчас останавливаться, он это прекрасно знал. Стоило остановиться, и… что именно бы произошло неизвестно, но догадаться было не сложно.
— Значит, язык проглотил, говоришь? — промурлыкал себе под нос майор. Проходивший мимо сержант бросил на него быстрый взгляд, отдал честь и поспешно пошел дальше. Малышев не обратил на него никакого внимания.
— Язык проглотил… Хорошо. Хорошо, — его глаза превратились в узкие щелки, губы кривились в неприятной усмешке. Сейчас он действительно походил на сумасшедшего. В висках глухо стучало от злости, начинала болеть голова. Господи, как же он ненавидел эту головную боль! Стоило ему чуть-чуть разозлиться, как нате, пожалуйста — голова разламывается, как будто по ней проехали трактором. Черт, надо бы успокоиться, иначе к вечеру станет совсем худо, он это знал.
Малышев глубоко вдохнул, выдохнул, усилием воли разжал сведенные судорогой челюсти. Головная боль потихоньку начинала отступать, и он даже слегка улыбнулся. Константин знал, что его выдержки надолго не хватало, он, как говориться, был человеком с коротким запалом. Но ему удавалось держать себя в руках почти всегда. Хотя иногда очень хотелось плюнуть на все и гори оно огнем. Как, к примеру, каких-то пять минут назад.
Майор снова улыбнулся одними губами, посмотрел на затянутое облаками свинцово-серое небо. Боль проходила, оставляя после себя легкое неприятное чувство, как напоминание о том, что она только затаилась, но готова вернуться в любой момент. Малышев качнул головой, словно проверяя, как она на это отреагирует, оправил форму и пошел в сторону группы солдат, которые как раз устанавливали невдалеке какое-то подобие временного барака или свинарника. Пока это был всего лишь каркас из перекрещивающихся стальных труб, но уже можно было видеть, что это будет приземистое одноэтажное строение длинной метров в пятнадцать. Свинарник, точно. «Свинарник — это хорошо, — подумал Малышев, — сюда мы как раз будем помещать наших подопытных свинок. Наших подопытных Не-морских Свинок. Или они живут не в свинарниках? А, какая к черту разница — у нас будут жить где скажут! Кстати говоря…»
Он улыбнулся еще шире и пошел к молодому лейтенанту, лениво наблюдавшему за возведением сооружения с сигареткой в зубах.
10.— Добрый день.
Лейтенант подпрыгнул на месте и чуть не выронил сигарету. Он обернулся, и лицо его еще больше побледнело, когда он увидел, кто подошел.
— Здравжлаю, товарищ майор! — он так резво козырнул, что чуть не попал себе в глаз — просто каким-то чудом, ей-Богу, с восхищением подумал Малышев.
— Что здесь происходит? — поинтересовался он и бросил замершим по стойке смирно солдатам. — Вольно, продолжайте.
Они послушно засуетились, как показалось майору с утроенной энергией. Лейтенант обернулся через плечо — словно не знал, что они тут делают, баран, с проснувшимся раздражением подумал Малышев, — снова повернулся к майору и доложил:
— По приказу полковника Маслова возводим временный карантинный блок для тех, кто, гипотетически, подвергся воздействию вируса.
— Гипотетически, — почти пропел Малышев. Головная боль снова дала знать о себе легкими тупыми ударами в районе затылка: тук-тук-тук, я-снова-здесь.
— Так точно, товарищ майор! — ответил лейтенант, приняв бормотание офицера за вопрос.
— Я не спрашиваю, — сказал Малышев. Он подошел поближе к солдатам, не обращая внимания на замершего лейтенанта. Как же его бесили все эти молоденькие засранцы, пришедшие из ВУЗов, в которых была военная кафедра. Ни черта не умеют, а только ходят с умным видом и помыкают парнишками, говоря такие слова как «гипотетически» и «образно выражаясь». Как будто здесь не армия, а очередная лекция по философии, или еще какой-нибудь похожей никому не нужной хрени. Наверняка, этот Маслов был из того же теста. Майор потер висок, головная боль набирала обороты.
Один из солдатиков — молодой, сутулый паренек — с трудом поднял несколько железных перекладин и потащил их парням, собиравшим что-то похожее на противотанкового ежа. Солдат тащил эти палки пошатываясь, едва переставляя ноги. Малышев наблюдал за его потугами со смешанным чувством отвращения и брезгливости. «Половина армии состоит из таких вот болезных и инвалидов, — подумал он. — А вторая половина — из шибко умных, которые считают армию чем-то вроде наказания.»
— Лейтенант, — вкрадчиво обратился Малышев к пареньку.
— Слушаю, товарищ майор, — он снова вытянулся по стойке смирно.
— За мной, — бросил Малышев и пошел в сторону небольшой котельной в десятке метров от них. Солдаты прекратили работу и теперь наблюдали за ними, о чем-то переговариваясь и тщетно пытаясь уловить хоть слово. Но майору сейчас было не до них — ему надо было разобраться с этим умником.
