Ангелина Мэй - Султан её сердца
— Я понял, шеф. Я все исправлю. Скажите только, как действовать дальше.
— Значит так, — Фархад отпустил подбородок Макса и вновь подошел к столу. — Доставьте мне султана сегодня же вечером на наше место.
— Заброшенную птицефабрику?
— Нет, ко мне домой, придурок! — рявкнул Фархад. — Только сделайте все быстро. Хотите, подкупите персонал больницы, хотите, убейте. Мне все равно! Но сегодня же султан должен быть на фабрике.
— Я понял вас, шеф, — Макс вскочил с места и, раскланявшись, поспешил удалиться. За ним последовали и остальные.
* * *— Ну, как? Не вернулся? — с порога спросила Майя, лишь только Лина открыла ей дверь.
— Ты приехала? — Девушка бросилась на шею подруги и дала волю чувствам.
— Как я могла оставить тебя в такой момент? — Майя гладила ее по спине. — И никаких новостей?
Лина покачала головой и заплакала.
— Это я во всем виновата, — сквозь слёзы лепетала она.
— Ты тут при чем?
— Я не должна была отпускать его. Я должна была сама пойти в этот чертов магазин. Ведь за ним следили, он был в опасности.
— Ну-ка с этого момента поподробнее, — Майя взяла Лину за руку и прошла вместе с ней в комнату.
— Он пропал из-за меня, — продолжала Лина всхлипывать.
— Хватит себя мучать.
— Но это правда.
— Кто за ним следил?
— Не знаю. Какие-то бандиты. Думаю, это из-за камней. Ты знаешь, он продал камни?
Майя опустила глаза. Она как никто лучше знала всю историю с камнями и тем более — откуда ноги растут.
— Я думаю, из-за этого. — Ангелина закрыла глаза руками и зарыдала навзрыд. — А что, если его убили?
— Успокойся. Еще ничего не известно. А ты уже себе накрутила, — Майя поднялась с места и подошла к окну. — Так. Нужно звонить в полицию.
— Нет. В полицию нельзя.
— Почему? Все-таки камни краденные?
— Нет. Ты не знаешь всей истории. У Мурада даже паспорта не было.
— Хорошее дело. Ничего ты себе дружка нашла.
— Поверь. Я не могу рассказать тебе всей истории. Но он не такой.
— А какой же?
— Он несчастный человек, — Лина не могла остановиться. Слезы ручьем текли из глаз. — Я обещала ему помочь. Кроме меня в этом городе этого некому было сделать. И что теперь?
— Ничего теперь. Успокойся, говорю тебе. Еще ничего не известно. Ладно, не хочешь полиции, пойдем другим путем. Ты обзвонила морги, больницы?
— Нет, — подняла Лина на подругу заплаканные глаза. — А зачем?
— Ну, ты, бестолочь. Фильмов совсем не смотришь? Именно туда надо звонить в таких случаях.
— Но как же? Их же столько по всему городу.
— А я тебе на что, глупая, — Майя подошла к подруге и вытерла слезы. — Тащи справочник, будем искать твоего Мурада.
Ангелина метнулась в коридор и вскоре вернулась в комнату с толстенным телефонным справочником.
— Так, — Майя взяла телефон, выхватила из рук Лины справочник и уселась удобнее в кресле. — Начнем, пожалуй, с близлежащих, — говорила она сама собой, перелистывая одну за другой страницы.
* * *В это самое время к тридцатой городской больнице подъехал черный тонированный внедорожник. Из него вышли несколько мужчин в черных костюмах и уверенным шагом направились к главному входу.
— Вы к кому? — засуетился охранник в больничном холле, но взглянув на корочку, предоставленную ему одним из мужчин, не стал упрямиться и пропустил всю делегацию.
* * *— Говорю же вам, — жестикулируя, повторял главврач больницы — седовласый пожилой мужчина с бакенбардами и словно нарисованными усами, сидя в кожаном кресле своего кабинета. — Я не могу этого сделать. Вы толкаете меня на должностное преступление.
— Какое же это преступление, доктор? — Макс сидел напротив врача, положив ногу на ногу. Скользкая ухмылка не сходила с его лица.
— Этого парня привезли к нам сегодня по скорой. Наезд на пешехода — самое что ни на есть уголовное дело. А вы хотите, чтобы я отпустил пострадавшего восвояси? Да вы в своем уме? Еще даже следователи не приходили.
— Но вы же сами сказали, пострадавший в порядке. Ни переломов, ни сотрясения. Всего несколько ушибов.
— Да. Это так. Но все равно все должно быть по закону. Должны прийти следователи, взять показания. Как я могу отдать его вам? Что я скажу полицейским?
— Я же вам показал свое удостоверение. Хотите еще раз взглянуть? — Макс небрежно бросил красную корочку на стол врача.
— Да мне все равно, что вы — помощник депутата. Мне хоть папа римский. Я не могу на это пойти. Поймите и вы меня! Меня лишат должности, да и лицензии в том числе.
— Но и вы поймите. Этот юноша — сын депутата. И отец не хочет огласки, тем более перед выборами. А сейчас, сами знаете, что начнется. Полиция, журналисты. Скажите, вам оно надо?
— Но что я могу сделать?
— Я уже вам сказал, чем вы можете помочь.
— Но я не могу преступить закон.
— Может, попробуете. Скажем, парень сам сбежал. Он же в состоянии ходить?
— Да.
— Ну, вот и отлично. Кто такой был, откуда — ничего не знаете. Медсестра отошла на пять минут — и все.
— Но поймите…
В это время на стол с тяжелым грохотом упала толстая пачка пятитысячных купюр. У главврача глаза округлились.
— Это от нашего депутата. Этой суммы хватит, чтобы открыть свою собственную клинику.
Главврач взял в руки деньги.
— Ну как? Все еще сомневаетесь? — ехидная улыбка скользнула по лицу Макса.
— Хорошо, — доктор открыл верхний шкаф стола и убрал деньги. — Только заберите его сейчас же, пока не пришли следователи.
— Я рад, что мы друг друга поняли, — Макс встал из-за стола и направился к двери.
— Постойте, — остановил его главврач. — А как насчет того парня. Ну, что сбил его?
— Ох, об этом можете даже не переживать. С ним сами разберемся.
Макс, а за ним и остальные опричники покинули кабинет. Главврач выглянул в коридор, осмотрелся по сторонам, захлопнул дверь, подошел к столу, вынул деньги и принялся пересчитывать. Затем, довольно улыбнувшись, взял телефон:
— Светлана Петровна, — как можно спокойнее сказал он. — За пациентом из семнадцатой приехали родственники. Подготовьте его, пожалуйста. Не спрашивайте ни о чем. Просто отдайте им парня и все. Потом объясню. И держите рот на замке. Мол, ничего не видели, ничего не знаете, — голос врача изменился на серьезный. — Вы меня поняли? Вот и отлично.
Врач повесил трубку, встал из-за стола, открыл дверцу шкафа, повернув несколько раз ключ, вынул бутылку «Хеннеси», тюльпан, стоявший рядом, налил себе целый бокал и залпом выпил. Затем снова вернулся к телефону:
— Але, — сказал он, набрав чей-то номер. — Любимая, куда ты там хотела поехать в отпуск? На Бали? Ну, можешь собираться. А что жена? Отпустит, куда денется, — главврач повесил трубку, пригладил усы и вальяжно развалился в своем кресле.
Глава двадцать пятая. Тайное становится явным
— Ну вот, кажется, нашла! По описанию похож на нашего. А ты говорила! — Майя потрясла трубкой телефона и положила ее на место.
— Живой? — только и спросила Лина.
— Почти без повреждений. В тридцатой городской. В регистратуре сказали, машина сбила.
— Боже, какой ужас! — Ангелина побледнела и опустилась на диван.
— Да, говорю же, все с ним нормально. Несколько ушибов. Во сколько он пропал?
— Где-то в три.
— Точно он. В три, говорят, и доставили.
— Это я во всем виновата, — качала Лина головой.
— Ладно, хватит причитать.
— Поехали сейчас же, — Лина засуетилась.
— Слушай, а у тебя его фото есть? — остановила ее подруга.
— Нет. А что?
— Даже на мобильном? Ни разу не сфоткались?
— Нет, — разочарованно ответила Лина. — А зачем фото?
— Мало ли, пригодится.
— Постой. Кое-что есть, — Ангелина бросилась в кухню и через секунду вышла с книгой в руках.
— Это тот антиквариат? — улыбнулась Майя. — Думаешь, будет время почитать книгу?
— Пошли! — Лина бросила книгу в сумку, схватила подругу за руку и потянула к двери.
* * *Через несколько минут они уже поднимались на больничном лифте на четвертый этаж, где, как они узнали в регистратуре, и лежит похожий под их описание неизвестный парень, так удачно сбитый сегодня.
— Девушки, вы куда? Посещение больных уже закончилась, — остановила их в коридоре медсестра с надписью на бэйджике «Светлана Петровна».
— Нам нужно найти человека. Сегодня сбили на улице. Скорая привезла сюда. Нам сказали, он в семнадцатой палате, — протараторила Лина.
— Был в семнадцатой палате, — медсестра перекрыла им дорогу, встав посреди и скрестив руки перед грудью.
— Что, значит, был? — встряла Майя в разговор.
— Вот то и значит. Сбежал ваш пострадавший.
— Но постойте, — Лина качала головой. — Этого не может быть? Как он мог сбежать?
