KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Фантастика и фэнтези » Попаданцы » Александр Руджа - Хеллсинг: моя земля

Александр Руджа - Хеллсинг: моя земля

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Руджа, "Хеллсинг: моя земля" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

И тут, конечно, следовало бы провести линию между защитой страны, правительства и общественного строя — и защитой ее населения. Людей. И задуматься: что выйдет, если жертвовать все большим количеством людей ради того, что поддержать собственную репутацию, а заодно и престиж руководства? В какой момент ты перестаешь защищать людей, и начинаешь оберегать собственное эго?

Не думаю, что Алукард задавался такими вопросами. По военной части он подчинялся Интегре, через нее — королеве, а по религиозной — наверное, напрямую Иисусу Христу, и вряд ли последний как-то особенно часто демонстрировал вампиру свою волю. Думаю, он уже давно передал все свои полномочия земным владыкам.

В общем, никуда я не падаю, прочувственные речи не произношу. Да и желания такого нет, на самом деле. Вообще никаких чувств.

Профессиональное выгорание, наверно.

Но пауза затягивается, так что я бросаю ожидаемую реплику.

— Сдаться ему?

— Поговорить, — упрямо возражает Алукард, как будто он не собирается сделать именно то, чего требовал от Интегры Руди. А еще, согласись он сразу, не погибло бы несколько сотен человек. — Сухогруз «The Eagle» по-прежнему стоит там, где и был, добраться туда можно в течение максимум часа. Но есть одна загвоздка.

Всего одна, значит?

— Руди потребовал, чтобы я был один, и не имел при себе никаких транслирующих или записывающих устройств. Дескать, планирует поговорить со мной с глазу на глаз, без свидетелей, и сделать какое-то интересное предложение. В противном случае, как ты понимаешь, обещает превратить в упырей очередной район. Интегру это не устраивает — да и меня, в общем, тоже. Но и ненужных жертв следует избегать, поэтому было принято решение.

«Ненужные жертвы» — звучит отлично. А еще жертвы бывают нужные и обязательные. Очень много желчи во мне накопилось за последние дни, судя по всему.

— Технических средств связи у меня при себе не будет, — загадочно сообщает Алукард. — Зато я открою тебе доступ к своему разуму. Ты сможешь видеть и слышать то, что увижу и услышу я. И передашь это Интегре. А она будет действовать так, как посчитает нужным.

А вот это уже интересная возможность. Я-то, глупая, думала, что мысленное общение возможно только адресно — обращаешься к кому-то, и тот тебя слышит. А оно, оказывается, вон как.

— Разве такое возможно?

— Нет ничего невозможного, — ухмыляется Алукард. — Как я, по-твоему, услышал твои мысли тогда, в Чеддаре? Когда ты болталась в руках у священника-вампира? Это же твое было — «как угодно, кем угодно, только бы жить…» Я слышал твои мысли совершенно отчетливо.

Все чудесатее и чудесатее. Мысли это действительно мои — не Виктории. Только вот сидели они у меня в голове по поводу совсем других обстоятельств. В памяти внезапно встает скучное серое здание, похожее на промышленный комплекс. Из дырявой крыши торчит на удивление целая кирпичная труба. Это местная ТЭС. Наша с ребятами цель.

Здание вспухает медленным серым облаком разрыва и заваливается внутрь себя, складываясь бетонными блоками как карточный домик. На грудь давит черная неумолимая тяжесть.

Алукард смотрит с искорками интереса в красных глазах.

— Полицейская, ты меня слушаешь?

Отбрасываю ненужные, бесполезные воспоминания, от которых на секунду становится невыносимо больно где-то глубоко в сердце. Нас было мало, и мы были наивны. Больше такого не повторится.

— Так точно, слушаю внимательно.

Красный огонь не гаснет.

— Итак, ты видишь и слышишь все, что происходит вокруг меня, и передаешь это Интегре. Руди заявил, что ему нужна моя кровь, для чего он намерен выцедить ее из меня — всю, полностью. Я не планирую предоставлять ему такую возможность — но действовать буду по обстоятельствам. Ваша задача — обеспечить мне эти самые благоприятные обстоятельства. Руди думает, что он уже победил. Следует доказать ошибочность его убеждений.

— Да кто он вообще такой, этот Руди? — не выдерживаю я. Не то, чтобы это было сейчас как-то особенно важно, но хоть от одной загадки хочется избавиться.

Алукард снова растягивает губы в невеселой ухмылке.

— Я думал, это достаточно очевидно, полицейская. Его полное имя и звание — обегруппенфюрер СС и обергруппенфюрер СА, рейхсляйтер Рудольф Гесс.

* * *

За те несколько часов, что мы с Алукардом тренировались налаживать мысленную связь без непосредственного вызова собеседника, я попыталась выжать все, что могла, из не слишком настроенного на посторонние разговоры вампира. По его версии, почти ничего из того, что говорилось о Рудольфе Гессе в официальной истории, не соответствовало действительности.

Да, один из ближайших сподвижников Гитлера. Член НСДАП с момента основания, официальный заместитель фюрера. Умен, отважен, решителен, беспощаден к врагам Рейха. А вот начиная примерно с 1941 года история начинала отличаться. Скажем, знаменитый полет Гесса в Великобританию был совершен, конечно, по поручению и с ведома Гитлера. Встреча с лордом Гамильтоном была санкционирована на обеих верхах и должна была быть использована для подковерных переговоров о сепаратном мире.

Но все сложилось не так, как планировалось. На территории Великобритании Гесс попал в плен, это стало известно общественности, и ценность «человека номер два» в Германии как переговорщика упала до нуля.

Зато возросла его ценность как заложника. В результате план «Морской Лев» был свернут, а Германия не предпринимала практически никаких шагов против островной Британии до самого конца войны.

На Нюрнбергском процессе, в своем нацистком прошлом Гесс не раскаялся, заявив: «Я ни о чем не жалею». Несмотря на протесты советской стороны, требовавшей смертной казни, был приговорен к пожизненному заключению в крепости Шпандау.

А потом на сцену вышла организация «Хеллсинг». Точнее, она проползла под сценой, вышла непосредственно на руководство тюрьмы и начала какие-то переговоры непосредственно с Гессом.

— На совершенно никому не известную тему, да, — поверила я. Я вообще ужасно наивный человек, многие знают.

— Меня там не было, — спокойно парировал Алукард. — До рождения Интегры оставалось еще пара десятков лет, а ее предки не слишком мне доверяли. Ума, кстати, не приложу — почему. Так что большую часть двадцатого века я провел как в полусне.

Ясно было только то, что Гессу предложили некую сделку. Какой-то эксперимент, от которого он поначалу в жесткой форме отказался, но в конце шестидесятых, после резкого ухудшения здоровья, как видно, изменил свою позицию.

Эксперимент заключался в попытке радикального продления жизни человека путем введения ему модифицированного штамма вируса «лилит». Считалось, что он не приведет к превращению в упыря, а ограничится поддержанием организма в соответствующем тонусе. При удаче, это, разумеется, стало бы настоящей революцией — реальное, а не выдуманное бессмертие. Конечно, не для всех и по соответствующей цене и заслугам, но тем не менее.

Поначалу все шло гладко. После нескольких не вполне удачных попыток адаптации вируса к человеку (Алукард использовал оборот «немалые страдания»), дело, вроде бы, пошло на лад. Подопытный очевидно перестал старится, обследования и анализы показывали у девяностолетнего мужчины тонус и мышечные показатели сорокалетнего спортсмена. Уединенность места и отсутствие посетителей в Шпандау способствовали чистоте эксперимента.

А потом, в восьмидесятых, как-то пошли разговоры о том, что пора, наверное, помиловать всех оставшихся в живых нацистских преступников. Это никак не устраивало «Хеллсинг», поскольку публичная демонстрация помолодевшего Гесса произвела бы нежелательный эффект. Поэтому «узник Шпандау» быстренько совершил «самоубийство», на чем дело и заглохло. А над переправленным в Британию Гессом продолжили ставить эксперименты.

А потом он бежал. Стопятилетний старик, пусть и выглядящий куда младше, элементарно обманул охрану и скрылся, прихватив несколько особенно удачных штаммов «лилит». А через несколько лет начались те самые странные вспышки эпидемии, с которыми столкнулась уже наша группа.

— Очень, очень дальновидный поступок, — оценила я рассказ Алукарда. — Действия организации не вызывают ничего, кроме уважения.

— Сарказм — это прекрасно, — согласился он. — Но контрпродуктивно. Мы живем в реальности, где это уже произошло. Можно критиковать или не одобрять действия руководства, но это не будет иметь ни малейшего отношения к нынешней ситуации, где Руди уже руководит террористической организацией, угрожающей уничтожить Британию. Хотя, конечно, в том, что Интегре придется расхлебывать кашу, заваренную аж ее почтенным дедом, можно усмотреть определенный божий промысел.

— Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина, — понимающе сообщила я. — С детьми часто так. Плавали, знаем.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*