Юрий Корчевский - Бездна. Первые после бога
– Из уважения к роду и чину, – сразу ответил Михаил. – Мы только из Венеции приплыли, починаем торговать. Вот решили уважить. Лучшая ваза и первая в городе – тебе, дьяк.
– Ну ладно, – улыбнулся дьяк. – Что у вас за дело ко мне?
– Нет дела, боярин, не с челобитной мы. А коли товар понравился, скажи слуге. У меня лавка на торге, мы еще привезем: кубки, бокалы, ендовы – да много чего.
– Хитрованы, – снова улыбнулся дьяк и ускакал со двора в сопровождении двух слуг.
Ключник отдал купцам деньги и забрал вазу. А уже после обеда в лавке появились первые покупатели.
Бояре заходили важно, и Пафнутий осторожно выставлял перед ними товар. Бояре скорее всего ничего не смыслили в стекле, но надували щеки от важности и выискивали несуществующие недостатки, чтобы сбить цену. Пафнутий уступал немного – торг без споров не бывает, и до закрытия лавки удалось продать шесть предметов.
Безобразов сделал им хорошую рекламу. А дальше – как снежный ком. Бояре стали хвастать знакомым, что купили товар из самой Венеции, да не хуже, чем у дьяка Безобразова. И на следующий день уже обоим купцам пришлось стоять в лавке, обслуживая покупателей. Такого количества именитых людей высокого звания лавка не видела никогда. Сын Пафнутия подвозил с корабля все новые и новые партии товара, пока не объявил, что делает последнюю ходку.
– Как? – изумился Пафнутий.
– А вот так, двенадцать корзин всего осталось.
Заслышав о том, что редкий товар кончается, покупатели перестали торговаться, а за последние две корзины едва не учинилась драка. Лавка опустела.
– Ну вот и все, Пафнутий, а ты говорил – прогорим. Еще не всем и хватило, хоть снова в Венецию отправляйся.
– Только не в этом году, – испугался нового плавания Пафнутий, – дай дух перевести.
– Давай лучше деньги посчитаем и поделим – не оставлять же их в лавке на ночь.
– Разумеется.
Считались долго. Потом вычли, что вложили, но все равно получилась изрядная прибыль.
Пафнутий на радостях едва в пляс не пустился.
– Ни один товар допрежь такого навара не давал!
– Что с деньгами делать будешь? – поинтересовался Михаил.
– Судно себе куплю, команду найму. А если ты не против, твою половину судна выкуплю. Ну, на котором в Венецию ходили.
– А потом?
– Придумаю.
– Могу подсказать.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Пафнутий и подошел поближе.
– Я тебе говорил уже. Верфь обустрой и делай с испанцем корабли, какие в Испании делают. Смолой пропитывай, снизу медью обшивай, косые паруса ставь. Ты на таких судах вдвое быстрее оборачиваться будешь, выгоды больше.
– Это я уже понял. Ты мне лучше вот что скажи. Вот я всю жизнь торгую, ты же только начал. А видишь дальше меня! Почему так?
– Удачлив и Богу угоден.
А что Михаил еще мог ответить? Просто он знал, как пойдет история дальше, что будет нужно и востребовано.
– Сколько за морскую ладью я должен? Сейчас сразу и отдам твою долю, пока деньги здесь.
Михаил сгреб на прилавке свою часть прибыли от продажи венецианского стекла, потом кивнул Пафнутию.
– Отсчитывай за ладью.
Купец отсчитал деньги.
– Все по чести, можешь пересчитать.
– Я видел. Все, ладья твоя.
Пафнутий ухмыльнулся.
– И деньги есть, и судно. Всегда бы так.
Михаил сгреб деньги в небольшой мешок. Получилось увесисто. Зачем ему судно, если он собирается осуществить задуманное? А впрочем, и деньги тоже. Хотя нет, деньги надобны, чтобы добраться до пещеры. А если не получится – то и назад. Да и на содержание дома и прислуги на долгое время хватит.
Пока оба купца шли к своей улице, Пафнутий поинтересовался:
– Чем заниматься будешь? Судна-то у тебя нет. Сейчас лето, самое время за товаром куда-нибудь идти.
– На Урал пойду.
– Это где же такой? – Пафнутий даже остановился. Оба совместных с Михаилом похода принесли купцу немалую прибыль, и он теперь опасался прогадать. И если Михаил собирался на неведомый ему Урал, то дело, скорее всего, стоящее.
– На восход солнца, еще дальше татар, – как мог, постарался объяснить купцу Михаил.
– Татары – рискованно. Никогда не знаешь, что они выкинут. А зачем на Урал?
– Слышал я от одного человека сведущего, что железо там есть.
– Так оно и у нас есть – болотное. Кузнецы крицы куют. Только качество неважное.
– Вот именно неважное. А на Урале – руда.
– Э-э… – потерял интерес к Уралу Пафнутий. – Руда – это долго и хлопотно. Железо продавать будешь?
– Заводик построю.
Пафнутий навострил уши.
– Какой заводик? – спросил он осторожно.
– Пищали, аркебузы да бомбарды делать.
– Бесовское дело, – отрезал Пафнутий. – Не зря серой воняет, как в преисподней.
И Пафнутий окончательно потерял к Уралу интерес. А Михаил начал собирать среди купцов сведения – как лучше добраться до Урала? Вопросы его не удивляли. В тех местах купцы покупали у местных жителей отличные, едва ли не лучшие по качеству меха. Только вот места далекие, и добираться хлопотно. А если еще учесть, что на корабле приходится идти мимо татар, мимо Казани басурманской, – так и вовсе не слишком привлекательно. Обозами груз вывезти сложно: места таежные, непролазные, рек и болот полно, как и гнуса, изводившего летом и людей, и лошадей.
Но постепенно Михаил узнавал о тех краях все больше и больше.
Один из купцов поговорил с Михаилом более обстоятельно.
– Можно добраться до тех краев северным путем, но не советую.
– Ну-ка, ну-ка, поподробнее, – заинтересовался Михаил.
– Хаживал я уже как-то, годков десять назад тому. Доплыл по Сухоне до Северной Двины, дальше по правую руку Вычегда-река будет.
– Это как к Сольвычегодску?
– Именно. Ходил уже за солью?
– Доводилось.
– Потом по правому притоку – Виледи – до верховьев. А уж далее – как хочешь, можно пешком, можно на конях. Но не советую.
– Отчего?
– Гнус в тайге заедает, жилье редко встречается, зато вотяки да пермяки настроены воинственно. Не любят они чужаков на своих землях. Поймают ежели, могут своим богам в жертву принести. Нехристи они. Лучше отдать татарам тамгу и спокойно плыть по Каме.
– За совет спасибо.
Михаил был в растерянности. Выходило – путей на Каму и притоки было несколько, но ни один из них не сулил спокойствия и безопасности. И решать надо было быстрее. Пока на судне доберешься до Камы, времени много уйдет, да и от Камы до Акчима добираться столько же.
Судно Михаил решил не покупать – лишняя трата денег. Он нанял лодку с парусом – небольшую, могущую вместить четыре-пять человек и небольшую поклажу. Плыть решил с Мигелем, который дал согласие сопровождать его в поездке. Прикинул, сколько денег ему надобно, удвоил сумму – вдруг придется возвращаться домой несолоно хлебавши? Остальные деньги оставил в доме. Собрал пару узлов с провизией и одеждой. Само собой, оружие – как без него? Немного подумав, положил в узел с исподним и запасными рубахой и штанами картину Леонардо. Вроде готов. И уезжать надо, и нажитого жалко. Ведь дом и прислуга – его заслуга, его труды. С Машей попрощался, шепнул – жди. Зашел к Пафнутию, но оказалось, что тот еще вчера в Коломну уплыл – вроде заказ выгодный подвернулся. Ну, коли повезет, в Коломне и встретятся.
Наступил день отплытия. Михаил тепло попрощался с прислугой, особенно с Машей, и вместе с Мигелем уселся в телегу, на которой уже лежали приготовленные узлы. Степан довез их до пристани, где стояла нанятая лодка – хозяин ее приветствовал их поклоном.
– Доброго утречка! Погода сегодня судная, ветер попутный – сидайте.
Погрузили узлы. Мигель уселся на нос, Михаил – на скамью, оперся спиной о мачту. Тесно, лодка маленькая, но только такая протиснется потом по Язьве и ручьям. Лодочник Илья оттолкнулся веслом от причала.
– С Богом! – Все перекрестились.
Плавание было неблизким. До Коломны добрались на второй день к вечеру. Заночевали в городе – все спокойнее. И здесь Михаил узнал, что ладья с Пафнутием утром ушла вниз по Оке. Стало быть, не судьба.
Лодка ходко шла вниз по течению, подгоняемая парусом. На ночевку для безопасности приставали у деревень или городов. На лодочника надежда невелика, пожилой уже, а вдвоем от шайки лихих людей отбиться сложно.
Миновали Солотчинский монастырь, и Михаилу сразу вспомнились бой с татарами, монахи. Проплыла справа Рязань.
Через три недели они дошли до Нижнего Новгорода и на ярмарке подкупили продуктов.
Недалеко от Нижнего заканчивались русские земли и начинались враждебные русским владения черемисов, мордвы, татар. Поэтому приготовили оружие и уложили его на скамьях, прикрыв холстиной. С Мигелем почти не разговаривали, внимательно следя за берегами. Ели на ходу, всухомятку – жизнь дороже сытого брюха.
