Паргелион (СИ) - Тормент Аня

— Прихоуди тума не трону те! — мирным тоном проговорил один из них. — Векуда те? Ште исовану стои? Пориште на нуречи средни?

Дара только ещё больше ощетинилась и помотала головой, не опуская лук. А после выпустила стрелу, которая вонзилась прямо под ноги незнакомцам. Мужчины вскинули руки и попятились назад.

— Понимаше тако? — проговорил всё тот же из одинаковых парней, стоявший справа. — А так понимаешь?

Дара помолчала, но он уловил, что на этот раз она поняла.

— Что ты здесь делаешь совсем… одна?

Дара продолжала молчать.

— Ладно же… Мы не хотим тебе зла, девочка. Вчера тебя здесь не было. Откуда ты пришла? Мы можем помочь тебе, если нужно.

— Не нужно! — с угрозой в голосе ответила Дара. — Я и сама отлично справляюсь. Идите-ка куда шли! — выкрикнула она и смачно сплюнула на землю для пущего устрашения.

— Ладно, ладно, маленькая волчица. Раз не надо, то не надо.

Второй всё это время молчал, разглядывая диковатую девчонку в грубой одежде и со спутанными волосами. Потом он что-то тихо произнёс и жестом призвал другого уходить. Оба развернулись и пошли обратно.

Проследив взглядом, как незнакомцы скрылись за скалой, Дара опустила оружие. На лице что-то горело. Она потрогала и почувствовала на коже след от тетивы. Всё ещё поглядывая в сторону возможной угрозы, девочка с тоской посмотрела на утку.

Ночь была холодной и почти бессонной. Хотя М3 могла взять на себя обязанности ночного дежурства, уснуть Даре почти не удалось. Она всё ожидала, что мужчины вернутся с подмогой. Однако никто не появился. На следующий день облака разлетелись, и с самого утра засияло солнце. Это бодрило, придавало оптимизма, и Дара, решив, что возможный враг может и не появиться, засобиралась в путь. В любом случае, лучше уйти подальше отсюда, так и им будет сложнее найти её.

В лучах утреннего солнца долина выглядела ещё более впечатляюще. Где-то там, впереди, дымились гейзеры, лёгкий туман накрыл окрестности, и проходящие сквозь него световые лучи преломлялись, отбрасывая вокруг радужные блики. Чем дальше продвигалась девочка, тем холоднее становилось, пахло изморозью и травами, приятно и свежо. Вероятно, скоро долина смерти останется позади, и это будет значить, что она всё-таки попала в большой мир. Только что ждёт её там, за горной цепью?

Вскоре путь ей преградило глинистое болото. Она уже замечала подобные участки, но до этого ей удавалось обходить их стороной. Поверхность выглядела абсолютно гладкой до тех пор, пока на ней не начинал формироваться небольшой водоворот, как будто что-то готовилось всплыть со дна, но потом снова уходило вниз.

Не было видно даже намёка на тропку. Обойти — наверняка долго, грязевая жижа разлилась далеко в стороны, а если пойти прямо, то здесь шагов пятьдесят, не больше. Дара сделала шаг, прощупала дно. Нога немного увязла в жиже, но самую малость. Девочка перенесла вес на эту ногу, поправила сумку и снова шагнула вперёд. Было совсем мелко. Она продвигалась легко и тихо, так, что со стороны казалось бы, будто она идёт по жидкой глади словно по воде. Вдруг рядом забулькала жижа, но быстро затихла. Дара застыла. Ничего. Она продолжила путь. Шаг за шагом. Аккуратно. Медленно. Слева возникла новая грязевая воронка. Потом ещё. Потом прямо под её ногами. Девочка перескочила вперёд. До конца болотца оставалось двадцать шагов, не больше.

— Осторожней там. Мне вовсе не хочется остаться вечно лежать на дне этой жижи, — подала голос Медея.

— Не мешай, — сквозь зубы процедила девочка.

Шаг, другой. Дара ловко перескакивала между воронками, забыв о докучавшей ей боли в ноге.

Так, а вот это не нормально — что-то схватило её за ногу. Девочка дёрнулась, но нечто не только не отпустило её конечность, но и потянуло вниз. Да что это такое? Девочка резко рванулась в сторону и увидела свой сапог, который обхватила показавшаяся над жижей огромная клешня. Она попробовала вытащить ногу — не вышло, специально затянула намотку покрепче, чтобы сапоги не соскакивали. Дёрнулась изо всех сил, но тщетно. Тем временем нечто решило выйти на поверхность. Сначала показались членистые лапы, огромные, увенчанные хватательными клешнями. Затем стало подниматься тело — крупное, в панцирях, сверху донизу покрытое белой вязкой грязью, заканчивалось оно членистым хвостом. И, наконец, последней обнажилась голова — крупная, с наростами. Но более всего ужаснул рот существа — он раскрылся, показывая ряды мелких щупалец, и изверг из себя пронзительный противный визг. После чего отпустил ногу и потянулся клешнями к добыче, решив, видимо, что лучше сцапать её за тельце целиком. Дара успела отскочить и выхватить из-за спины копьё. Только разве каменный наконечник, который она прикрутила к палке, пробьёт эту тварь? Клешня, поднимая грязевые брызги, опустилась туда, где только что бултыхался потенциальный ужин. Не найдя его, существо разочарованно принялось вертеть головой. Дара, заметив некоторую медлительность твари, обежала вокруг и хотела вонзить копьё куда-нибудь в тело членистоножки, но не успела — одна из клешней зажала ей руку и резко дёрнула вниз. Девочка упала и почти полностью погрузилась в вязкую жижу, но, подняв голову, издала оглушительный вопль в надежде напугать противника. Существо отпрянуло, однако только на мгновенье. И всё же эта секунда позволила Даре встать. Она отскочила, но была снова захвачена существом и снова повержена. Членистая лапа держала её крепко, лицом вниз. Потом к ней протянулась другая — очевидно, членостоножка решила, что лучше всего будет придушить столь юркую добычу. Тварь поднесла пасть к голове девчонки. Дара боролась, пытаясь встать, и пару раз ей удалось сделать вдох, но лапы крепко держали её. Сильная тварь. Было слышно, как что-то верещала Медея. Жижа затекла в рот и в ноздри, девочка стала задыхаться. Но даже тогда она чувствовала мерзкую вонь, исходящую изо рта чудовища.

Вдруг раздался резкий выкрик:

— Эй! Ну-ка сюда, ну-ка сюда!

Членостоножка на миг подняла голову, завидев новый объект, отпустила ужин, очевидно, полагая, что он уже никуда не денется, и бросилась на звук. Послышался свист, потом противный визг чудовища, а потом всё стихло.

Дара подняла голову и увидела тех самых вчерашних пришельцев, которых чуть не расстреляла из лука. Они, по щиколотку в жиже, были заняты своей добычей — членистоножкой. Один из них ловко убрал что-то за пояс. «Наверное, оружие», — моментально опознала Дара. Второй достал нож и ещё какое-то приспособление, похожее на крупные щипцы, и принялся отделять части панциря. Второй, что-то объясняя, бросил взгляд на всё ещё сидящую в грязи девчонку.

— Эй, там! — крикнул он. — Маленькая волчица! Долго ты собираешься копошиться? Поднимайся, помоги нам. Только аккуратно, в двух шагах от тебя намного глубже. Провалишься — не вытянем.

Дара, оценив обстановку, встала, выудила из грязи свое скромное имущество, которое, к счастью, не пошло ко дну, и, осторожно ступая, направилась к ним.

— Правей, правей! Там тоже глубоко, — направлял голос. — Вот так. Нож есть? Давай-ка, срезай панцирь. У этого лманга он ужасно жёсткий.

Дара, глянув на него, молча сняла нож с пояса и принялась помогать.

— Вид у тебя скверный, я так скажу, ага. Ну ладно, сейчас закончим здесь и поможем почиститься. Могла бы поблагодарить, кстати. Мы тебе жизнь спасли.

— Знаю. Спасибо, — буркнула «волчица», вытирая грязь с лица.

— Смешная ты, совсем дикая.

Дара не ответила. Они сложили куски панциря в заранее приготовленные сумки и направились к ущелью.

— Ты идёшь? — спросил всё тот же, разговорчивый.

Дара, чуть замешкавшись, кивнула.

Она держалась позади — незнакомцы шагали быстро, несмотря на тяжёлый, как казалось, груз. Догнать их она не смогла бы при всем желании — колено распухло и болело, а при схватке с членистоногой тварью добавилось несколько новых ушибов. Одежда, обвалянная в глине, всей своей тяжестью устремилась к земле. Медее Дара тихо сказала молчать, хотя та, кажется, и так понимала ситуацию, раз помалкивала. А положение было неоднозначное: мысль о том, что её ждут кров и сон, была настолько привлекательна, что хотелось забыть об осторожности. При этом доверять двум незнакомцам, лица которых, как она заметила, были очень похожи — братья, не иначе, — она не могла, да и с какой стати? Они были не такие, как чужаки, как Кривозубый, совсем другие — одежда, речь, оружие. Но откуда они и что здесь делают? И не планируют ли тоже поиздеваться над ней?