Константин Калбазов - Кукловод. Книга 2. Партизан
Через пару минут, приведя себя в порядок, начали движение. Перед тем как сделать первый шаг, бойцы не преминули переглянуться, картинно закатив глазки. Ну а как еще они должны были реагировать на то простое обстоятельство, что теперь им предстоит пятнадцативерстный марш-бросок вокруг этого самого Гуменне. Чтоб ему трижды опрокинуться!
К кампании шестнадцатого года каждая из противоборствующих сторон подошла со своими планами. Потерпев неудачу в попытке вывести из войны слабейшего противника, то есть Россию, германский Генеральный штаб решил вновь сделать ставку на западное направление. А на Восточном фронте и дальше по-прежнему придерживаться жесткой обороны, все силы и средства бросив на захват Франции.
Именно с этой целью началось наступление в районе Вердена. Этот маленький городок в Лотарингии вот уже три месяца являлся камнем преткновения. К нынешнему моменту от него мало что осталось, разве только руины, находиться вблизи которых смертельно опасно. Можно было в любой момент попросту оказаться погребенным под завалом.
Германцы упорно старались прорвать французскую линию обороны, вклинившись в нее на несколько километров. Союзники всеми силами противостояли этому.
Они прекрасно сознавали, что если противник вырвется на оперативный простор, то падение Франции будет лишь вопросом времени. Причем непродолжительного. Это русские могли себе позволить отступать в глубь своей территории. Франция же имеет куда более скромные размеры. Именно поэтому те и другие бросали в бой все новые и новые подразделения, перемалывая друг друга в беспрестанных боях.
В сложившейся ситуации союзники снова обратились к русскому царю с просьбой, чтобы его армия предприняла наступательные действия. Французы прекрасно отдавали себе отчет, что еще немного, еще чуть-чуть, и может случиться непоправимое. Им было жизненно необходимо, чтобы русские отвлекли на себя хотя бы незначительную часть германских войск. И… русский царь в который уже раз обещал помочь, ускорив подготовку наступления российской армии.
Когда до Шестакова дошла суть происходящего, он только возмущенно хмыкнул. Он, конечно же, понимал, что армия не будет все время отсиживаться в окопах. Мало того, он наблюдал то, как пополняются артиллерийские парки. Как оснащаются и готовятся штурмовые взводы. Не иначе Брусилов решил использовать опыт своего протеже, все время изводившего личный состав занятиями по боевой подготовке. Алексей Алексеевич был довольно частым гостем в партизанском отряде Шестакова. Во всяком случае, на фоне других подразделений.
Иными словами, армия набиралась сил, наращивала мускулы и готовилась. Вот только, по прикидкам Шестакова, проводить наступательную операцию сейчас было несколько преждевременно. И уж коль скоро это понимал он, человек, не обладающий академическими знаниями и не владеющий полной информацией, то господа генералы должны были это сознавать и подавно.
А вот император всея Руси этого, как видно, не понимал. Или не хотел понимать. А может, его понуждали к столь очевидно глупым решениям, которые никоим образом не отвечали чаяниям народа и армии. Шестакову не раз и не два приходилось слышать в беседах с офицерами о крупных внешних займах и грабительских процентах, висящих на плечах Российской империи. Слышал он мнение и о том, что экономическая составляющая была одним из рычагов воздействия на Николая и что его фактически вынудили вступить в войну.
Возможно, все это и так. Однако, по мнению Шестакова, у России не было иного выхода. Останься Николай в стороне, и Германия непременно подмяла бы под себя всю Европу. Разумеется, за исключением Англии. Все же германский флот не мог сравниться с британским. А уж потом кайзер диктовал бы свою волю и русскому царю.
То, что Романов был бы вынужден глотать горькие пилюли, предоставляемые ему Вильгельмом, не так уж и страшно. Куда хуже то, что Россия оказалась бы в зависимом положении от Германии и превратилась бы в сырьевой придаток Европы. Да и вряд ли Вилли не захотел бы отторгнуть плодородные южные области России.
То есть воевать, конечно, надо. Хотя бы для того, чтобы сохранился довоенный статус-кво. Мало того, как бы это жестоко ни звучало, но именно война подтолкнула весьма бурный рост промышленного производства в России. Пусть оно сейчас поставлено на военные рельсы. Главное, что в значительной мере возросли промышленные площади и мощности. Производство всегда можно перенаправить на мирные рельсы. Это же не с нуля начинать.
Но если уж воевать, то с умом, а не угождая всякий раз союзникам. Ну право же, вместо того чтобы напрячься и вспомнить, что являются потомками галлов, французы при малейших трудностях падают на спину и начинают дрыгать ножками, вопя о помощи. И пусть в этот раз громче их стенали и просили помощи итальянцы, это ничего не меняло. У этих в предках вообще римляне.
И что самое поганое, его императорское величество всякий раз с маниакальным упорством стремится исполнить союзнический долг. Причем оплачивал его самым дорогим, что может быть у любого государства, — кровью своих подданных, за которых он якобы в ответе перед господом. Дай-то бог, чтобы это и впрямь было так и с него спросилось в полной мере там, на небесах.
Так вот, предвидя близкое наступление русских войск, Шестаков решил несколько пересмотреть свой подход к решению стоящей перед ним задачи и изменить курс, которым двигался. Конечно, ему может не повезти, и задуманная авантюра провалится. Мало того, высока вероятность, что большинство его сегодняшних товарищей погибнет. Но во-первых, эта попытка стоит такого риска. Во-вторых, у него есть возможность начать все сначала, причем не с самого нуля, а под покровительством командующего фронтом. Так что игра в любом случае стоила свеч.
Кстати, в том, что он собирался предпринять, было мало его заслуги. Идея принадлежала полковнику Столетову, тому самому, с которым Шестаков познакомился в корчме Эстергона. На плечи полковника ложилось и основное бремя организационных вопросов. Их надлежало решить не только в сжатые сроки, но еще и в обстановке строжайшей секретности. Причем находясь в лагере военнопленных.
Все так. Никто из четверых офицеров не пожелал воспользоваться случаем и бежать из плена с помощью Шестакова. Вдобавок ко всему они еще и намеревались воспрепятствовать побегу трех офицеров, намеченному через трое суток, во время очередного увольнения. И те обязательно их послушают. Почему? Да потому, что тоже являются портартурцами.
Недоумение Шестакова, касающееся нахождения в одной компании старших офицеров и подпоручика, объяснялось именно этим. Все они воевали в Порт-Артуре и перенесли японский плен. Здесь, в плену австрийском, нашлось немало тех, кто некогда отстаивал интересы России на Дальнем Востоке. И маньчжурцы, и портартурцы держались единым кулаком, потому что их объединяла одна общая война. Именно на них собирался сделать основную ставку полковник Столетов.
Шестакову и его парням оставалась сущая безделица — раздобыть вооружение хотя бы на один стрелковый полк. Скажете, что это очень сложно? Но ведь это смотря с чем сравнивать. К примеру, полковник, находясь в плену, решил сформировать ни много ни мало целую армию из военнопленных. Вот это по-настоящему сложно. А оружие. Было бы желание и кое-какие возможности.
И то и другое имелось в наличии. Поэтому Шестаков и решил рискнуть, круто меняя прежние свои намерения. Ведь если удастся избежать Февральской революции, это будет намного лучше. Конечно, он был не в восторге от самодержавия. При таком-то монархе. Но в то же время был убежден, что разного рода авантюры, способствующие дестабилизации обстановки в стране в то время, когда она воюет, — это откровенное предательство.
Шейранов помнил, что творилось в девяностые в его слое, и даже не мог себе представить, что будет твориться здесь, начнись революция. Нет, он, конечно же, проходил историю и в школе, и в институте, видел исторические киноленты, причем не только художественные. Но это все ерунда. Даже его дети не представляли, что происходило в его молодости, а уж представить все ужасы гражданской войны спустя полвека и два поколения, и вовсе нереально.
Словом он был готов рискнуть. Конечно, он подвергал риску своих людей, имея перед ними преимущество.
Но на его взгляд, возможный приз того стоил. В конце концов, они солдаты и должны защищать свое отечество. Да, они воюют на чужой земле, но сражаются именно за свой народ, чтобы не позволить ему свалиться в бездну гражданской войны. И то, что они этого не сознают, ничего не значит, ведь Шестаков знал абсолютно точно…
К тому моменту, когда они обогнули Гуменне, наступила глубокая ночь. Оно бы ну его к лешему, такие забеги, когда свернуть шею проще простого. Но с другой стороны, нужно было как можно быстрее покинуть район возможного поиска. Да, австрияки — не германцы. Но не стоит их так уж недооценивать. То, что австрийская армия бита раз за разом, вовсе не значит, что в ней нет настоящих солдат. А в команды егерей, как это у них называлось, отбирали лучших бойцов. Так что, без сомнений, партизанам было чего остерегаться.
