Евгений Щепетнов - Здесь слезам не верят
А тут что? Ну… зарплата тоже неплохая, если уж быть честным, то если за эту зарплату нужно воевать с инопланетянами… нет, не надо такой зарплаты. Он на такое не подписывался.
Гражданских не нашли. Кроме жителей микрорайона, начавших вылезать из своих квартир на выстрелы – любопытный народ! Где-нибудь в Штатах все давно бы уже залегли на пол и не высовывали носа, пока все не закончится. Эти же – со своими дурацкими мобильниками – лезть, снимать! Чтобы потом выложить в Сети и получить кучу лайков! Будто от этих лайков зависит сама жизнь.
Впрочем – и зависит. Высунул голову, чтобы поснимать происходящее – тут же тебе ее и отстрелили. Так и случилось – одного все-таки завалили в перестрелке – молодой человек снимал происходящее на свой айфон…
А может, и неспроста это случилось, не случайной пулей. Может, он заснял что-то, что видеть никому не надо? Свидетелей убирают… Впрочем, это совсем другое дело. Дело же спецназа – уничтожать террористов. Террористы уничтожены? Уничтожены! А чего еще-то надо?!
Гражданские какие-то ушли, исчезли? А на что у вас полицейский кордон? ОМОН? Как этот гражданский, да еще и с бабой, просочился сквозь этот самый кордон?! Пусть полицейские теперь его и ищут! Банкомат ограбил? Да мне плевать! Я свою задачу выполнил, ко мне претензий быть не должно!
И, кстати сказать, кто ответит за потерю бойцов? Тренированных, опытных бойцов? И кто пойдет в их семьи сообщать о гибели кормильцев? Кто?! Я!
Ага, вы же не пойдете! И я не дерзю! И вообще, я решил подать рапорт на увольнение, господин генерал! Хватит, настрелялся в инопланетян! Каких инопланетян? Да не надо меня дураком держать! Хватит уже! Подурачили! Посмотрите на трупы – хорошенько подурачились!
Все. Баста. Увольняюсь. И думать не буду! Хватит! Завтра? Завтра ничего не изменится! И послезавтра, и вообще – никогда. Всегда будут дураки, которых отправляют в бой, и те, кто дураков отправляет. Вот и я не хочу быть в дураках!
Стресс, стресс… да, стресс! Нет, не буду пить. Домой! Хватит на сегодня «Звездных десантов». Может, все-таки расскажете, с кем мы сегодня воевали? Нет? Гостайна? Да плевать – и на тайны, и на гос!
С меня хватит.
Хватит!
* * *Они брели по тоннелям, как и сутки назад. Только теперь у них нет еды и есть много, очень много денег. Так много, что на них можно было бы прожить год. Или два. Или три? Если только выбраться наверх, купить еды и найти место, где эту еду можно спокойно съесть. Квартиру, комнату, гостиницу – что угодно! Лишь бы упасть на кровать, лишь бы больше не двигать ногами, чавкающими в этой вонючей грязи. А деньги, увы, есть нельзя. Смешно – голодать, будучи миллионером!
– Куда мы идем? – Голос Аньки прозвучал глухо и гулко, тут же завязнув во тьме.
– Там оставаться опасно. Нужно как можно дальше отойти от места битвы.
Голос мужчины был бесстрастен, холоден, как и обычно, но Аньке вдруг показалось, что она услышала некую нотку… жалости? Сочувствия? Наверное, показалось.
– Ты устала? Хочешь, я тебя понесу?
Анька хотела. Так хотела, аж скулы сводило! Но тут же с сожалением отказалась:
– Ты и так устал. И тебя снова ранили. Сколько раз?
– Что – сколько раз?
– Сегодня ранили сколько раз?
Подумал, помолчал.
– Шесть раз. Четыре пулевых ранения, два ножевых, один ожог от плазмоида.
– Семь. Семь получается!
– Да, семь.
– Вот видишь! – Анька задохнулась, едва не упала, выровнялась и снова потащилась следом за «паровозом». – Ты и так меня тащишь! Куда тебе еще… скажи, а как так вышло, что пули тебе не причиняют вреда? Ты робот?
– Я не робот.
– Ты вообще когда-то устаешь?
– Устаю.
– Раз устаешь, значит, не робот! Роботы не устают. А почему ты так редко ходишь по нужде?
– По нужде? Что такое – «по нужде»?
– Ну… ты совсем дурачок… ну… это… мочишься, редко, например! Отливаешь, писаешь, по нужде!
– Хмм… я не знаю. Так получается. Возможно, что мой организм использует вещества из пищи и питья более рационально.
– Стоп! Ой! Да нет, я не сказала останавливаться! Это просто выражение такое! Я имела в виду – ты откуда знаешь про организм? Только недавно ты двух слов связать не мог, а теперь вон чего рассуждаешь! Может, к тебе память вернулась? Вспомнил, кто ты такой?
– Нет. Не помню. Мелькает что-то… белые халаты почему-то. И зеленые одежды. Мне кажется, что я был врачом. Лечил людей. Я даже почти уверен в этом.
– Ты – врачом?! Ха-ха-ха! Да какой ты врач?! Весь в шрамах, людей убиваешь – как соплю об асфальт! Колдуешь! Какой ты, на хрен, врач?! Вояка! Вот ты кто! Хотя… меня-то ты вылечил… Но все-таки память к тебе немножко вернулась, да?
– Немножко. Стой! Тихо! Не двигайся!
– Что?! Что там?!
– Ни звука! Тут кто-то есть… в соседнем тоннеле.
Охотник присел на корточки, сжавшись в комок, как зародыш в чреве матери, и, сосредоточившись, раскинул вокруг сеть нитей-щупалец.
Пространство тут же откликнулось информацией, которая потоком устремилась в мозг колдуна.
Где-то слева пробегала крысиная стая – грызуны бежали, будто спасались от смерти, попискивая на ходу. От них исходила волна страха, и Охотник на миг задумался – от кого же они могут так спасаться? Выдвинул щупала дальше, пытаясь понять причину паники, и тут же наткнулся на два странных объекта – небольшие, ростом, размерами они походили на пятилетних детей. Но что делать детям в подземелье, на глубине нескольких десятков метров под «нулем» поверхности? Объекты исчезли, будто растворившись в стене, и Охотник выбросил их из головы. Они не мешали и не помогали в пути, а потому были бесполезны.
За то время, что Охотник и его спутница шли в подземелье, они спустились на глубину не меньше пятидесяти метров, а может, и глубже – дважды пришлось лезть по ржавым перекладинам круглых колодцев, да и горизонтальные тоннели шли под уклоном – старые, отделанные кирпичом – вместо бетонных, как в самом начале похода.
Беглецы шли уже несколько часов, сколько точно – ни Охотник, ни Анька определить не могли. Здесь, в темноте, время текло совсем по-иному. Может, пять часов. Может, двадцать.
Несколько раз останавливались на отдых, когда попадался сухой тоннель, унизанный кабелями и трубами, потом долго шли по канализационным ходам, сгибаясь, чтобы не чертить головой потолок. Затем снова производственные тоннели – кабели, трубы, двери, за которыми не было ничего, кроме пустых или заполненных мусором небольших комнат.
Вот и сейчас, поднявшись по ржавым скобам колодца метров двадцать, они снова вышли в сухой тоннель, и в нем явственно ощущался небольшой ток воздуха, хотя этого, скорее всего, быть не могло – подземелье находилось на большой глубине. Здесь не могло быть прямого выхода на поверхность. А раз не было прямого выхода, значит, этот самый ток воздуха что-то создавало. Что? Вентиляционная установка, само собой. И вот этот самый поток воздуха ощутил Охотник, насторожившийся как зверь от запаха извечного своего врага. И для лесного зверя, и для Охотника главным врагом был человек.
Их было десятеро. Пятеро – позади, там, откуда пришли беглецы, и пятеро впереди, перекрывая отход из тоннеля. Как они их обнаружили – неизвестно. Может, просто случайность, а может… если знать, куда ведут тоннели – знать досконально – да еще и смотреть на экран, на который выводится информация о происходящем в тоннелях, найти достаточно несложно.
Датчики движения были установлены по всем тоннелям, в которых имелись кабели связи. Только глупец мог думать, что спецслужбы не озаботятся установкой контрольных датчиков там, где от этого зависит жизнь города, а то и всей страны. Если бы каждый мог войти в тоннели и добраться по ним до центра столицы – результат был бы весьма плачевным.
Человек может пронести на себе несколько десятков килограммов мощной взрывчатки. А если это десять человек? Двадцать? А если они сделали еще и несколько рейсов?
Кроме того, на кабели связи можно поставить шпионские приборы, которые легко считают информацию – пусть и не совсем уж такую тайную, но… если таких приборов десятки, стоят они на разных кабелях, перехватывая разговоры чиновников и военных – из всей этой разрозненной информации умный человек может почерпнуть столько всего, что шпион времен Второй мировой от зависти искусал бы свои шифроблокноты. Прогресс не стоит на месте…
Когда на пульт дежурного пришел сигнал о нахождении в контролируемом объекте двух неизвестных людей, как и полагается по инструкции, офицер наблюдения передал информацию вышестоящему начальству, а когда сверху пришел недвусмысленный приказ о захвате объектов, на место тут же выдвинулась оперативная группа «тоннельщиков» – специально подготовленные для работы под землей бойцы, отобранные из числа спецназовцев несколько лет назад. У каждого из них имелся опыт реальных боевых действий, все были экипированы соответственно условиям «работы» и могли без особых для себя проблем находиться под землей днями и неделями.
