Сергей Плотников - «Арк» значит «Пламя»
Когда в городе появился храм Великого Бога, с магией у натурфилософа и алхимика были настоящие проблемы: заряженные амулеты, даже просто сырой силой заполненные каменные контейнеры! — было днем с огнем не найти. Видно, лежали каменные кубики, светящиеся для взглядов Избранных зеленым у кого-то на складах, вот и толкали их, постепенно задирая цену, пока мана не выдохлась. Пропорционально (точнее — НЕ пропорционально, а во много раз сильнее!) подскочили цены на амулеты, в которых было вложены заклятия-действия. Причем некоторые брали жадно, не считаясь с расходами, будто забыли, что амулет — вещь далеко не вечная. Фариз распродал уже почти все остатки, оставив только пяток огненных знаков в стенах (позор какой для мага!), и тех на половинном заряде, когда покупатели кончились. От имперских аудиторов и оценщиков еще ни один амулет не придумали… Следом за последними дворянами пришли и к скромному жилищу алхимика.
По эдикту церкви «колдовство, ведовство и магия всякая» — отныне запрещались. Вот так — раз и все. Что больше всего возмутило натурфилософа — не просто как «оскорбляющее Великого Бога деяние», а как «занятие фальшивое, ложное и противуречащее естественному труду ввиду непродуктивности». Оскорбленного до глубины души Фариза выслушали, и попросили «показать» «работу этой самой магии», отчего пылкий сердцем южанин не пожалел потратить один из мерцающих защитных «огоньков», лизнув воздух трехметровым факелом огня. В ответ ему добродушно продемонстрировали ранцевый огнемет (!), с намеком лизнув каменные стены жилища улетевшей метров на двадцать струей полужидкого «огня», заодно просветив, что пойманных на магической практике будут уже совсем не иллюзорно сжигать — возможно, даже при помощи этой самой штуки. Может, даже с местом проведения ритуала — если оный будет проведен… Фариз почему-то сразу и всей душой поверил этим милым и удивительно приветливым людям. Даже оставшиеся четыре знака активировал и развеял — а то, мало ли что. Береженого, оказывается, сам Великий Бог бережет! И книги все отдал, кроме нескольких, что были совсем явно не про магию. Освидетельствовал один из Светлых жрецов и самодельные мины, и похвалив за смекалку, разрешил — не магия же…
…а потом — все пошло по наклонной без резких скачков и вывертов: просто каждый следующий день был чуть хуже, чем предыдущий. Империя ввела список запрещенной к продаже как лекарств таких проверенных средств, как ртуть и свинец, причем вместо того, что бы сделать заявление и забыть наместника вынудили принять проповедников и разрешить устроить целое представление, где церковники убивали мышей и крыс «ядами» (там еще учили чистить зубы и мыть руки, ага), а так же рассказывали о вреде кровопусканий как лечения (опять с примерами). Имперский ввели как основной язык, и вместе с азбукой начали преподавать «основы мироустройства» — почему Солнце встает на востоке и садиться на западе, коротко о других землях Империи и все в таком же духе. Все бы ничего, но учение Великого Бога называло натурфилософов «шарлатанами и обманщиками» буквально через каждый абзац единственного школьного учебника — показывая, что пользуется простейшими манипуляциями для большего эффекта. Да, разумеется бывший маг учебник читал — как и ходил на публичные лекции-проповеди: знаний много не бывает… и вдруг так получится, что церковники-имперцы в чем-то правы?! Поскольку до обслуживания государственных судов без выпускного из школы не допускали (говорят, какой-то не грамотный прораб грузчиков поставил рядом что-то летучее и что-то легковоспламеняющееся, и целый корабль разнесло — а все потому что не умел читать), то информация распространялась довольно быстро. Если старые и более-менее состоятельные заказчики (такие, как купец Расул) у Фариза еще что-то изредка покупали, то молодые и бедные только смеялись вслед постаревшему мудрецу. Даже травник, давний знакомый, всегда заискивающийся перед магом-алхимиком, теперь смотрел свысока, но, хоть здороваться не перестал: у него-то клиентов не убавилось. А вот букинист-оценщик, после очередного шмона и изъятия «запрещенных фолиантов» однажды просто собрал манатки да и двинул на Хикк в Наррону с попутным кораблем — говорили, что там-то никто книжников не притесняет, да и Высокие Искуства по-прежнему в чести. Сволочь старая — мог бы и позвать с собой, раз выторговал место на корабле — видно, припрятал что-то особо запретное в качестве «билета». Некоторое время мастер Фариз жил только тем, что варил краски да средства против блох и клопов для матросов: большие жуки, спасавшие побережье от крылатой шестиногой заразы на улицах и в домах кораблях не приживались. Однако оказалось, что имперцы и сами разработали составы, которые стали гнать буквально бочками: воспламеняющися, например, был куда лучше его, нестойкого и нестабильного, а уж новые яркие краски-покрытия…
…последний источник дохода пропал тогда, когда как гром с ясного неба грянула морская блокада. Тысячу лет ходили корабли вдоль побережья, тащили грузы и людей — и вот, нате. Говорили, у остров северной гряды вдоль пути между континентами идут бои флот на флот… да много чего говорили. Например, о том, что всех иностранцев в Королевстве теперь тщательно переписывают, что бы в случае военных действий взять, не взирая на лица, в десантные партии да в пехоту: «стать нарронарцем надо еще заслужить»! Говорили, что размолвка между странами произошла от срыва брака принцессы Мары и принца с Хикка: мол, настолько ликом страшен и не мил оказался, что писанная красавица Марина взяла да и сбежала с посольством куда-то вообще непонятно куда, и год ее не видели. Вот и рассорились две венценосные семьи, решившие в очередной раз породниться — а страдает кто? Он, Фариз, и страдает. До того, как грянула блокада, бывший уважаемый мастер сдавал свой дом — помощники купцов всякие. кому крыша была нужна на день, не неделю или месяц охотно селились, радуясь скромной плате… а теперь и платить стало некому. А ведь, страшно вспомнить, еще лет пять назад экс-маг выбирал, свататься за дочку десятника городской стражи, или подождать, пока с доходами наладится (тогда он все еще искренне продолжал считать, что трудности исключительно временные и правда мира восторжествует) и все-таки взять дочку небогатого купца из знакомых… а теперь и наследника нет и не будет уже видимо. Впрочем, зачем наследник, если наследство прахом пошло? Может, тоже в трудовой лагерь мобилизации добровольцем записаться? Хотя бы не придется платить за еду, а днем город все равно как полу-вымерший: даже поговорить не с кем. В самом деле — почему не пойти? Не заставят же грамотного старика с каллиграфическим почерком и навыком чтения чертежей и карт копать вульгарные канавы?..
— Уважаемый Фариз?! — Смутно знакомый голос, воскликнувший на «башенном» языке заставил мужчину оторвать голову от прилавка, где он прикорнул, разморенный дневной жарой, удушливой даже под сплошным тентом. Со сна не удалось сразу проморгаться, так что прежде всего экс-натурфилософ отметил одежду, очень, опасно дорогую — за какую и убить знающий человек может. Правда, покрой был весьма необычный, очень просто фасон мог ввести в заблуждение — но только не его. Еще через секунду мозг старика отметил, что из такой же ткани сделаны одеяния сопровождающих говорившего дам… определенно — дам, причем головы те даже не потрудились прикрыть. Беспечность, впрочем, довольно легко объяснялась: чуть поодаль наблюдалась пара стражей с этим противоестественным автоматическим оружием — каждый арсенал каждого города получил таких по две штуки… и вот, сподобились — выдали. Впрочем, для тех, кто ходит в одежде из такой ткани… о, вот и вторая пара охраны! Какая… странная броня, как будто это дерево… как интересно… Только через несколько секунд до Фариза вновь дошло, что его окликнули по имени, и он все-таки поднял глаза на говорившего. И с огромным трудом узнал в этом молодом человеке когда-то порекомендованного им купцу Расулу молодого многообещающего парня по имени… эх, память-память… Алессо, вот. Его звали Алессо.
— Мастер Алессо, какими судьбами здесь, в нашей хиреющей дыре? — Попытался улыбнуться когда-то любитель красивых и вычурных словес. — Вот уж кого я не ожидал увидеть на старосте лет… хех, кхм.
— Ну, какой же я «мастер»… — Нарочито-смущенно начал было молодой мужчина, но оказался перебит резким взмахом руки.
— Когда я вижу не купца, не новомодного инженера-механика-промыш-ленн-ника… — Вставляя отсутствующие в «башенном» слова из имперского, объяснил свое мнение бывший маг. — …и не военного, но человека, еще двадцать лет назад заставившего уважать его разносторонние знания, то говорю «мастер». Может быть даже «великий мастер», судя по вашим одеждам.
