Юрий Корчевский - Шторм Времени
Михаил смотрел внимательно. Читал в книгах, но сам видел впервые.
Парень убрал кремень, кресало и трут в мешочек на поясе.
Над костром повесили закопченный котел, зачерпнув в него воды из реки. Когда вода закипела, парень щедро сыпанул в котел пшена, потом несколько ломтей сала отрезал от большого куска и тоже бросил в котел. Сняв с пояса мешочек, высыпал на руку содержимое и часть бросил в котел, а остальное ссыпал обратно. «Соль», – догадался Михаил. Только страшноватого вида – как будто пополам с песком.
– Чего у тебя соль такая? – не удержался он от вопроса.
– Так с перцем пополам, – ответил парень – его звали Василием.
Когда в котле забулькало и вокруг стал распространяться запах съестного, подошел рулевой. Как понял Михаил, он был на судне за старшего. Вытащив из-за голенища сапога деревянную ложку, он дунул на нее и, зачерпнув из котла, попробовал варево.
– Горячее сырым не бывает, – изрек он. – Харчиться пора.
Котелок сняли с огня, и все пятеро уселись вокруг него. Рулевой достал из мешка сухари и роздал команде. Все, кроме Михаила, достали ложки.
Первым зачерпнул варево рулевой. Подул на ложку, взял в рот.
– Хорош кулеш.
И как будто команду дал. Парни дружно полезли ложками в котел, захрустели сухарями.
– А ты чего не ешь? – спросил рулевой у Михаила.
– Ложки нет.
– Ай-ай-ай! Как же без ложки-то? У каждого своя должна быть. Игнат, сходи на ладью. Там запасная есть, принеси.
Один из парней молча поднялся, сходил на ладью, принес деревянную ложку и вручил ее Михаилу. Есть ею было непривычно, но удобно. Горячий кулеш не нагревал ложку и не обжигал губы.
Когда ложки застучали по дну котла, рулевой поднялся:
– Михаил, котел вымой, набери воды и над костром повесь.
Прибрежным песком Михаил отодрал котел от остатков кулеша, набрал в него воды и повесил котел на рогулину.
Команда была уже на судне. Парни постелили на палубе дерюжки и укладывались спать.
У Михаила не было ничего. Он сложил в несколько раз спасательный жилет, сунул его под голову и укрылся штормовкой: с реки тянуло сыростью, было зябко.
Утром команда проснулась ни свет ни заря – небо на востоке только начало сереть.
Михаил наносил сухостоя, Василий развел костер. Снова варили кулеш, поскольку готовился он быстро и был сытным. Днем, во время движения, остановок на обед не делали, ели только утром и вечером, экономя светлое время.
Пока удавалось идти под парусом.
Рулевой Георгий подозвал к себе Михаила.
– Это что у тебя за желтая штуковина? Я таких раньше не видел, не соображу никак.
– Жилет такой. Если его надеть, не утонешь, даже если плавать не можешь.
– Ух ты! Покажи.
Михаил надел на себя жилет, застегнул.
– Красивая вещица и полезная.
Вся команда собралась вокруг Михаила. Парни щупали и мяли синтетическую ткань.
– Вправду не тонет? – спросил Игнат.
– Вечером на стоянку встанем – можешь попробовать.
– Верю на слово. А в воду вечером не полезу. Там водяной, еще утащит в свое царство.
Михаил так и не понял, шутит он или всерьез сказал.
Кормчий после некоторого раздумья спросил:
– Где купил?
– Немецкий жилет, – уклончиво ответил Михаил.
– У Ганзы, значит. Я так и подумал. Продай!
Предложение было неожиданным. Михаил задумался. Похоже, к парням, в свое время, вернуться ему не суждено. Если же и повезет, то он отдаст стоимость из зарплаты. А сейчас ему местные деньги нужны.
– Сколько дашь?
– Ты скажи, за что купил?
– Монета серебром.
– Однако…
Разговор прервался. Видимо, Георгий счел стоимость великоватой.
– Странный ты, литвин.
– Почему же?
– Ложки у тебя нет, ножа на поясе – тоже, ни обеденного, ни боевого. Даже огня разжечь не можешь – как не от мира сего! И перед трапезой не крестишься.
Знал бы рулевой, что Михаил и в самом деле «не от мира сего» – не из этого времени. Но как-то ответить Георгию надо было.
– Пояс с ножами и ложкой я потерял, когда в воду попал, только жилет и спас меня.
– Это где же случилось?
– Есть такая река – Акчим.
– О! Знаю про такую, слышал. По весне да в половодье бурная очень, зело опасно сплавляться.
– Вот и нам не повезло. Из всей команды один я остался, а ладья – в щепки.
– Перед походом молебен заказать надо было святому Пантелеймону, он бы уберег. Ты не схизматик случаем?
– Православный. – Михаил распахнул ворот спортивного костюма и показал рулевому серебряный крестик на серебряной цепочке. Это его мама еще дома крестила.
– Ив самом деле. А я уж подумал – нехристь, хотя имя православное. Чего на Акчиме делал?
Михаилу пришлось срочно выдумывать.
– За шкурками ходили, – соврал он.
– Ха, да и мы за ними ходили. За зиму коми да вотяки зверя набьют. Зимой мех хороший – густой, не линяет. По весне только его и брать. Не повезло тебе, парень, с ладьей-то.
– Не повезло.
Знал бы кормчий, как сильно не повезло Михаилу…
– А я вот набрал рухляди у старых знакомцев. Сейчас в Нижний иду, там ярмарки знатные. Продам – сам-три выйдет, а то и поболе.
– А как же через татар пробираться? – припомнил географию Михаил.
– Они купцов не трогают. Плати за проход по реке ихнему мытарю тамгу – тебе кожаную пайцзу дают, и все дела. Разбойников бояться надо. Столько развелось – ужас просто. Коли на телегах или санным обозом товар везешь, так охочих людишек для охраны нанимать надо. У меня вон в трюме и топоры боевые есть, и меч – дедов еще.
Холодным оружием Михаил не владел, как и многими другими навыками, имеющими ценность в Средние века.
На ночлег они остановились в месте впадения реки в Каму.
– Дальше река широкая да по течению; судов много – никак нельзя ночью идти.
А дня через два кормчий показал рукой на речушку, впадающую в Каму.
– Егошиха. А на берегу – деревни Брюхановка и Заостровка. Кожи там знатные выделывают. Припомни, вдруг пригодится.
А Михаил онемел от удивления. Подскочив к борту, смотрел во все глаза – ведь он проплывал места, где через двести пятьдесят лет появится Пермь. А сейчас тут две небольшие деревеньки…
– Ты чего вскочил? – зевнув, спросил Георгий.
– Запомнить хочу.
Грудь распирало от желания сказать, что на этом месте очень еще нескоро будет стоять большой промышленный город, где он работал – нет, еще будет работать.
Михаил запутался, сел рядом с Георгием.
Кама и в самом деле была широка и полноводна. И кораблики всех размеров сновали по ней вверх и вниз, но не столь активно, как обещал кормчий.
Через неделю они добрались до «стрелки», где сливались Кама и Волга, прозываемая татарами, черемисами и прочей мордвой Итилем. Повернули направо, и тут уже пришлось Михаилу сесть вместе с другими за весла. Только ненадолго. Реку перегораживал толстенный канат.
С левого берега к ладье подплыла лодочка. С нее на борт взобрались два татарина. Узкоглазые, с вислыми усами, в расшитых халатах и сапогах-ичигах с загнутыми носами. Как хозяева, они тут же полезли в низкий, в половину человеческого роста, трюм. Перешерстив все мешки, выбрались на палубу.
– Три деньги, купец.
Георгий молча достал из-за пояса монеты и отдал татарам. Ему вручили кусочек кожи с выжженным клеймом.
Лодка отплыла, и вскоре канат опустился, давая суденышку проход.
Налегли на весла.
Михаил спросил:
– А поторговаться с татарами?
– Бесполезно. Ты думаешь, для чего они товар смотрели? Определяли мыто.
Дальше поговорить не удалось. Весла тяжелые, работать ими надо было дружно, в паре с другим гребцом, и, если разговаривать, не хватало дыхания.
Они шли на веслах до полудня. Потом задул сначала легкий ветерок, перешедший затем в сильный и ровный. Поставили парус, и гребцы отдыхали.
Так и шли последующие дни – то на веслах, то под парусом.
На высоком левом берегу Волги показалась деревянная крепость.
– Считай, дошли, – снял шапку и перекрестился Георгий.
– Нижний?
– Да нет, это Макарьевский монастырь. Нижний дальше, верстах в пятидесяти. Ярмарки тут знатные три раза в год проводятся. Крещенские – зимой, Благовещенские – весной, а летом – Ильинские. Местечко подыскивать надо, приставать. Эка судов у пристани полно!
Ярмарка по имени монастыря называлась Ма-карьевской и была широко известна на Руси.
Судно пристало к причалу. Василий перешагнул через борт и привязал ладью к бревну. Кормчий засобирался:
– Сегодня торговать поздно, а к ценам да к товару приглядеться в самый раз.
– Георгий, мне можно с тобой? – спросил его Михаил.
– Да разве я тебя держу? Ты человек вольный. Почитай, до Нижнего мы уже дошли, так что делай что хочешь.
По мосткам причала Михаил и Георгий сошли на берег. Метрах в ста от уреза воды высился монастырь.
– Женский, годков уже полста как он стоит здесь, – махнул в сторону монастыря Георгий.
Между монастырем и рекой на протяжении версты, а то и более тянулся ряд палаток, легких сарайчиков и даже стояло несколько бревенчатых амбаров. И везде, куда только ни падал взор, шла оживленная торговля. Торговали всем: кожами, мехами, рубахами и портами, деревянными ложками и глиняными горшками, сбруей для лошадей и ювелирными украшениями, оловянной и медной посудой и тканями. Выбор товаров был просто огромный, вот только денег купить себе что-то необходимое у Михаила не было. Зато представление о ярмарке получил.
![Светлана Чистякова - Наследники Падших Книга вторая Трудно признать [CИ]](/uploads/posts/books/3156/3156.jpg)