Олег Шовкуненко - Оружейник-2. Азартные игры со смертью [СИ]
― Началось, ― прошипел Леший, провожая взглядом стального гостя из прошлого.
― Что-то не слышал я о такой диковине! ― прокричал я, когда «Тигр» остался позади. ― Странно. Его ведь нельзя не заметить!
― Я тоже не слышал! ― Андрюха кивнул. ― И на мираж не похоже. Слишком уж реальная, основательная штука.
Первая встреча с Шаганинскими чудесами словно сдернула с глаз поволоку, помогла увидеть то, что раньше ускользало от моего внимания. И эти открытия не стоило где-то там искать. Они были прямо здесь, рядом.
Лес! Я вдруг понял, что окружающий нас лес уже вовсе не такой, каким был на въезде. Угольно-черные стволы как-то все сразу раздались, словно разбухли. Я, конечно же, не знал, что за деревья росли здесь раньше, однако теперь это были многовековые дубы или какие-то там экзотические баобабы, гиганты, кроны которых доставали прямо до небес. Поддавшись этому ощущению, я и впрямь взглянул вверх.
По телу поползли крупные колерованные мурашки, когда я понял что где-то там, в вышине, ветви теряли свой привычный облик. Они будто… Почему будто? Они совершенно точно растворялись, становясь густым чернильно-черным газом. Огромные монстры словно сжигали многострадальную планету, превращали ее в едкий дым. Этот дым формировал густое плотное облако, которое стремительно отнимало у нас последние и без того скудные проблески уходящего дня.
― Давай-ка, Максим, поднажмем! ― Леший тоже заметил.
― Угу, ― я хмуро кивнул и поддал газу.
У этого леса как пить дать имелись и другие, не менее впечатляющие сюрпризы, да только вот нам почему-то знакомиться с ними категорически не хотелось. Так что я вздохнул с облегчением, когда «302-ой» с ревом вырвался из странного, жутковатого туннеля, потолок в котором с каждой секундой становился все ниже и плотнее.
Мы покинули лес, но память о нем осталась. И это были отнюдь не диковинные, пугающие картинки, упрямо засевшие в мозгу, это был все тот же угольно-черный дым. Он буквально преследовал БТР. Его становилось все больше и больше. Он подозрительно быстро затягивал все небо. Да что там небо, весь воздух наполнился клубами серо-черной гари. Но самое удивительное, что, старательно втягивая носом воздух, я не чувствовал запаха. И вообще стало казаться, что это никакая не гарь, а тени. Вы когда-нибудь видели воздух наполненный тенями? Нет? Я тоже, но только до сегодняшнего дня.
Когда видимость упала до полста метров, произошло неожиданное. Дым словно дошел до своей критической массы и сразу же приобрел новые свойства. Он стал слегка светиться. Это тусклое багровое сияние, напоминало свет тех красных ламп, при которых когда-то давным-давно фотолюбители колдовали над вонючими ванночками с проявителем и закрепителем. Если это и была аномалия, то ее мы уже никак не могли избежать. Можно было лишь тупо и упрямо идти вперед, медленно пробиваться сквозь клубящийся красный сумрак.
Я зажег фары. Выяснилось, что работает только одна, левая. Что ж, лучше, чем ничего.
Буквально через минуту вдоль дороги поползли покосившиеся штабеля стройматериалов, так хорошо знакомые мне железобетонные колодезные кольца, вагончики-бытовки, раскрашенная пятнами ржавчины строительная техника. Работы в этой части коттеджного поселка когда-то шли полным ходом. Люди строились с размахом, изо всех сил демонстрируя толщину своего кошелька.
Первый из попавшихся на пути «сиротских» домов оказался двухэтажным особняком с мезанином. Построен он был в стиле помещичьих усадьб Пушкинской эпохи. Здание вынырнуло из багровой дымки, стыдливо приоткрыло роскошь фасада и подмигнуло огоньками окон, горящих цветом расплавленного металла.
Вначале показалось, что это отблески заходящего солнца. Но потом я опомнился. Цирк-зоопарк, какое ж нынче солнце, а тем более здесь и сейчас?
Особняк тут же затянуло туманом. Его словно специально спрятали от наших взглядов, чтобы не дать понять, чтобы не позволить как следует разглядеть. Ладно, шут с ним, ведь будут и другие!
Следующий не открылся нам полностью. Просто где-то высоко над головой засветилась цепочка трепещущих красных огней, в просвете между которыми мелькнули массивные каменные блоки. В этой лишь на мгновение возникшей картинке меня поразили уже совсем не светящиеся окна. Меня прямо таки обескуражил размер здания. Какой там коттедж! Это был уже дом этажей так в пять, не меньше.
На сей раз мы с Лешим все-таки обменялись недоуменными, полными тревоги взглядами. Как бы отвечая на мой немой вопрос, подполковник ФСБ растерянно пожал плечами.
Однако эта растерянность превратилась в мелочевку, в пыль, в ничто, по сравнению с теми ощущениями, которые накатили на всех нас, когда взгляду открылись все остальные строения этого странного таинственного места. Неожиданно налетевший шквал заставил багровую поволоку отступить. Тогда-то мы и поняли, что медленно катим по улице неизвестного гигантского города.
Это была самая странная улица, которую мне довелось видеть. Казалось, она проступала из пустоты, да только далеко не вся, не целиком, а какой-то странной, неправдоподобной в своей сюрреалистичности мозаикой. Иногда получалось, что целое здание висело в воздухе, опираясь только на дверь подъезда или часть стены. Иногда над нижними этажами возвышалось этажей этак десять пустоты, сверху которой вновь громоздились ровные ряды камня и стекла. Но чаще всего вместо зданий в воздухе висели отдельные пазлы, на которых всегда и везде изображалось одно и то же — черный, отливающий синевой воронова крыла, камень и горящие мутным алым светом окна.
Чудилось, что за каждым из этих окон горит жаркий костер, причем строго определенного размера, дающий одно и то же количество густого алого света. В голове сразу родилась мысль, что за этим равновесием, за этим строго соблюдаемым порядком обязательно кто-то должен следить. Кто? Вот этого как раз мне и не хотелось узнавать. Как только в окнах ближайших к нам домов промелькнули первые еще неясные тени, моя нога, словно сама собой, вдавила педаль газа.
Таинственный город закончился как-то сразу, в одно мгновение. За бортом мелькнуло последнее из подозрительных, мне не хотелось называть их зловещими, зданий и мы выкатили на оперативный простор. Конечно, я не мог гарантировать, что рядом не окажется каких-нибудь строений, но все же это был уже не город и даже не поселок. Беспорядочно торчащие то там, то сям деревья и кусты говорили именно об этом.
― Фух, кажется прорвались! ― прокричал мне Леший.
― Кажется! ― согласился я и в тот же миг резко сбросил скорость.
Впереди по дороге шел человек. Единственная работающая фара «302-го» цепко выхватила его расплывчатый силуэт. Правда, расплывчатым он оставался совсем не долго. По мере того как дистанция между нами сокращалась, все четче становились видны детали. Уже буквально через несколько секунд я смог разглядеть длинный ниже колен непромокаемый плащ, закинутое за спину помповое ружье и завязанную на затылке старую выцветшую бандану цвета хаки.
― Главный! ― воскликнул я, не в силах сдержать удивление.
― Он самый! ― подтвердил Загребельный.
― Не может быть! Как? Откуда? Зачем он здесь?
Наш старый знакомый шел абсолютно спокойно и уверенно. Он словно не замечал ни рокота мотора, ни бьющего ему в спину света. Так когда-то вышагивали чудаки, подвинутые на здоровом образе жизни, а поэтому полностью отказавшиеся от всех видов городского транспорта. Да только врядли сейчас можно было игнорировать этот самый транспорт, особенно если учесть, что он один из последних на планете.
Как ни странно, но Главный поступал именно так. Пришлось подъехать к нему впритык и посигналить. Никакой реакции. Тогда я обогнал пешехода, остановил БТР чуть ли не на его пути и, высунувшись из люка, стал кричать, звать. Результат оказался прежним. Главный равнодушно промаршировал мимо.
― Да что за хрень тут твориться! ― Андрюха не выдержал и рванулся наружу.
― Стой, там может быть опасно! ― только и успел крикнуть я ему.
― К дьяволу! ― подполковник отмахнулся от меня как от надоедливой мухи.
Я наблюдал, как Леший спрыгнул с брони, как несколькими скачками нагнал ушедшего вперед Главного. Повторяя мою ошибку, Загребельный попытался заговорить с ним. Тщетно. Путник не слышал. Тогда подполковник ФСБ не долго думая просто схватил его за плече. Вернее хотел схватить. С этим делом Андрюхе не повезло. Я совершенно отчетливо видел, что рука моего приятеля прошла сквозь тело Главного не встретив ровным счетом никакого сопротивления. Получился не хлопок по плечу, а скорее гребок пловца упражняющегося в кроле.
На несколько секунд Леший замер. Он стоял по колено в клубах красноватого тумана, которому желтый свет фары придавал сходство с языками лениво, неестественно медленно колышущегося пламени. Сперва Загребельный ошарашено глядел на свою ладонь, затем несколько раз сжал и разжал пальцы. Смысл этих экспериментов я так и не понял, да и вообще был ли он?
