Андрей Колганов - Жернова истории 3
Глава 29. Резервы, резервы…
— Здравствуйте, Иван Иванович! — начинаю разговор с обычного приветствия.
— И вам не хворать, Виктор Валентинович, — отвечает он, вставая при моем появлении, но не делая, однако, попыток выйти з-за стола и пожать мне руку.
— Смотрю, вы не очень-то мне рады? — спрашиваю с усмешкой. Да и без вопросов видно: насторожен Мирошников, будто опасается чего.
— Так у вас уже репутация сложилась, — заявляет зампред Комитета резервов, не скрывая своих опасений. — Стоит вам в каком ведомстве появиться, как там вскоре начинаются всякие… интересные дела.
— И у вас начнутся! — тут же "успокоил" я его. — Но шутки в сторону. У нашей экономики впереди – очень серьезные проблемы, которые затронут и ваш Комитет тоже.
— А то я не знаю! — отреагировал Мирошников таким тоном, что ещё немного, и к нему можно было бы применить эпитет "огрызнулся". — При нашем товарном голоде выцарапать что-нибудь в резервы даже совместным нажимом ЦК, СНК и РКИ не всегда удается.
— К сожалению, дело гораздо серьезней, — глядя на мою помрачневшую физиономию, Иван Иванович тоже посуровел лицом. — Сельскохозяйственная статистика неумолимо свидетельствует: у нас из пяти лет два неурожайных, и только один – урожайный. После трех не слишком удачных лет, следующий, 1930-й, может дать весьма крупные сборы зерновых. А вот за ним, скорее всего, опять погода принесет нам неприятности.
— Так мы погодой не управляем, — хмыкнул мой собеседник.
— В том-то и дело. Вы засуху 1921 года ещё не успели забыть? — мне показалось, что при этих словах Мирошников дернул рукой, как будто собираясь перекреститься. — К такому обороту событий надо быть готовым. Если в 1930 году действительно будет богатый урожай, нужно – кровь из носу! — как можно больше закачать в резервы. Случись серьезный недород, ведь с вас же спросят – где резервы?
— Спросят… — выдохнул Иван Иванович. — Да вот, попробуй, возьми зерно на хранение. Всем нужно! Растащат по зёрнышку.
Ну да, ну да, — киваю в ответ. — Кто-то растащит, а голову, случись что, с вас снимать будут.
— Вот только не надо меня пугать! — заместитель председателя Комитета резервов при СТО не выглядел испуганным, однако следующая фраза показала, что опасения в его душу я все-таки смог заронить. — Всё равно Наркомторг и Центросоюз упрутся, и будут тянуть одеяло на себя. Каменева с наркомата сняли, а что толку? На них даже весь ЦКК с Куйбышевым во главе всерьез надавить не может!
— Оттого и пришёл к вам. Не с пустыми руками, а с предложением, — раскрываю папочку, которую держал в руках, и кладу ему на стол два листка бумаги. — Тут обоснование необходимости наращивания резервов, ускорения строительства хранилищ, и установления обязательных нормативов формирования зерновых резервов. Выходите на Рыкова и готовьте постановление СТО. Решение такого уровня обойти будет сложно. Особенно, если будет соответствующая резолюция Политбюро.
Мирошников промолчал, но листочки взял, пробежал глазами…
Похоже, идея утвердить Положение о Государственных резервах, в котором устанавливался обязательный минимум запасов зерна, из расчета, чтобы этот запас мог обеспечить одну посевную кампанию семенами, фуражом и продовольствием, возражений не вызвала. Проект Положения так же обязывал все ведомства обеспечить передачу Комитету резервов необходимый по нормативам объем материальных ресурсов. Подняв глаза от документа, он спросил только:
— И в чём тут ваш интерес? — вот же, без этого вопроса ни один разговор с чиновниками из других ведомств теперь не обходится! Всё подвохи ищут и подводные камни.
— Если будет сильная засуха, придётся переходить на карточное снабжение, — объясняю ему. — И я не хочу, чтобы на наших заводах начались волнения рабочих, если они свою норму по карточкам получать не будут. А тут без поддержки госрезервами не обойтись.
Покинув Комитет по снабжению, возвращаюсь к себе – назавтра у меня очень серьезный доклад. Как раз в Совете труда и обороны: предстоит расширенное совещание Военно-промышленного комитета при СТО, где будет рассматриваться программа развития военной промышленности. Фактически же речь идет о том, какая доктрина развития РККА и РККФ будет принята на ближайшие годы.
Народу собралось много: представители РВС СССР и Наркомвоенмора, Центрального военно-промышленного управления Совнаркома СССР, Главвоенпрома ВСНХ, специалисты Орудийно-арсенального треста, треста Авиапром и других, работавших на военные поставки. Мне, как заместителю председателя ВСНХ и члену коллегии ЦВПУ, отводилась на совещании не последняя роль.
Из огромного числа вопросов, рассмотренных на заседании Военно-промышленного комитета, подавляющее большинство упиралось в четыре проблемы: кадры, кадры, и ещё раз кадры; современное высокоточное оборудование; металл вообще, цветные металлы и качественная сталь в особенности; двигатели…
Металл… Сталь была нужна на производство орудий и винтовок, танков и боевых судов. Запросы военных резались безжалостно, хотя чуть ли не со слезами на глазах: руководители СТО и Совнаркома, как и представители Вооруженных сил, очень желали иметь больше танков, кораблей, самолётов – но сажать на голодный паёк важнейшие стройки, тракторную, автомобильную промышленность, железные дороги, выпуск станков и строительно-дорожной техники им тоже не хотелось.
Пользуясь поддержкой представителей ОГПУ и РУ РККА, выдвигаю тезис: непосредственная военная опасность нам сейчас не грозит. Поэтому нужно использовать имеющееся время на техническое переоснащение военной промышленности, подготовку квалифицированных кадров для неё, разработку перспективных моделей военной техники, и создание условий для значительного повышения качества боевой подготовки Красной Армии и Флота.
В общих чертах такую постановку вопроса поддержали многие военачальники. Но дьявол, как известно, кроется в деталях. А вот в деталях каждый военачальник хотел всё-таки урвать как можно больше для "своего" рода войск.
К счастью, сторонникам развертывания строительства линкоров и тяжелых крейсеров дали дружный отпор. Основной аргумент против их строительства заключался в вопросе: "и где же вы собрались на них воевать?". Конечно, финансовые соображения, а также банальная нехватка металла тоже сыграли свою роль.
Несколько более бурным вышло обсуждение вопроса о танкостроении. Первая механизированная бригада РККА породила у многих военных желание настругать подобных соединений ещё, и размером побольше. Особенно горячо отстаивал эту позицию командующий войсками Ленинградского военного округа Михаил Тухачевский. Как и в известной мне истории, будущий маршал (впрочем, станет ли он маршалом теперь? — наверняка ведь и не скажешь…), кроме того, старался зажечь слушателей идеей массового оснащения войск танкетками.
Впрочем, и оппонентов у него хватало – часть военачальников смотрела на крупные механизированные соединения скептически, другие выражали сомнения в боевой ценности танкеток.
В прениях по этому вопросу принял участие и я:
— За крупными механизированными соединениями, несомненно, будущее, — так началось мое выступление. Но затем я встал на сторону скептиков:
— Однако прежде чем ратовать за развертывание дополнительных механизированных бригад или даже дивизий, а для этого – за массовый выпуск танков, надо разобраться: а что же мы будем выпускать? Танк Т-18, как с этим согласны все выступавшие, устарел. Новый танк сопровождения Т-19 находится ещё в стадии проектирования, и будет ли проект готов хотя бы через год – никто гарантировать не может. Проектирование маневренного танка Т-12 закончено, и даже началось изготовление опытного образца, но уже идут разговоры, что в нынешнем виде он не годится. Приемлемого проекта танкетки у нас нет, и когда он будет – неизвестно. Кроме того, я категорически против массового выпуска боевой машины такого класса – легко уязвимой, слабо вооруженной, пригодной к применению лишь при отсутствии серьёзного противодействия противника… — в этот момент раздосадованный критикой Тухачевский, разрумянившись от волнения, выкрикнул с места:
— Танкетки нужны именно для массового применения, как механизированный аналог конницы!
— Не понимаю, зачем РККА нужна боевая машина, которую можно с успехом употребить только в колониальных войнах, — пожимаю плечами в ответ. — Но не буду дальше спорить. Этот вопрос пусть товарищи из Наркомвоенмора утрясают между собой. Мне остается лишь пожелать успеха в работе закупочной комиссии, посланной за рубеж для приобретения перспективных образцов танковой и автомобильной техники. Единственное, на чём хотелось бы жестко настоять – на требовании приобретать только такие образцы, которые допускают дальнейшую модернизацию: установку более сильного вооружения, более толстой брони, и, соответственно, более мощного двигателя. Следовательно, ходовая часть таких танков должна изначально быть рассчитанной на повышенную нагрузку или допускать возможность усиления…
