Егор Чекрыгин - Хроники Дебила. Свиток 4 (СИ)
…Впрочем и остальные бабы племени ходили у Осакат с Ластой по струнке, благодаря чему, наверное, вливание в женскую часть племени «черноволосого контингента» прошло без особых стычек и разборок. …По крайней мере, настолько масштабных, чтобы их разрешение попало в компетенцию Великого Шамана. (Вспомним войну причесок). А это значит, что свято блюдущая (с некоторых пор) Закон Осакат держала своих подопечных в ежовых рукавицах и спуску никому не давала.
Вот только разве что Оилиои, которую наша Горгона с самого начала приняла в штыки, как-то умудрялась противостоять ее наездам, чаще всего просто игнорируя попытки «построить» себя. Короче, выросла наша сестренка в весьма суровую и решительную мадаму, способную и тираннозавра заставить надеть тапочки, чтобы не топал и не пачкал ковры. …Мокосай должен Витька по гроб жизни водкой поить, за то, что тот принял удар на себя, освободив от такой женушки.
— …Тогда отвар пей! — Сурово окинув меня пытливым взором, отыгралась за еду Осакат. И не спрашивая, сунула в руки чашку с горячим кипятком. А то вон, догадался на холоде сидеть, губы уже синие стали.
Против отвара я ничего не имел, но возня где-то возле задницы заставила отставить чашку подальше. Ага, ползают… Вот этот вот чернявый, мой… Хотя кажется на такое обращаю внимание только я. Для остальных они все одинаково «свои», и если вдруг в наш шатер заползет еще какой-нибудь малец, тоже будет признан своим, так же как наши в чужих. Дети, это общее будущее племени!!!
Да и я их не особо различаю… Но хорошо, что мы приняли в племя столько аиотеекских баб и детей. — Теперь не один мой тут такой черноволосый, так что будет с кем разделить тумаки и поджопники блондинов и даже дать им отпор.
Посадил обоих пацанов на колени, и они немедленно попытались сорвать с моей шеи ожерелье из цветных камушков, попутно придушив его хозяина… — хорошая растет смена, бойкая!
— А где Витек? — Спросил я, оглядев пустоту вокруг костра.
— Лиоивии рожает… Кро’тигаку вторая жена, который доводится…. — После чего последовала долгая цепочка родни связывающая меня с этим самым Кро’тигаком, который был, насколько я помню, молодым воякой «этого года призыва». Я его почти и не помнил, но оказывается он приходился мне близкой родней. …Все-таки поражает меня способность этих людей запоминать такие вещи.
Наверное потому, что для меня это абсолютно бессмысленная информация, все эти родственные связи в моей голове особо и не задерживаются. Ну родня и родня. Соплеменник и соплеменник, а уж в каком там колене и из-за какого угла появился, это без разницы. Мы в Москве привыкли жить среди огромного количества людей, и если запоминать биографии и родственные связи каждого из них, жизни точно не хватит. А тут, каждый человек, это все-таки куда большая редкость, а твое с ним родство означает не совместную пьянку раз в год на каком-нибудь семейном юбилее, а битва плечом к плечу за выживание племени. Так что, подобные связи тут тщательно отслеживают и память о них хранят.
— А Оилиои? — Встрял я, уловив паузу в потоке слов и решив что перечисление закончилось.
— С ним пошла. — Коротко бросила Осакат. …То ли обиделась на то что не дослушал, то ли недовольна тем, что ейный мужик с чужой бабой шляется. …Хотя бред конечно, вряд ли она мою новую подопечную вообще за женщину считает. Увы. Но вряд ли Оилиои и сама себя считает таковой.
Младенцам надоело меня убивать и грабить и они сползли с коленок, чтобы закатываться в шкуры, доставать из огня угли голыми руками, или ковырять дырки стенки шатра. Насыщенная, полная приключений и важных событий жизнь. А я допил уже остывший отвар и вроде как начал клевать носом, расслабленный теплом очага и домашней обстановкой. Но выглянув в щель входа, решил, что время ужина уже подошло, так что надо взбодриться и идти к Лга’нхи. А то просплю что-нибудь важное.
Как обычно, мой шатер был «припаркован» на дальней окраине. Так что пока пришел к шатру Лга’нхи, успел изрядно взбодриться на залютовавшем к вечеру морозце.
Шатер Лга’нхи был больше моего раз в четыре-пять. И не удивительно, ведь когда-то он принадлежал Самому Большому аиотеекскому Боссу. Надо признаться, весьма просторное было жилище… для походных условий конечно. Это не наши крохотные чумы или горские или прибрежнецкие хижины, где по-хорошему, только переночевать или от дождя укрыться и можно. Тут, как и в дворцах Леокая или Мордуя, можно было жить.
Входящий в довольно широкие и просторные двери человек первым делом попадал в что-то вроде центрального зала, отделенного от остальных помещений спускающимися с потолка занавесками из толстой плотной ткани.
За занавесками, насколько я успел изучить устройство нового жилья Лга’нхи, пока мы его разбирали и ставили на новом месте (тут без шамана, то есть меня, естественно не обошлось… разве что аиотееков можно было заставить, шатер оказался весьма высокотехнологичным сооружением), было что-то вроде спален и кладовок. А пол был застелен сначала чем-то вроде плетней из толстых прутьев, затем матами-циновками из тростника, поверх которых лежали шкуры, а уже на них — какие-то валики и подушки. …Ковров, увы, аиотееки делать еще не научились. Хорошая ниша для нового бизнеса, да только я к сожалению тоже в изготовлении ковров ни хрена не разбирался. Но и без ковров, такой пол гарантировал защиту от идущих от земли сырости и холода.
Посредине «зала» горел очаг, дым от которого уходил в отверстие на крыше. Очаг был обложен множеством плотно подогнанных друг к другу булыжников, которые и хранили в себе тепло, медленно отдавая его по ночам.
Тут даже кой-какая мебель присутствовала. По крайней мере Лга’нхи сейчас сидел на чем-то вроде парадного трона-скамейки. Вдоль стен демонстративно стояли штук шесть сундуков, в которых, хранилась изрядная доля богатств племени ирокезов. А чуть позади «трона» Вождя, проглядывался шкафчик, состоящий из трех расположенных одно над другим отделений. Шкафчик этот был гладко выскоблен-вышкурен, покрашен в ярко красный цвет и даже отлакирован, а бронзовые узорчатые накладки придавали ему особо нарядный вид. Но лично мне он простотой и незамысловатостью своей конструкции больше напоминающий галошницу, поскольку выдвигающихся ящичков или закрывающихся дверей на нем предусмотрено не было. Зато он был сильно вытянут в длину, при высоте примерно мне до пояса.
Во времена, когда в шатре боссостовал Тибасииаак из рода Итиикаоо, как я понял, этот шкафчик выполнял роль главного аиотеекского алтаря. И наши ребята, при первой же «инспекции» жилища, хотели было вытащить всех хранящихся там идолов и разбить в дребезги. Типа, не гоже вражеским духам в шатре Вождя тихариться, подляны разные измышляя и гадости мудрствуя.
Но я это дело своей шаманской волей строго пресек, сгреб всех идолов в мешок и утащил к себе, чтобы разобраться на досуге, кто такие и за что несут ответственность. (По религии можно многое понять о народе, ее придумавшем). Так что теперь, когда у меня выпадали свободные минуты, Эуотоосик, или чаще Оилиои, просвещали меня на тему аиотеекских верований.
Кстати, первым делом выяснилось, что в отношении религии у аиотееков была полная толерантность. В том плане, что веровать в своих богов и духов они покоренным народам не запрещали. Просто забирали их идолов в плен так же, как и «идолопоклонников», и ставили на алтарь согласно ранжиру. Сверху конечно был лично товарищ Икаоитииоо с дружиной-родней. (Как мне пояснила Оилиои, взаимоотношения Икаоитииоо с другими божками аиотеекского пантеона были не менее сложными и запутанными, чем у древнегреческих богов. Половина рассказов — сплошь инцест, расчлененка, подставы и заговоры).
На второй полочке стояли божки и идолы давно подчиненных аиотеекам народов, а на самой нижней — «наши» многочисленные бычки, тюлени, медведи и даже пара коз — животные-прародители.
Так что в результате, «наших» я почетно предал земле. «Второполочников» раздал пленным аиотеекам. А Икаоитииоо со свитой оставил у себя в плену.
…Признаться, шкафчик этот я подумывал забрать себе и разместить в нем «Ведомость на зарплату», список Закона и прочие ирокезские мистические хохоряшки, вроде своего бубна, кол’окола и тому подобного. Но Лга’нхи вдруг так вцепился в этот шкафчик, что у меня рука не поднялась на подобную экспроприацию. …Но что-то подсказывает мне, что без влияния Ласты тут не обошлось. Уж можно было не сомневаться, она такого ценного барахла из рук не выпустит. Так что сейчас на шкафчике возлежал Волшебный меч, а рядом было прислонено знамя Аиотееков. Остальные же полки были заставлены разной каменной и бронзовой посудой и, надо признаться, производили впечатление небывалой роскоши и богатства.
…Я обошел, здороваясь, уже сидящих вокруг костра Старшин, проследовав на свое законно-парадное место по правую руку от Вождя. И затихарившись там, принял в озябшие руки подданные сестрой Ласты чашу с горячим отваром, грея успевшие озябнуть руки.
