Алексей Борисов - Византиец. Смоленское направление
До дома сотника добирался больше часа, элементарно заплутал. Пока переправился через реку, зашёл не через те ворота, попросил прохожих объяснить дорогу - объяснили так, что оказался в противоположной стороне, в общем - тяжко. Если в приморских городах все дороги ведут к морю, то тут - не только к реке, а ещё и к ручьям. В итоге, выйдя к Пятницкой, с трудом отыскал особняк Савелия. Во дворе переполох. Степанида растопила печь и вовсю шуровала на кухне, отдавая приказы. Девочки помогали, носили воду из колодца, подмели двор, убрали в доме. Сам сотник готовился к аудиенции у князя. Перед моим приходом, прибыл посыльный, который сообщил пожелание правителя немедленно увидеть светлейшими очами нового горожанина. Видимо слухи о несметных богатствах, привезённых из Рязани, достигли резиденции Святослава Мстиславовича. Савелий сидел на лавке, на втором этаже, наматывая свежие портянки. Парадного костюма для выхода в свет не было, а явиться к главе княжества в повседневной одежде равносильно высказать тому неуважение. Хорошо, хоть догадались взять у Евстафия шёлковую сорочку. Выход из ситуации предложила Елена. Среди подарков, переданных ей, была накидка бирюзового цвета, в виде плаща с капюшоном на одной пуговице. И если женщине она доходила до пят, полностью укрывая тело, то на сотнике материя заканчивалась у колена без возможности застегнуться на груди. Тут пришлось проявить смекалку. Сняв с шеи золотую цепочку, я сделал петельку и закрепил на пуговице, второй конец продел в отверстие, куда вставляется пуговица, щелчок застёжки - стильный наряд под названием 'корзно' готов. Вместе с посыльным Савелий отправился на приём к князю.
Вечером, после ужина, сотник рассказал, что Святослав интересовался обороной Рязани, так сказать от первого лица, расспрашивал о тактике кочевников, действиях защитников, количестве воинов. Вскользь поинтересовался, как удалось выбраться из горящего города с тяжёлыми сумками, много ли людей вывел и где они сейчас. В конце разговора коснулся самой щекотливой темы. Савелий был поразительно похож на покойного князя Давыда.
- Что, прямо так и сказал? - Перебив рассказ сотника, спросил я.
- Ошибся Мстиславович, не на Давыда я похож, а на своего деда. - Савелий распутал цепочку, застрявшую в пуговице, и передал мне. - А вот дед покойный, действительно был похож на Вячеслава Ярославича, князя Смоленского ибо был ему бра... Это я сам от него случайно услышал, когда ещё без портков ходил.
Степанида отодвинулась от двери, ведущей в светлицу, и на цыпочках стала спускаться на первый этаж. Вот это новость, хозяин дома предок известного Вячеслава Кесарийского. Ох, не зря она задержалась в доме.
На следующее утро я навестил сына кузнеца. Пётр пошёл на поправку, видимо лекарства дали необходимый толчок молодому организму, и состояние больного можно было расценивать, как стабильное. Данила чуть ли не прыгал от счастья. Единственный сын, помощник, наследник секретов и продолжатель славной кузнецкой династии мог уже пить юшку из ухи и внятно отвечать на вопросы. Для меня же пришло время непростого разговора. Мы остановились перед кузней и теперь смотрели друг другу в глаза.
- Послушай, Данила. Есть один вопрос, который вскоре придётся решать.
- О чём ты, иноземец? Если об оплате за врачевание, то не беспокойся, оплачу, сколько скажешь. - Бронник хлопнул ладонью по поясу, где, по-видимому, должен был висеть кошелёк.
- Плата будет большая. Сын челядинки моего друга виноват в том, что произошло с Петром. Суда не должно быть.
- Вот ты как, Алексий. - Данила стал серьёзным, улыбка исчезла, пудовые кулаки сжались. - За сына, то, что лечишь - спасибо. Да только не простое дело тут. Роду обида нанесена, кровная обида. Понимаешь?
- Возьми виру кузнец, по Правде. С того света парня вернули.
Данила задумался. Этот вопрос уже обсуждался у него дома, и к общему решению родственники не пришли. Слова кузнецу дались через силу, но перечить спасителю сына он не стал.
- Добро Лексей, если сынок мой Егорушка будет здоров как раньше, то виру назначаю в двадцать гривен. Так по Правде нашей, по Русской.
Платить серебром возможности не было, прутиков осталось слишком мало. Вообще-то я рассчитывал отдать набор инструментов для изготовления кольчуги, но в кузне я увидел практически те же самые приспособления. В итоге моё предложение выглядело бы весьма скромным. Помимо этого, мне захотелось подружиться с кузнецом. Тут лучше дать больше чем надо. Вот только что? Секрет нержавеющей стали или температурный режим отпуска? Толку с этого, если в своей кузнице он не сможет использовать полученные знания.
- Данила, сколько стоит твой самый лучший доспех? - Поинтересовался у мастера.
Кузнец вспомнил свою лучшую работу, когда черниговский сотник, будучи в составе посольства, не торгуясь, заказал для себя новые доспехи.
- Хм, черниговец в прошлом году отвесил сорок гривен за полный доспех, три месяца ковал. Железа свейского уйма ушла, угля ещё больше. Только к чему этот вопрос?
- Договоримся так. Тебе принесут к концу недели бронь, как раз на Петра. Таких доспехов ты ещё не видел, думаю, не хуже чем у черниговского сотника. Её стоимость оценишь сам. Так согласен?
Данила согласился взять виру товаром, но условие выздоровления сына стояло на первом месте. На том и расстались. День прошёл без происшествий и приключений. Степанида выяснила, что местные воришки ошиваются на Подоле, главарь у них - владелец мелкой харчевни по кличке Несун, но серьёзных дел за ними нет. Кошеля режут, так где такого нет? Все о том знают, но пока не пойман - не вор. Грозные тати, обитающие вокруг города, недавно сгинули, и о них ничего не слышно. Большего разузнать не удалось, хотя, и этой информации было достаточно. Около шести часов следующего дня, забрав Савелия с собой, мы возвращались обратно, где по идее, должны были закончить возводить дом. Рыбак становился связным, с обязательством бывать у нас раз в неделю и чтобы кормить семью в связи с отрывом от основной работы, был вознаграждён мешком муки и пудом соли.
По приезде в лагерь меня ждало разочарование и я чуть было не поругался с Фролом. Плотники приостановили работу, выстроив только первый этаж, при этом закончив часовню. Причиной тому была печь, требовалось время и свободный доступ сверху.
- Ещё три дня ждать. - Авторитетно сообщил Игнат.
Спорить с печником, не владея тонкостями строительства системы отопления, было бесполезно. Ночью, часа в три, пока никто не видит, пробрался к двери камня и через секунду стал стаскивать с тележки мешки и тюки с необходимыми вещами. Последний мешок был самым тяжёлым, в нём лежала бригантина для Петра вместе со шлемом, поножами и наручами с рукавицами. То, что размер брони несколько превосходил габариты сына кузнеца, а лицевая часть шлема хундскугель походила на волчью морду, меня не смущало. Если Данила работает с доспехом, то наверняка подгонит по любой фигуре, и маску заменит на что-то подходящее. Картинка с расположением стальных досок прилагалась, и повторить изделие не составляло бы большого труда, если... вот тут и должен был сработать мой план. Одинаковая толщина пластин по всей площади, а так же просверленные, а не пробитые отверстия обязательно заинтересует мастера. Всё это заставит Данилу искать меня и выспрашивать, а уже тогда я буду ставить ему условия. Мне захотелось заиметь кузнеца либо обученного подмастерья, у себя под боком.
Рыбак отчалил с восходом солнца под стук топоров. Отпускать малознакомого человека с дорогими вещами было опасно. Дело не в доверии, всякое может произойти на реке, и рязанцы тянули жребий, кто отправится сопровождающим в Смоленск, - победила молодость. Велимир только удивился, что в этот раз ему не отсыпали серебра на кутёж.
- А куны? Куны дадут? - Спросил он, садясь в лодку.
- Держи! - Бросил в лодку маленький мешочек с сувенирными монетками. - Тут две дюжины кератиев, это на кошт и на священника.
Проводив лодку, я направился инспектировать часовню. Это было маленькое, неказистое по сравнению с домом строение, представлявшее из себя четырёхстенную избушку с ганкой и луковицеобразной крышей выкрашенной золотой краской. Зато стоило мне в неё зайти, как тут же наступило понимание, что внутреннему убранству часовни могла позавидовать даже городская церковь. Современные иконы с изображением Георгия Победоносца, Архистратига Михаила, Иоанна Воина копировали иконописцев текущего столетия и составляли иконостас. Под ними в кадиле должен был дымить патриарший ладан. По обе стороны от икон стояли подставки под свечи, а на полу расстилалась красная ковровая дорожка. В общем, один в один как на оставленных мною рисунках. Население лагеря было довольно, особенно артель строителей. Для них это являлось какой-то ступенькой в строительной иерархии. Абы кого для постройки культовых сооружений не приглашали. Только проверенных мастеров. И если в портфолио было возведение храма или красивой часовни, то расценки за их труд подскакивали иногда на четверть. Теперь необходимо было освятить их зодчество.
