Константин Костинов - Моя не понимать
«Пусть ярость благородная вскипает, как волна…» — всплыли в голове слова песни, не совсем относящейся к ситуации. Хотя строчка подходила, благородная ярость уже вскипела, вот только Димке совсем не хотелось оказаться в котле, где она кипит.
К сожалению, котлом сегодня была столица.
Прикинув маршрут, а также услышав далекий гул толпы, Димка решил, что кратчайший путь к квартире не будет самым быстрым, потому что если он рванет по прямой, то как раз на бунтующих и наткнется. А по сравнению с толпой людей, почуявших свободу, любой яггай — слишком маленький. Затопчут, не заметив.
Димка прошел дальше от ворот, свернул на пустынную улочку и уперся ладонями в мостовую.
Раннее серое утро, притихший город. По пустынным улицам огромными скачками несется яггай. В черном камзоле и котелке.
Никого… Даже следов людей нет. Можно подумать, в городе не революция, а мор.
Основная масса движется где-то правее. По крайней мере, именно там слышится шум и оттуда тянет дымом. Что-то жгут…
Вот и дом, где живет господин Шарль.
Димка взлетел по лестнице и тихо постучал в дверь. Не стоит пугать девчонку, которая сидит одна в пустой и темной квартире.
Дверь распахнулась.
Димка собрался было сказать, что не стоит в нынешних обстоятельствах вообще открывать двери и, уж по крайней мере, нужно спрашивать, кто там.
Флоранс стояла в двух шагах от двери, направив на Димку ствол ружья.
Лихая девчонка…
— Хыгр! — Флоранс уронила ружье, бросилась Димке на шею и разрыдалась.
— Я сижу… я боюсь… я не знаю… где вы… Где господин Шарль?
— Хырррр… — Черт, даже по имени не назовешь… — Моя хотеть твоя читать это.
Димка всунул Флоранс листок с адресом.
— Улица Мертвых ворот, дом сапожника Шарля… Это возле городских ворот.
Триста чертей… Ни господин Шарль не подумал, ни Димка не сообразил. Зачем в революцию захватывали мосты? Чтобы лишить противника возможности получить подкрепление. А здесь нет мостов, есть городская стена и ворота! Сколько их в городе? Десять? Двадцать? Достаточно восставшим захватить их — и кранты, гвардейцы в город уже не попадут.
Димка чуть не рванул обратно, предупредить господина Шарля, но остановился. У него сейчас другая задача, вдруг Жозеф сумеет остановить толпу. Господин Шарль, может быть, уже и сам додумался до ворот.
— Моя нужно идти туда. Как идти?
— Я покажу!
Еще чего! Таскать девчонку по мятежному городу.
— Нет. Твоя говорить моя, твоя быть здесь!
— Моя быть с тобой! Или моя не говорить ничего!
— Хырррр!
— И не кричи на меня! Мне одной страшно!
— Хыррр…
Вот что с этой девчонкой делать?
— Моя… друг! — Другого обращения Димка придумать не смог. По имени не назвать, не говорить же «девка». — Моя нужно идти, моя должна помогать вождь спасти ваша вождь. Моя не помогать, все умирать, вождь тоже. Моя нужно идти быстро-быстро. Твоя идти, моя идти медленно, моя не успевать. Твоя нужно быть здесь.
— Хорошо, — понурилась Флоранс и подобрала ружье. Интересно, оно хотя бы заряженное?
Димка взял ружье, взглянул. Заряжено…
Зомбяшка рассказала, как добраться до нужного дома. Димка подошел к двери и обернулся. Флоранс опиралась на ружье, в глазах стояли слезы.
— Моя вернуться, — хрипло сказал Димка и вышел.
Щелкнул замок.
Хорошо, что не вспомнила, что на яггаях можно ездить. Димка сейчас хуже Боливара — и одного не выдержит.
По пустынным улицам города огромными скачками мчался яггай.
Нужно успеть. Нужно успеть. Нужно успеть.
Вдалеке слышался неутихающий треск выстрелов. Восставшие добрались до заслона мушкетеров. Димка был не настолько опытен, чтобы на слух понять, стреляют только по толпе или там идет перестрелка.
Ближе к дому сапожника-тезки Димка уже устал, дышал, как запаленный конь, и его уже начинали посещать глупые мысли о том, что вся его беготня напрасна, что все зря, дворец уже захватили, сожгли и пепел радостно развеяли по ветру, а он как дурак… Носится по городу… Ищет черного эльфа, который уже давно уехал… И вообще господин Шарль обманул и просто отослал его подальше от дворца…
Димка подбежал к небольшому деревянному домику, похожему на деревенскую избу, перемахнул через калитку и заколотил кулаками в дверь:
— Хыррр! Хыррр!
Дверь раскрылась. В щель показалось заспанное лицо черного эльфа. Он спал! Он просто спал!
— Хыгр?! Что такое?
Проклятый черный эльф вообще не знал, что происходит в городе!
— Хыррр хырррр хырррр, — принялся объяснять Димка. Остановился, вздохнул и начал по новой.
— Ночь начать гореть дом хлеб город…
— Погоди. — Жозеф отошел в темноту домика, послышался плеск воды, эльф вернулся с мокрым лицом. — Гореть дом хлеб? Хлебные склады горят?
— Да. Люди думать, дом хлеб нести огонь жена ваша большая вождь…
— Так. Подожди. Люди решили, что склады подожгла королева? Так?
— Да.
— А зачем ей это?
— Не важная. Люди делать большая куча, люди и идти убивать.
— Толпа идет убивать королеву? Во дворец?
— Да.
— Тррль тррррль тррррль! — Уши Жозефа поднялись торчком. — В городе восстание, а я сплю! Нужно… Подожди, Хыгр. А зачем ты мне это рассказываешь? Тебя послал Чарльз?
— Да.
— А он где?
— Его дом ваша большая вождь.
— Он во дворце?! Он с ума сошел?
— Моя не знать.
— Что он там делает?
— Его хотеть спасти ваша большая вождь.
— Трррррль… — видимо, выругался Жозеф. — Он тебя послал, чтобы я остановил толпу?
— Да.
— Как он себе это представляет? Да меня и слушать не станут! Меня же никто не знает. Нам нужен товарищ Речник…
Трижды черт!
— Моя вождь говорить, что ваша вождь хотеть убить там, где его сидеть.
Димка скромно умолчал, что господин Шарль сам приказал убить товарища Речника со всем ревкомом.
Жозеф посерел:
— Трррль! Бегом к тюрьме! Может, еще успеем!
Насчет «бегом» Жозеф преувеличил: он поскакал на коне, а бежать пришлось и без того усталому Димке.
Ближе к тюрьме начали попадаться люди, кучками по трое-четверо. Одиночек не было видно. Горящих или обгорелых домов, грабителей или мародеров не встречали. Похоже, основное веселье чуть дальше… Почти у всех на груди зеленые банты.
— Тррррр! — Жозеф внезапно остановил лошадь. — Хыгр, нас ведь могут и пристукнуть. Держи.
Жозеф достал из кармана и разорвал вдоль зеленую ленту. Ловко завязал ее на бантик и прикрепил к шляпе. Потом подумал, скинул шляпу наземь и прицепил бант на грудь.
— Еще не хватало, чтобы приняли за тупоголового…
Забавно: горожане в конусах — остроголовые, дворяне в ковбойских шляпах соответственно тупоголовые… Интересно, а Димка тогда кто? Круглоголовый?
Димка связал из протянутой ленточки замысловатый морской узел и надел на котелок. Пусть гадают, кто он такой и что это должно означать…
Когда они добрались до тюрьмы, здесь уже все было кончено.
Ворота сбиты. Арестанты сбежали.
— Тррррль… — потер кончик уха Жозеф.
Они въехали внутрь тюремного двора мимо висящей на одной петле створки ворот. Копыта лошади простучали по второй, валяющейся тут же.
Тюрьма была пуста, как банковский сейф после ограбления. На ветвях дерева, росшего у входа, в художественном беспорядке были развешаны жандармы. Вон тот тролль, самый крайний справа, кажется, тот самый, что допрашивал Димку в первый день в столице. А может, и нет, повешенных трудно опознать…
У выбитых дверей лежало массивное бревно с расщепленным торцом. На нем сидел старик-зеленомордый в городской одежде.
— Где заключенные? — крикнул ему с лошади Жозеф. Димка в этот момент пытался одновременно отдышаться и не смотреть вверх: зрелище спокойному дыханию не способствовало.
— Никого нет, — меланхолично заметил старик, — все разбежались…
— А ты кто?
— А я старый, и бегаю плохо. Да и подумал, что если жандармы вернутся, то не тронут, а если не вернутся, то уйти я всегда успею. Вот передохну…
— Где мертвые?
— А вон. — Дед кивнул на дерево.
— А заключенные? Товарищ Речник… такой тролль невысокий…
— Был тролль, да. Товарищем звали. Может и Речник, не расслышал…
— Куда пошел?
— Повели его. Слабый он после пыток был…
— Сволочи… — скрипнул зубами черный эльф.
Димка не стал уточнять.
Жозеф повернул лошадь.
— Если он спасся, то он уже возле королевского дворца…
— Моя думать, люди не успеть дойти дом ваша большая…
— Слышишь выстрелы?
Димка пошевелил ушами:
— Нет.
— Значит, перестрелка закончилась. Кто там останавливал толпу, гвардейцы?
«Красноярский ОМОН, черт тебя бери! Как я тебе объясню?»
— Нет. Обычная…
Они выехали из ворот бывшей тюрьмы. Интересно, здесь тоже танцплощадку сделают?
