Екатерина Оленева - Темные воды
– София?
Она почувствовала, как юноша обнимает её со спины, прижимая к себе:
– Держись, пожалуйста. Не ломайся. Ты нужна мне.
Но ни его горячий шепот, ни дыхание, ни прикосновение горячих рук не способны были согреть её сейчас.
– Это Грейбек? – неужели этот злой, каркающий, ломкий голос, принадлежит ей? – Скажи мне правду: это он? Он убил моих родителей?
– Я не знаю.
– Драко!
Тень усталости омрачила его лицо:
– Я не знаю. Я…я не уверен. Я был там… там, где вы живёте. Меня заставили тебя ждать. Сама-Знаешь-Кто считал, что рано или поздно ты появишься. Я видел их. Травмы, повлекшие смерть, очень похожи на естественные. Но, если честно, это мог быть и Грейбэк. Он отлично заметает следы. И это не в первый раз.
София, оглушенная, опустилась на кровать, зажимая руки коленями и устремляя взгляд в одну точку.
Её мать…
Её отец…
Её жизнь…
Кап. Кап. Кап. Тёмная, солёная вода.
Она на дне. На самом дне.
Всё разлетелось вдребезги, на маленькие кусочки.
В глубине сердца весь страшный год жила маленькая надежда: пройдя тысячи дорог и опасностей, вывернув душу наизнанку, она вернётся домой к своим, увидит их. В мире магглов всё останется по-прежнему, не будет отголосков проклятых магических войн. Родители никогда не узнают, в каком кошмаре жила их единственная дочь. Для них Темный Лорд Волдеморт останется пугалом из детской иностранной сказочки.
Кап. Кап. Кап.
По капельке стекают черные воды зла…
Кап. Кап. Кап. Она больше не увидит их никогда…
Такого не может быть.
Никогда? Это так долго! Всю жизнь прожить без любимых глаз? Не слышать родного голоса? Не ощутить тепла дорогой руки?
Теперь облака между нами
С тобой не поговорить.
Ты знаешь, как больно, мама
Одной по земле бродить?
Как холодно и одиноко?
Как страшно решать одной?
А мне бы лишь на мгновение
Услышать бы голос твой…
Что-то огромное, несоразмерно огромное поднималось и падало, падало камнем. Цунами, сметающим все на пути. Делая равно ненужным прошлое и будущее. Черное настолько, что в такой тьме свет не живёт.
Уж лучше бы ей не выбираться из Подземелья!
Мама! Мамочка! Не уходи! Не оставляй меня в мире одну! Мама…
«Ты хотела жить? – вопрошал внутренний голос, захлебываясь безумным хохотом. Ну так живи!».
– Вот оно… – София не осознавала, что говорит вслух. – Самое страшное. Оно приходит тогда, когда думаешь, что всё осталось позади…
Из тела словно вырвали позвоночник. Сердце раздувалось от хлынувшей в него крови.
– Ненавижу! Ненавижу вас! Всех! Сатанинское отродье, будьте вы все прокляты!!!
– Тише!
Драко попытался зажать ей рот ладонью, но София вырвалась.
– Боишься, что Волдеморт убьет меня? Плевать! Мне не дорога моя жизнь! Да нет! Что я говорю? Ты же не способен бояться за кого-то другого – ты боишься только за себя! У тебя насчет меня очередное поручение? Не об этом ли вы условились с твоим папочкой?!
– София, успокойся...
– София? Ну, надо же? Ты, никак, имя моё запомнил?! А где твоё знаменито-шипящее «Гринграсс»?
– Пусть будет Гринграсс, если тебе так хочется. Я понимаю…
– Понимаешь?! Понимаешь?! – исступленно засмеялась София. – Да ни хрена ты не понимаешь!
– Не кричи, пожалуйста. Он и без того очень зол. Ты не представляешь, в какой он был ярости…
– Я не боюсь Волдеморта!
– Ты никогда не попадала ему под горячую руку, поэтому просто не знаешь, о чем говоришь. Его стоит бояться. Уж поверь мне.
Руки Драко, такие же ледяные, как у неё, удерживали, не давая бежать. София продолжала вырываться, сама не до конца понимая, зачем.
– Мне не за что держаться. Мне нечем дышать. У меня ничего нет! Ни-че-го! – молотила она его кулачками. – Ни семьи. Ни Родины. Ни будущего. Ни друзей. Зачем мне жить? Я совсем одна!..
– Ты не одна, – страстно возразил Драко, до боли сжимая в объятиях. – Я с тобой. Я всегда был и буду рядом. Нерушимая Клятва тому причина или нет, но мы связаны накрепко, неразрывно. За последние дни я понял: мне не нужен мир, в котором тебя нет. Я не стану говорить тебе: «Люблю». Все эти признания, как маггловская елочная дешёвая мишура. Но ты нужна мне. И я хочу, чтобы ты это знала.
На его ладони сверкнуло серебряное кольцо, изображающее спящего дракона, пожирающего свой хвост.
– Что это? – моргнула София.
– Обручальное кольцо.
– Драко, прошу тебя, не сейчас…
– Именно сейчас.
– Драко…
– Это кольцо Малфои из века в век надевали на палец своим избранницам. Фамильная магия рода станет беречь тебя, и ты будешь знать, что не одна, что у тебя есть семья. Дай руку, – попросил он. – Нет, не эту. В Англии обручальные кольца носят на левой.
«А в России – на правой» – с тоской подумала София.
Безымянный палец левой руки украсило массивное старинное украшение. Глаза ювелирного дракона горели зелёными яркими вкраплениями изумрудов, подсвеченными магией.
Драко ласково погладил девушку по волосам.
– Их успели похоронить? – София старалась удержать слезы, но они лились.
Лились мягким бальзамом.
– Отец и Долохов отдали последние почести той, в ком, несмотря на отсутствие магии, текла кровь гордого Слизерина. Мы похоронили её по вашим обычаям.
– Я так скучала по ним. Но даже на похороны не попала.
Драко молчал.
Какими словами можно унять боль человека, потерявшего самое дорогое?
Драко резко, со свистом втянул в себя воздух:
София окинула его недоумевающим взглядом.
– Мерлин! – схватился молодой человек за руку, шипя от боли. – Темный Лорд! Он вызывает нас к себе.
***
Волдеморт задумчиво смотрел в окно, заложив руки за спину. Рядом, словно верная собака, сторожила Белла, темная, невысокая и тонкая, как тростинка, но производящая впечатление чего-то грозного и внушительного.
У камина замерла Нарцисса.
При появлении молодых людей Волдеморт обернулся:
– Рад узнать, что ты не делала попытки предать меня, – обратился он к Софии.
София только представить могла, каким страшным был бы гнев этого чудовища. Даже теперь, выяснив, что София не виновна, он продолжал сердиться.
– Мои родители, – подала голос она, – они погибли в автокатастрофе?
Алые глаза сузились:
– Как всегда не доверяешь мне, дорогая племянница? Я соболезную твоему горю и сожалею о происшедшем, но уверен, что случившееся – лишь несчастный случай. Грейбэк выполнял моё поручение совсем в другом месте, он не невиновен. Однако, если ты так хочешь, я готов отдать тебе моего волка. Делай с ним, что пожелаешь.
– Как вы можете так поступать с ним, если уверены в его невиновности?
Волдеморт ухмыльнулся своей дьявольской улыбкой:
– Всегда приходится жертвовать кем-то ради кого-то. Из вас двоих ты мне нужнее.
Софию передёрнуло от отвращения.
Глава 13
Статус крови
Июль самый знойный месяц в России. В Москве стояла удушающая жара. Не спасали ни маггловские кондиционеры, ни Малфоевские охлаждающие чары.
София пила уже третью чашку холодного зелёного чая с мятой, пролистывая журналы и газеты из обоих миров, обливалась горячим, липким потом. Солнце казалось надоедливым злобным монстром. С некоторым удивлением она воззрилась на фотографию Гарри Поттера, расположившуюся на первой полосе «Пророка». Магические изображения представляли собой нечто среднее между кинорепортажем и фотографией, сам снимок неподвижный, а фигуры на нём, как живые.
Согласно статье, в смерти директора Хогвартса, Альбуса Дамблдора, обвинялся Гарри.
Автором опуса была Рита Скиттер:
«Многие стали свидетелями того, как Мальчик-Который-Выжил, почти в невменяемом состоянии преследовал профессора Снейпа, декана факультета Слизерин, правую руку величайшего человека нашего времени. Самая популярная личность в Магической Великобритании, которую одни превозносят до небес как истребителя Темной Магии, другие, наоборот, видят в нём достойного приемника Сами-Знаете-Кого, случалось, и прежде выказывал признаки психической неуравновешенности.
Но что такого могло случиться между директором Хогвартса и Легендарным Мальчиком? Что могло спровоцировать Поттера на убийство? – задаюсь вопросом я. Как, не сомневаюсь, и многие другие.
Если вспомнить нездоровую страсть, которую Альбус выказывал красивым молодым людям, если вспомнить привязанность, несомненно, существующую между этими двумя волшебниками, то можно предположить, что либо Поттер неадекватно отреагировал на приставания любимого профессора, либо имела место банальная ревность?
