Московское золото или нежная попа комсомолки. Часть Вторая (СИ) - Хренов Алексей

— Хочу, что бы на других баб у тебя не стоял! — не растерялась Наденька и быстро озвучила ему своё желание.

— Ой, нет, это просто самолёт на посадку заходит! — облегчённо выдохнул Лёха, шокированный такоим неожиданным желанием.

Лёха не переставал удивляться, насколько идеально всё сложилось. Казалось, время замедлило свой бег, позволяя им наслаждаться каждым мгновением этой прогулки. Они обсуждали всё на свете — от маленьких забавных деталей, замеченных на улице, до самых глубоких размышлений о жизни. Она смеялась так искренне, что он чувствовал, как этот смех освещает тёмные уголки его души, наполняя её светом. Для него эта ночь была фантастической не только из-за красоты Мадрида, но и благодаря её присутствию — её лёгкому прикосновению, взгляду, который мог бы заменить слова, и той энергии, которая делала эту женщину самой прекрасной на земле в его глазах.

Он был благодарен ошибке секретаря, которая не проверив поселила Лёху на ночь в комнату корреспондентки газеты «Правда», думая, что та уехала брать интервью у испанских добровольцев.

25 сентября 1936. Советское представительство, гостиница «Палас», Мадрид.

На следующее утро совершенно не выспавшийся, но абсолютно счастливый Лёха терпеливо ждал появления товарища резидента. Однако уполномоченный НКВД товарищ Орлов снова не решил Лёхин вопрос, равнодушно заявив:

— Пока фондов нет, придётся подождать, — и продолжил заниматься своими делами, показывая всем своим видом, что у него нет времени на каких-то просителей вроде Лёхи.

Лёха усмехнулся про себя, остаться на несколько дней в Мадриде он был совсем не против, теперь у него появился огромный, просто всепоглощающий интерес, под названием Наденька.

Глядя на Орлова, он вспомнил московского чиновника по прозвищу Хмыренышь. «Вроде наркоматы разные, а ответственные товарищи одинаковые», — подумал он. Однако, в отличие от Москвы, где иногда приходилось устраивать целые представления, здесь он не собирался разводить никаких «танцев с бубнами». Лично его в этом заказе было всего триста (тут Лёха хитро ухмыльнулся) рейхсмарок или две тысячи пятьсот песет за фотоаппарат — почти двухмесячная зарплата советского «добровольца», да и то он подумывал оставить фотоаппарат себе.

— Не вопрос, товарищ оперуполномоченный, — спокойно ответил он, глядя прямо в глаза Орлову, — Мне так и сообщить товарищу Кузнецову? Я же не знаю, насколько срочно ему нужны средства. Нас ещё вчера обратно ждали, так что, боюсь, придётся пройти и немедленно телефонировать о задержке.

Орлов заметно поморщился от этих слов. Очевидно, перспектива объясняться с Кузнецовым ему совсем не нравилась.

— Зайди через два часа, постараемся изыскать для флота средства, — сквозь зубы выдавил он.

Через два часа Лёхе действительно выдали запечатанный пакет и попросили расписаться за получение. Однако, взглянув на сумму, Лёха вежливо отказался подписывать:

— Придётся пересчитать сумму, — предложил он, — или я могу расписаться за получение запечатанного пакета в журнале исходящей корреспонденции.

Орлов снова скривился, но не стал спорить. Он махнул рукой, давая понять, что формальности можно опустить, и раздражённо сказал:

— Ладно, иди уже.

Лёха покинул кабинет с чувством лёгкой брезгливости.

— Как будто говна наелся,- негромко высказался Лёха отойдя подальше про свои впечатления от общения с Орловым.

* * *

Хренов! Я прилечу через две недели в Аликанте! — Наденька не могла оторваться от Лёхи, целую его, повиснув у него на шее, — Это всего час от твоего аэродрома. А потом готовься! Я приеду на твой аэродром брать интервью у героев-лётчиков! Буду брать у тебя! — мягкие и нежные губы оказались заняты делом и на короткий момент времени восстановилась тишина, — Интервью! Брать и еще раз брать!— губы и язык оказались опять очень заняты, — Интервью!

Глава 22

Возня бульдогов под ковром

11 сентября 1936 года. Мадрид.

Незаметные события, случившиеся несколько ранее описываемого времени.

В неприметном парке Мадрида, человек похожий на уполномоченного НКВД присел на лавочку, раскрыл газету и утёр пот с лица. Было действительно жарко. Посидев несколько минут он встал и уходя, оставил газету около урны, вдруг кто то захочет ее прочитать. И правда через несколько минут газету подобрал неприметно одетый человек и быстрым шагом покинул парк. Вечером этого же дня, неприметного молодого человека можно было увидеть в британской дипломатической миссии.

Еще через некоторое время знакомый нам англичанин, приятных манер, прочитал: «14 сентября, золото повезут под охраной по железной дороге в Картахену».

* * *

На рассвете 14 сентября 1936 года испанские карабинеры капитана Хулио Масегоса, следуя распоряжению республиканского правительства, прибыли в здание Банка Испании. Хранилища Банка вскрыли, словно ящик Пандоры, открыв доступ к манящему содержимому.

Двумя днями ранее Орлов обсудил с советским послом Марселем Розенбергом необходимость вывоза золотого запаса из Мадрида, убедив его, что Картахена — единственный подходящий вариант. В тот же день Розенберг представил Орлова Негрину, и тот поддержал идею перевозки золота.

В течение следующих нескольких дней всё золото, находившееся в хранилищах, было изъято, упаковано в деревянные ящики по шестьдесят пять — семьдесят пять килограммов каждый и под охраной карабинеров доставлено на центральную железнодорожную станцию Мадрида и оттуда его несколькими составами отправили в Картахену.

Выбор Картахены был продиктован её стратегическим расположением. Как важный морской порт, город обладал надёжными укреплениями и хорошими путями снабжения. Кроме того, удалённость от основных районов боевых действий позволяла безопасно эвакуировать золотой запас по морю за границу, если возникнет такая необходимость.

И самое главное — туда уже двигались советские транспорты.

Помещений арсенала не хватило, хотя туда и влезла основная часть из 10 000 ящиков. Вторую часть ящиков пришлось отправить на территорию пехотной дивизии, имеющей охраняемые склады и наконец заключительную часть, около 2000 ящиков разместили на территории танковой бригады, размещенной в тридцати километрах от Картахены, прямо около Лёхиного аэродрома Лос-Альказарес.

Однако в происходящем была и обратная сторона медали, такая концентрация золота в одном месте делала Картахену самым лакомым и напряженным местом всей Испании на ближайшее время.

15 сентября 1936 года. Мадрид

Министр финансов Хуан Негрин вошёл в кабинет к Ларго Кабальеро, который занимал пост премьер-министра Испанской республики. Оба выглядели очень обеспокоенными, напряжение так и витало в воздухе, ситуация на фронте становилась всё более критической.

— Мы теряем контроль, Франсиско. Если фронт прорвётся, золото окажется в руках мятежников. Мы не можем этого допустить, — начал Негрин, опустившись в кресло напротив Кабальеро.

— Ты предлагаешь отправить всё золото в Советский Союз? Это очень рискованный шаг, Хуан. Как это воспримет народ? — Кабальеро выглядел взволнованным, он встал и подошёл к окну, глядя в пустоту.

— Народ сейчас думает о выживании, а не о золоте. Если Франко захватит наши резервы, у нас не будет ни средств для продолжения войны, ни возможности получить поддержку извне, — Негрин говорил жёстко, почти с отчаянием в голосе.

— Советский Союз — наш единственный крупный поставщик оружия, — ответил Кабальеро, всё ещё стоя у окна. — Без их помощи мы долго не продержимся.

— Мы организуем срочную погрузку золота на советские пароходы. До Одессы морем русские справятся сами. Это наш шанс перебросить золото в безопасное место и получить от русских всё необходимое.

Кабальеро обернулся и вернулся к своему столу.

— Если мы не сделаем этого сейчас, у нас просто не будет средств на закупку боеприпасов и техники. Золото должно работать на нас, а не лежать в хранилищах, ожидая, пока его захватят мятежники, — Негрин продолжал давить на необходимость действовать немедленно.