Злата. Жизнь на "Отлично!" 4 (СИ) - Коробочка Александр
— А это… — перебив меня, он кивнул на шмотки, лежащие на соседнем стуле, — разве не достаточная компенсация за то небольшое время, которое ты уделишь мне?
— Компенсация? А разве я, пусть даже и не нарочно, но не спасла всю твою кампанию? — пожав плечами, я обернулся, глазея на молодёжь, оккупировавшую соседний столик. — И да, я, если что, совершенно не настаиваю на том, чтобы ты оплачивал мои покупки. Вернуть деньги?
— Мне казалось, ты приняла тот факт, что у нас взаимовыгодные отношения… Видимо, зря. Ты становишься все более похожей на мать. — папаша достал из кармана монетку и принялся играться с ней, дабы успокоить нервишки.
— Я и на тебя похожа не меньше. Просто ты не глядишь на мир моими глазами. — ответил ему. — А что до взаимовыгодных отношений…я это поняла, хотя принять, наверное, до конца не сумею никогда. Просто отзеркаль наши отношения на твои отношения с моими бабушкой и дедушкой. Примешь такое? Хочешь, чтобы у вас были взаимовыгодные отношения?
Папаша предпочел промолчать, и лишь монетка быстрее заходила между его пальцами.
— То-то же. Так что, вернуть тебе деньги за шмотки? — поинтересовался я.
— Не нужно. — ответил он и, положив на стол пятьсот рублей, встал. — Вызови себе такси, пожалуйста…
— Сядь!
Теперь уже отцовские нотки прорезались в моем голосе (опыт!). Папаша аж дернулся весь! Как бы то ни было, но он молча уселся.
— У нас же взаимовыгодные отношения, не забыл? Я на тебя не обижаюсь, хотя вполне могла бы, повод то есть. Так почему бесишься и выходишь из себя ты? Посмотри на меня! Здесь и сейчас с тобой нахожусь я, а не моя маман. Не нужно глядеть на меня, а видеть ее. — я позволил себе даже улыбнуться чуть-чуть. — Ты хочешь, чтобы я помогла твоей кампании, ибо, судя по всему, выборы обещают быть исключительно веселыми. Но в ответ я хочу, чтобы ты разобрался с «опекой», вернее, с теми злобными организмами, которые ее на меня натравливают.
— Да не могу я! — вспылил было папаша, но был перебит мной.
— Ты меня за дуру держишь, что ли? — спросил я.
— Злат…! Ты…! Не нужно так со мной разговаривать! Не забывайся, ты все еще моя дочь!
— Это простой вопрос, уважаемый отец.
— Нет. Ты…ты кто угодно, но вряд ли дура.
— Хорошо, значит, с этим мы разобрались, слава богу. А теперь объясни мне, пожалуйста, одну штуку… Просто я теперь окончательно запуталась. В общем, поучаствовать со своими дружками из так называемого «Союза предпринимателей» в освоении бюджетных миллиардов…некоторой их части, по крайней мере…на московском строительстве ты, значит, можешь, а вот прекратить нападки на родную дочь со стороны каких-то там чиновников из «соцслужбы» — это уже выше твоих сил? Ваших сил, вернее, ты же не один. Извини, конечно, но это фигня какая-то получается. Все дело, наверное, в желании. Точнее, в отсутствии оного.
— Злат… — у папаши, видимо, «завод» совсем «закончился», — давай мы вернемся к этому вопросу сразу после того, как пройдут выборы.
— Если это будет в стиле: я подумал, но нет… — начал было я, но был перебит.
— Злат, пойдем. — сказал папаша и, взяв большую часть шмоток, направился в сторону эскалатора.
В авто. Несколькими минутами позже.
— Не стану тебя обманывать, но даже если выиграю выборы, я не смогу помочь тебе полностью одолеть данную ситуацию, как бы ни хотел. А я хочу, Злат. Очень хочу. И никто не сможет. В твоем случае прекратить плотный надзор со стороны «соцзащиты» в общем, и «опеки» в частности…со всеми вытекающими из этого последствиями…попросту невозможно. — произнес папаша, когда авто вырулил со стоянки.
— В смысле, никто? — уточнил я.
— В самом прямом смысле, Злат. Твое дело находится на личном контроле в министерстве «Здравоохранения и Соцзащиты», у одного из тамошних замов… У заместителя министра, я имею в виду.
— То есть, я вышла на правительственный уровень, что ли? — из моих уст вырвался истерический смешок.
— Получается, так. И если бы это было правительство Москвы, а не федеральное, я, поверь, уже «закрыл» бы вопрос, но…
— Это что же получается, целый замминистра контролирует то, что меня «топят» как котенка? Им там что, делать больше нечего? Или «обидки» уважаемых дяденек и тетенек на школьницу вышли аж на федеральный уровень?
— Честно говоря, не знаю, Злат. Я навел кое-какие справки по поводу замминистра этой. Она — не более чем болванчик в дорогом кресле, так что может быть по-всякому. И «обидки» вполне могут быть, ведь московский министр, которого твоей милостью турнули, был протеже начальства этой вот мадам. И просто вожжа какая-то могла попасть ей под хвост. Как говорят, она тетка с непомерно раздутым чувством собственного величия…впрочем, там таких много…и, что хуже, крайне деятельная. Но…неумная, в общем. Короче, «соцслужба» от тебя не отстанет до совершеннолетия, это абсолютно точно, и с этим ничего не поделать, однако я сделаю все, чтобы приструнить местную «опеку». Чтобы они не выходили за рамки, так сказать. Но это уже после выборов. Договорились?
«…я бы на вашем месте сразу же выправил ей эмансипацию…». — вспомнились мне слова соседа.
Я некоторое время молча смотрел в окно, наблюдая за проносящимися людьми и пейзажами восемнадцатого микрорайона.
Папаша, притормозив возле детской поликлиники, свернул во дворы.
— Да, договорились. — произнес я.
— Ну, вот и славно! — ответил папаша.
15-й микрорайон. Возле корпуса 1553.
— А, Злат! Чуть не забыл сказать тебе! — заявил папаша, остановив авто напротив моего подъезда.
— Сказать о чем? — подозрительным тоном спросил я.
— Тут выяснилось…м-м-м…что ты очень…очень приглянулась сыну одного моего хорошего знакомого…
Дзинь! — в голове моей, словно бы наяву, прозвенел неприятный такой звоночек.
— И что с того? — не слишком-то вежливо перебил папашу я.
— Да в общем-то ничего… — папаша пожал плечами. — Ярослав…так зовут этого парня…попросил меня дать ему номер твоего телефона…
От адреналина у меня внезапно взмокли ладошки.
— … и я ему его дал! — закончил папаша.
— Что…чего ты сделал? — я выпал в осадок, практически нерастворимый.
— Дал ему номер твоего телефона. — спокойно повторил мой «родитель №2». — Он из хорошей семьи, Злат, я их прекрасно знаю. Отличный парень. Учится сейчас в аспирантуре, в Страсбурге…это во Франции…но уже скоро окончит ее…
— Скоро окончит аспирантуру⁈ — возопил я. — Сколько лет этому твоему «отличному парню»? Под тридцатник, небось? А мне пятнадцать! Пятнадцать! Или ты не в курсе⁈ Уважаемый отец, ты, вообще, в своем уме⁈ Да и с какого хре…с какой стати⁈ Кто уполномочивал тебя давать кому-то, без спроса, номер моего телефона⁈ Это разве не называется «лезть в семью»⁈
У меня кончился в легких воздух, и я молча уставился на папашу, ощущая то, как от злости раздулись крылья моего носа. А папаша же…
Он стоически вынес мои упреки и казался вообще каким-то чересчур уж довольным.
— Закончила беситься? — со смешком спросил он. — Во-первых, это тебе только сейчас пятнадцать, а через полгода будет уже шестнадцать, затем и оглянуться не успеешь, как «стукнет» сначала семнадцать, потом и восемнадцать…
Он замолчал, поглядев на меня. Я тоже молчал, ибо от его наглости просто не сумел выдавить из себя ни слова (девчачий организм…).
— А восемнадцать — хороший возраст для девушки, чтобы удачно выйти замуж. Если она умная, конечно, а ты вроде бы как раз такая. Но только не за ровесника, не дай бог! Те еще сами не знают, какая женщина им нужна!
