Владимир Поселягин - Третий фронт
— Мастера мать их, — пробормотал я.
С интересом разглядывая проходивший в сорока метрах от баркаса черный борт шхуны, я покосился на людей, что-то орущих на палубе корабля. Судя по долетавшим крикам экипаж был многонациональном. Слышалась и английская брань, и французская, даже вроде и испанская.
Похоже, пираты так и не смогли определиться с моей национальностью. Вот они смолкли и с юта меня на английском окликнул разодетый как петух офицер корабля со шпагой на боку. Меня портной в Лондоне тоже пытались так нарядить, но быть похожим на посмешище я не желал, одежды у меня были нейтральные. Без этих больших манжет и другой вышитой геевской одежды.
— Кто такой?
— Путешественник! — ответил я, наблюдая, как спускают на воду шлюпку.
— Мы осмотрим вашу лодку!
— Я не дам этого сделать!
— Причина?
— По праву сильного. Уходите и останетесь живы.
М-да, меня похоже посчитали за клоуна, грянул такой гогот что с не далёкого берега взлетела множество птиц.
— Мы считаем иначе, — когда смех немного стих, ответно крикнул офицер. Наверное — это и был капитан.
Медлить было нельзя, гипотетический шанс я им дал, теперь сами виноваты. Подхватив трубу гранатомета, я машинально оглянулся, нет ли сзади препятствия и прицелился в левую скулу корабля, стараясь выстрелить подальше от пороховой-камеры. Они обычно находились в носу.
Такого мощного толчка я не ожидал. Да и некстати ударившая после выстрела волна, когда я балансировал, помогла уронить меня. Но то, что граната достигла корабля и пробила обшивку чуть ниже ватерлинии, корабль как раз приподнялся на волне обнажив это место, увидеть успел.
Вскочив, я посмотрел на место пробоя, кроме дырки размером с кулак никаких последствий я не заметил, поэтому схватив стоявший рядом "Брен" и используя борт "Варяга" как упор, открыл огонь по пиратам. Шхуна была маленькой, на треть меньше "Святой Анны" имевшей сорок пушек для обороны, но вот команды было больше. Если у Мэтью было шестьдесят семь матросов и офицеров, что вполне хватало, то пиратов было ближе к сотне. Было бы больше, если бы и шхуна была больших размеров, но и так для меня много.
Длинная, но прицельная очередь выбила просеку в рядах пиратов. Потеряв сразу десяток своих товарищей пираты возмущенно заорали, а я выпустив остаток магазина уже перезарядился и продолжил стрельбу отгоняя моряков от пушек и заставляя прятаться.
Не переставая голосить те носились по кораблю, некоторые начали палить в ответ из своих допотопных ружей, а я менял уже третий магазин. Блин, три магазина уже выпустил, а противника положил едва ли больше двух десятков.
В это время кто-то заорал:
— Пожар!
Приглядевшись теперь и я увидел тонкую стройку вившуюся на носу корабля. Мне сразу стало ясно, что ракета, пробив обшивку, подожгла внутренние помещения, прожигая переборки.
Ситуация была патовой, если я отплыву за дальность прицельного огня, меня расстреляют из пушек. Я не такой хороший стрелок чтобы стрелять с плясавшего на волнах баркаса, но и я теперь не давал пиратам потушить пожар, очищая нос и ют корабля. По моему мнению, преимущество как раз было у меня.
Выбив рой щепок, рядом воткнулась очередная пуля, отвлекая меня от раздумий использовать второй гранатомет по корме или нет.
— Да ну вас на хрен, — пробормотал я, спрятавшись за планширь, заметив, что над бортом шхуны вскакивают полтора десятка пиратов и дают залп по "Варягу". Пока толстые борта баркаса меня спасали, да и я не сидел на месте, но долго это не продлиться.
Взведя гранатомет, я быстро выглянул, оценивая ситуацию, и выстрелил по корме, стараясь сделать это как можно ниже.
На этот раз я устоял, выстрелив с колена. Ракета, мгновенно преодолев небольшое расстояние, впилась в борт, слегка обросший ракушками и, так же как и первая исчезла внутри.
— Противотанковые, им бы блин броню прожигать, а не дерево, — пробормотал я
Подхватив более современный пулемет, пользуясь отличной оптикой, я стал отстреливать высовывавшихся над бортом пиратов. Полтора десятка лишились этой важной части тела пока не последовала команда и шевеление на корабле не прекратилось.
В это время упущенную из виду шлюпку отнесло чуть в сторону, но видимо пираты, что упали на днище пришли в себя от той губительной стрельбы, что я открыл и попытались приблизиться.
Что говорить дерево для моих пуль препятствием не стало, это не мушкетные пули из мягкого свинца, изрешеченная пулями шлюпка продолжила неуправляемо дрейфовать. Только в этот раз с мёртвыми пиратами и плавающими рядом выроненными веслами.
Откинув страховочную веревку с бруса, я позволил ему повернуться, отчего парус наполнился ветром, и баркас стронулся ветром. К этому времени на баке уже вовсю дымило, да и у кормы суетливо носились. Пираты сообразив, что я ухожу и стрелять больше не буду, носились с вёдрами. Едва слышно стучала помпа.
Вот-вот должно было стемнеть, но я продолжая идти зигзагом против ветра решил обойти мыс. Мне хотелось убраться подальше от разозленных пиратов. Когда на океан упала ночь, я отчетливо рассмотрел отсвет, где стоял корабль, а когда обошел мыс, возвращаясь к берегу уже с этой стороны, ввысь взметнулось пламя. Шхуна горела, горел такелаж и мачты. Думаю, к этому времени экипажа на борту уже не было.
Идти ночью было немного не привычно, однако я продолжил править, идя вдоль берега, стараясь уйти как можно дальше. Что сделают пираты, когда окажутся на берегу? Правильно, пойдут по берегу в этом же направлении, раз они отсюда появились. Или у них где-то рядом база, или стоянка, вот это все мне нужно было как можно быстрее пройти мимо. Пираты могут и побояться со мной связываться. Думаю, мое оружие произвело на них впечатление, уполовинив экипаж и создав пожар, но если надумают это будет им не трудно сделать. Один прицельный выстрел из кустов пока я набираю свежую воду, или когда пристаю к берегу и все. Финита ля комедия… Я один, прикрыть некому.
К вечеру следующего дня я удалился от места боя километров на семьдесят и решил найти укромное место, чтобы выспаться.
Когда солнце почти село, я заметил устье небольшой реки, шириной метров семьдесят. Подниматься наверх не хотелось, мало ли тут индейцев, но и с проходящими рядом с побережьем кораблями тоже встречаться не хотелось. Каботажный флот тут был приличный. Вздохнув, я повернул к реке.
Ветра почти не было, паруса обвисли, отчего мне приходилось их обливать морской водой из ведра, чтобы они были плотнее и не пропускали легкие дуновения ветерка через себя. Немного, на пол узла, но скорость прибавилась. Одно радовало, ветер был попутный, иначе пришлось бы отдыхать в открытом океане. Поднявшись вверх по течению километра на два, когда река сузилась метров на пятьдесят, а заметил высокие деревья на берегу, и решил пристать там, чтобы со стороны мачта не выделялась. Спустив парус и закрепив его на нижнем брусе, отдал якорь, встав в пяти метрах от берега. Уже в темноте разогрев похлебку что я сварил в обед и, поужинав, расставил растяжки по всем борам. Боевых гранат всего четыре на бортах и одну свето-шумовую на дверце в мою каюту. Это даст мне время проснуться и вооружиться. После этого я спокойно уснул. Доски кают были крепкими и должны были удержать осколки гранат, с этой стороны я не беспокоился, главное чтобы нападающих было не много. Ну если они будут конечно.
К моей радости ночь прошла на удивление спокойно, позавтракав жареной рыбой и чаем с остатками сухарей, я осмотрел свои запасы и решил зайти в ближайшее селение пополнить их, благо у меня оставалось четыре шиллинга. Должно было хватить немного пополнить запасы. С рыбой проблем не было, на баркасе я нашел немало ценных вещей, о которых вдова и не подозревала. Начиная с посуды. Включая чайник и сковороду с кастрюлей, так же в трюме в специальном отсеке находились неплохие удочки. Причем крепкие, на большую морскую рыбу.
Сняв растяжки, я на веслах пристал к берегу. После чего натаскав сушняка, нарубив дров для печки, отошел на середине реки и, развернув баркас носом вниз по течению начал спускаться, прилив мне не помешал и вышел в открытое море.
На второй день ближе к обеду я увидел французское поселение, (уж не отсюда ли тот капер) и решил пополнить запасы соли и сухарей. Может даже на пару десятков яиц денег хватит.
Встретили меня в принципе не плохо. Чиновник осмотрел баркас, особенно пустой трюм и дал разрешение на вход. Меня слегка удивило такое благожелательное отношение, но чиновник на плохом английском пояснил, что между Англией и Францией снова мир.
Пока я подходил к крепкому причалу, где уже находилось два десятка любопытных мальчишек, да и взрослые гуляли на берегу, поглядывая на меня, мне пришла мысль продать дробовик и один из пистолетов, второй пистолет и шпагу я решил оставить на память. На вырученные деньги я вполне могу набить трюм провизией.
