Астерий. Дилогия - Эрли Моури (СИ) - Моури Эрли

Выложив их вещевого мешка лишнее, я закинул его за плечо и вышел из комнаты. Хотя я не собирался делать никаких покупок, вещмешок почти всегда находился со мной, даже если я собираюсь не в дальний путь, а лишь на прогулку по городу. Ближайшими моими планами были поиски Ионы. Я знал, с чего начать. Когда мы расстались с ней, эльфийка собиралась к какому-то старому приятелю, который давал ей и Яркусу работу. Я не знал его имени, но из того, что Ионэль говорила о нем, можно было сделать вывод: приятель Ионы родом не просто из Элатриля, но из родного города Ионэль — Лойлэна. А лойлэнцы всегда держались обособлено от других эльфов. И жил он возле старого кладбища, что севернее Красной Арены. Все это вместе давало неплохие шансы найти его, расспросить местных, может кому-то дать гинар-другой за полезную подсказку.

Кроме поисков Ионы у меня имелась еще одна весьма важная цель: выяснить кто и почему пытался вчера меня убить. Зацепкой были слова, сказанные одним из нападавших перед смертью: то ли Харун Дан, то ли Хартун Тарн и еще долговая записка с именами. Возможно, тот самый эльф — приятель Ионэль — поможет мне как-то с этим, ведь двое из нападавших тоже были эльфы. И еще по пути к Арене, если идти через Медяки проживал мой знакомый. Вернее, знакомый Лавера, но меня он тоже хорошо знал. Его имя было Дигмар, хотя чаще его называли Медяком. Промышлял Медяк скупкой и перепродажей краденого, соответственно его осведомленность о событиях вокруг местных банд могла стать очень полезной, если мне удастся его разговорить.

Поскольку мой путь лежал в сторону Арены, то заглянуть к Дигмару было почти по пути. Поднявшись к площади Арно, я сразу свернул в Медяки и, пройдя мимо старой литейной оказался возле дома скупщика. Здесь имелась одна опасность: к Дигмару часто заглядывали люди из банды Медной руки. Говорят, сам Барон — главарь той банды, родом из этих мест, как и его ближайшие дружки, поэтому банда и получила такое название. Мои магические силы полностью восстановились после вчерашней передряги, хотя раны еще давали о себе знать и сказывались на моей подвижности, встречи с меднорукими я не боялся. С луками они не ходят, а на атаки коротких мечей и кинжалов мне есть чем ответить. Однако, нарываться на неприятности тоже не хотелось. Поэтому за литейной, над которой поднимался густой дым, я остановился, глянул на огромного мохнатого пса, наблюдавшего за мной, и закрыл глаза, пуская вход интуицию. В круге моего внимания оказалось много людей: работников литейной, жителей соседних домов и прохожих, но вроде не было никого, кто мог бы представлять угрозу. Хотя, интуиция много раз подводила меня.

Через пять минут я остановился у порога дома Дигмара, постучал в створку двери, скрепленной бронзовыми полосами. Поначалу мне ответила тишина, после еще нескольких ударов моего кулака раздались шаркающие шаги. Дверь открыл мужчина лет сорока с всклокоченной бородой и серьгой в ухе — Дигмар. Меня он будто не признал сразу, окинул взглядом черных, полных всяческих подозрений глаз, затем сказал:

— Ах, это ты Райс. Чего без Лавера?

— Увы, Лавера больше нет. Положили нас эльфы. Я чудом выкарабкался, — сообщил я. — Дело к тебе есть. Можем переговорить?

Он без слов открыл шире дверь, впуская меня, и провел в комнату, где обычно принимал нас с Лавером. По пути несколько раз произнес:

— Жаль, как жаль. Хороший он парень был. Как вы из города бежали, предчувствие у меня было дурное, что с Лавером больше не увижусь. Седай там, — он указал на табурет слева от зарешеченного окна. — Я сейчас эля принесу. Будешь?

Я кивнул. Медяк вскоре вернулся с двумя бутылками ржаного эля. Попивая горьковатый напиток прямо с горлышка, я кратко пересказал ему нашу с Лавером историю — ту часть, которую помнил сам, начиная от причин заставивших нас бежать из Вестейма и кончая тем черным днем, когда эльфийские стрелы оборвали жизнь моего друга. Хотя, если быть честным, они оборвали и жизнь прежнего Райсмара Ирринда.

— Печальная история, — признал скупщик. — Ты с чем вообще пришел? Что-то есть на продажу?

— Нет, Дигмар, на продажу ничего. Прежними делами не занимаюсь и с меднорукими не вожусь, — я булькнул элем, отмечая хороший вкус напитка. — Но это не значит, что мы теперь друг другу бесполезны. Кое-что на продажу у меня может появиться.

— Чем же промышляешь? — удивился хозяин дома.

— Пока без работы, но собираюсь я промышлять услугами… ну, скажем так, услугами мага, преимущественно боевого, — я знал, что мои слова его сейчас очень удивят. И может не стоило их говорить, но, с другой стороны, как маг по найму, я не мог оставаться все время в тени. Мне требовалось создавать имя и репутацию, иначе откуда возьмутся клиенты.

— Маг, значит… — он расхохотался, стукнув бутылкой о стол. — Райс, понимаешь ли, чтобы оказывать услуги мага, надо быть магом.

— Верно, Дигмар. Поэтому я магом и являюсь, — для убедительности, не вставая с табурета, я поверялся в сторону от стола и продемонстрировал ему «Щит Нархана». С шипением щит развернулся из правой руки.

К сожалению, мой арсенал пока был скуден и явить что-то более эффектное я не мог. Не ломать же Медяку мебель кинетикой. Шалить здесь «Пламенем Пасвилла» тем более было рискованно.

— А что это? — Медяк озабоченно смотрел на туманную область, развернувшуюся возле моей руки и мерцавшую слабо-голубым свечением.

— Это магический щит, — пояснил я. — Если какая-то сволочь попытается проткнуть меня клинком, то клинок увязнет в этом. Боевую магию показывать здесь не рискну, чтобы не сломать тебе что-нибудь или не сжечь.

— Райс, друг, но как⁈ — его глаза выражали полнейшее изумление. — Ты же никогда не был магом. Если бы был, то на кой шет тебе сдалось связываться с людишками Барона?

— Вот так… В общем, так вышло. Так бывает: неожиданно открылись способности. Не знаю как, но открылись. Считай, что боги меня научили. Или демоны. Но это не важно. Важно, что я это умею. И, кстати, мои умения уже испытали на себе Хурдж и Григор, — я знал, что Медяк знаком с ними и пересказал ему, как проучил этих мерзавцев недалеко от полетной башни, перед тем как войти в Столичные ворота.

По реакции скупщика я понял, что этот случай еще не успел докатиться до него, и еще я понял, что Медяк теперь куда более расположен ко мне. Этого я и добивался: теперь я для него не просто какой-то там Райс, иногда заходивший, чтобы продать какую-то ерунду за несколько гинар, а человек куда более серьезный, который может оказаться полезен. Свое расположение этот прохвост проявил тут же:

— Еще эль будешь? Могу что-то покрепче предложить.

— Нет, спасибо. Я по делу, а дела теперь я исполняю только в трезвости, — я сунул руку в карман камзола и достал долговую записку, но прежде, чем показать ее, спросил: — Подскажи, слова Харун Дан или Хартун Тарн тебе ни о чем не говорят? Я не знаю, как они звучат в точности, потому как человек, произносивший их, говорил очень невнятно.

— Харун Дан или Хартун Тарн… — задумчиво протянул Медяк. — Это что-то с эльфами связанное. Слова не ихние, больше похоже на аютанскую речь, но я слышал подобное в адрес эльфов. Что-то вроде ругательства, мол западные сволочи. Точно сказать не могу, такое ты эльфам лучше не говори.

— Ясно, — я положил на столе перед ним долговую записку. — Глянь, здесь нет знакомых имен, таких, чтобы увязать с этими «западными сволочами»?

— Имен то знакомых много, как и кличек. Вот, например, Пузатый. Но ты хоть представляешь, сколько «Пузатых» в Вестейме? Я знаю как минимум четверых. Но увязать эти имена с теми словами не могу — ничего такого в голову не лезет, — поджав плечами, Медяк вернул мне записку.

Ушел я от него почти ни с чем. Хотя, кое-какие намеки получил. Например, что слова эти могут быть аютанские и тогда есть смысл обратиться к какому-нибудь аютанцу. Например, к моему недавнему недругу, после полета на драконе ставшему приятелем Бурухе Хазбулу. Мне вспомнилось, он сказал, что держит несколько лавок южных специй, и самая известная из них «Вкусы Эсмиры» в начале Медного квартала, то есть Медяков, через которые я сейчас шел. Вот только что считать за начало этого квартала? Я предположил, что начало все же или со стороны площади Арно, или ближе к рынку. Сейчас мне туда было не по пути — я шел в сторону Кладбища Альгера. Позже вполне можно было поискать этого задиристого Буруху.