Владимир Мясоедов - Четвертая магическая война
– Неужели… – Некромант явно понял, что происходит.
– Да. Европейцев переиграли. Похоже, сегодня геройствовать нам не придется, – важно кивнул Андрэ, усаживаясь прямо там, где стоял. – Я маг воздуха, но достаточно разбираюсь в теории геомантии, чтобы понять одну простую вещь. По-настоящему ужасное болото нельзя быстро призвать чарами по желанию. Его можно только скрыть под тонким слоем твердой почвы, который как раз и управляется волшебством… Но для того, чтобы что-нибудь испортить, совсем не обязательно подбирать к заклятиям ключи.
Ужасная метель оборвалась так же резко, как и началась. Вот она есть – а вот ее уже и нет. Остался лишь редкий снежок, крепость, армия и грязь… Вернее, топь. Защитный пламенный купол и огненный дождь растопили обильно нападавший снег. Вода пропитала землю, под которой томилась бездонная трясина. И болото, в котором без следа скрылся летающий броненосец, вновь ожило. Без прямого воздействия управляющей магии оно оказалось не настолько опасным, чтобы в пару секунд поглотить все войско поляков и имеющиеся при нем отряды австрийцев. Но осадные башни, весящие не просто много, а очень много, завязли намертво. Всего в нескольких сотнях метров от подножия Старого Сокола. И тяжелые големы, стоящие там же, тоже не бегали. Исполинские механизмы кое-как ковыляли с места на место. Толпящиеся рядом с колоссами техники пехотинцы, у которых теперь уже невооруженным глазом можно было различить черты лица, с трудом выдирали из раскисшей под ногами грязи сапоги. Лошади, оставленные егерями у подножия замка, вновь обзавелись седоками. Теперь несчастные животные отчаянно ржали, с трудом пробираясь обратно к людям через пытающуюся засосать их трясину. Правда, от сей печальной участи оказалась избавлена почти половина животных, поскольку их хозяева то ли погибли при штурме, то ли просто не додумались отступить вместе с остальными.
– Огонь! Огонь, собаки! – Чей-то голос, искаженный или чарами или рупором, разнесся над занятой русскими войсками крепостью. – Стреляйте, пока у вас не кончатся боеприпасы! Эти уроды завязли на дистанции кинжального огня, и я приказываю вам не давать им никакой пощады!
Олег пожал плечами и навел двустволку на спину одного из отступающих егерей. Но нажать на спусковой крючок не успел. Всадника, как и парочку его соседей, скосило прилетевшим откуда-то с верхних ярусов крепости ядром. Железный мячик на огромной скорости пролетел через тела людей и коней, оставляя после себя лишь кровавые брызги и бьющиеся в агонии тела людей и животных. И за ним последовало еще много таких же. А также бомб, пуль и заклинаний. Солдаты вовсю расстреливали тех, кто лишь минуту назад шел их убивать, не испытывая жалости и сострадания. А также не обращая внимания на потери, которые вовсе не прекратились с попаданием польско-австрийских войск в ловушку. Те же винтовки свободно били в обе стороны, и невзирая на преимущество защищенной позиции, то один, то другой защитник крепости выбывал из строя. Олег практически сразу же был вынужден отвлечься на тех бойцов, кто попал в категорию дважды раненных. Ну а мертвых тут и без него имелось кому засвидетельствовать. Побоище продолжалось почти пятнадцать минут и закончилось тем, что сократившиеся в числе больше чем наполовину вражеские войска спешно отступили от Старого Сокола, бросая слишком сильно увязшую бронетехнику. Вслед им еще палили крупные орудия, собирая кровавую дань среди бегущих неудачников, но в главном не сомневался уже никто. Это была победа! Решительная и безоговорочная! К сожалению, кое от каких проблем она людей не избавляла. Лишь, напротив, взвалила на них новую гору работы.
– В операционную! Срочно! – кричал Олег, чуть ли не пинками разгоняя встретившихся ему людей. Четверка молчаливых зомби и один матерящийся некромант тащили вслед за ним на плаще раненого витязя, оказавшегося накрытым одним из последних вражеских снарядов. – Да пропустите же вы, тут человек в грудину три осколка поймал!
Следующая пара часов слилась для него в единую круговерть зачарований, сшиваний, переливаний… В себя он пришел только в какой-то кладовке, запертой изнутри на засов. И прижимаемый к полкам с какими-то деревянными коробами нежным, но крепким девичьим телом.
– Если хочешь, можешь насиловать. Только не буди, – великодушно разрешил он своей разумной собственности, а после попытался отключиться прямо стоя. Утомление, вызванное стрессом и повышенным расходом магической энергии, уверенно брало свое. Исчерпавший все резервы своего организма в попытках залатать организмы чужие Олег хотел спать. Зверски. Даже угроза не проснуться в данный момент не то чтобы сильно могла его напугать. Уставший мозг просто искал бы подвоха в таком соблазнительном предложении слишком долго, чтобы успеть обработать запрос раньше, чем отключиться. – Хр-р-р… Ай! Ты что делаешь, дура?! Тебе хоть известно, какой отходняк будет после этого стимулятора?!
– Можете меня выпороть потом, пан! – сверкнула глазами ведьмочка, вонзившая в руку своего хозяина стеклянный шприц и впрыснувшая ему немалую дозу препарата, по сравнению с которым концентрат кофеина был унылой дистиллированной водичкой. – Но сначала выслушайте!
– У тебя пять минут, – честно предупредил Олег. – А потом не поленюсь сбегать до ближайшего друида, упрошу его вырастить свежие розги и начну… Вести разъяснительную работу.
Девушка уложилась в три. И к концу этого времени новоявленный рабовладелец взял все свои плохие слова и мысли обратно. Олег за одно из ее выдающихся достоинств был готов простить девушке грехи прошлые, настоящие и часть будущих. А также официально оформить вольную сразу же после пересечения линии фронта в обратном направлении. Когда суматоха в крепости чуть улеглась и бойцы стали зализывать раны, получившая рабскую татуировку ведьмочка решилась на авантюру. Она попросила своего хозяина помочь ей собрать вещи. И действительно с помощью Олега собрала их. Но не только свои. Из пяти сумок одна, пусть и самая маленькая, была под завязку забита предметами, чьи хозяйки теперь представляли интерес только для кладбищенских червей. И стоила эта добыча куда дороже своего веса в серебре или даже золоте.
Заполнившие крепость солдаты отпускали в адрес пленницы сальные шуточки, норовили ущипнуть ее за мягкие места или даже предлагали целителю деньги, чтобы он полчасика погулял где-нибудь… Но к тряпкам и шкафам, в которых висели женские платья, пускали ее со спокойной душой. Гостинцы для своих жен и любовниц желающие уже отобрали. Изделия из драгоценных металлов и камней, ну или просто красивые, тоже оперативно нашли новых владельцев. А пусть и шелковые, но явно ношенные трусы, сорочки, дорожные плащи, повседневные серые платья, косметички и прочая подобная муть для мужчин ценности не представляли. Вояки со спокойной душой давали их забрать испуганной заплаканной девушке. Особенно если получали от ее хозяина пару медяков или глоточек спирта. И не замечали, что из занятых ими помещений вместе с барахлом уходят настоящие сокровища, за иные из которых можно было со спокойной душой и убить. Знания.
Фолианты с магической теорией, отсутствующие в свободном доступе и продаже или просто очень дорогие. Конспекты лекций по тем магическим специальностям, на изучение которых представителю низших классов попасть почти невозможно. Даже парочка тонких гримуаров, снабженных системами активной защиты и несущими в себе какие-то секреты родовой магии. Да, все это добро было на польском… Однако словари, в том числе и с технически-магическими терминами, достать было реально в любом крупном книжном магазине. К тому же у Олега имелся друг, от бабушки местную речь и грамоту узнавший лучше большинства жителей столичного Кракова.
Глава 8
О том, как герой отказывается от существенных преимуществ, дерзит чужому начальству и оказывается между двумя Сциллами и одной Харибдой
– К дьяволу! На фиг! – Массивный фолиант с магическими символами, знаниями и даже непонятно как работающим примитивным подобием поиска информации по ключевым словам отправился прямиком в камин. Пламя пугливо отшатнулось от пропитанных волшебством страниц, но когда их полили сверху жидкостью для розжига костров, все же отважилось потихоньку попробовать на зуб новое топливо. Зачарованная бумага, обернутая в простую темную кожаную обложку, горела крайне неохотно. Олегу пришлось раскрыть вызвавшую его недовольство книгу кочергой, а после капнуть еще чуть-чуть легковоспламеняющегося зелья прямо в середину гримуара. – Да пошла эта дрянь в преисподнюю раком, долбаясь с размаху всем обо все на каждом повороте!
– Цыц! – оборвал словесные излияния взбешенного парня Стефан, зябко кутаясь в шинель. Погода ранней зимы не баловала теплом двух приятелей, слегка помухлевавших с расписанием караулов. Часы пробили полночь уже давненько, а стрелка термометра в караулке опустилась на отметку в минус пять градусов. – Накличешь еще… Тех, под чью диктовку и писалась эта книга.
