Юрий Иванович - Андрогин
Разобраться в устройствах оказалось проще простого, всего два ползунка. Скорей всего «включение» и «передача». Потому что включенное стояло в положении приёма. С той стороны связи было сравнительно тихо, хотя порой слышался шум. Причём шум, весьма напоминающий звон рубящихся на мечах противников.
– Кажется, ещё один носитель такой вот штуковины убит, – прокомментировал Арис. – Но где-то в районе посёлка всё ещё ведётся бой.
К слову сказать, и юнец, и маститый воин присматривались к действиям новичка с немалым удивлением. Словно спрашивали: откуда знаешь, что с этими штуковинами делать? Но больше они двигались, разоблачая трупы и оттаскивая их в оконечность того самого природного окопа.
Наибольший сюрприз ожидал трофейную команду, когда они стали кантовать последнее тело лапотня, лежащего на спине. Всей своей тушей он придавил довольно компактный, небольшого размера арбалет. Взведённый, в ложементе был болт, прижатый листовой пружиной. Неповреждённый. И как он его не применил во время схватки? А со стороны воина последовал комментарий к находке:
– Очень редкое оружие. – Тут он назвал незнакомое слово, которое всё равно у землянина получило перевод как «арбалет». – Убивает калёной короткой стрелкой с большого расстояния. Лапотни его уже два года используют только в заслоне, остающемся на «колесе», страшно берегут, и ещё ни разу не удалось его захватить. А сколько наших товарищей от этого оружия погибло!..
Видно было, что лесовики не знали, как с такой штуковиной управляться, тогда как для мадам Черновой подобная игрушка оказалась знакома и понятна насквозь. Живо отыскала подсумок с болтами, затем рычаг для взведения приставила и примерила к оружию. И напоследок, прицелившись в приставленный к дереву вражеский щит, выстрелила в него.
Попала. Точнее – Арис попал. Да и было бы стыдно не попасть с двадцати метров. Щит пробило, словно толстый картон. Тут же ловкое движение рычагом, струна на месте. Вставлен новый болт, прижимная пластинка сдвинута, и оружие вновь готово к стрельбе.
– Лихо! – вырвалось у Гюта с восторгом. – А меня научишь?
– Запросто! – пообещал Шенгаут, снимая с тела монстра ремни крепления и разгрузку и пытаясь всё это приладить на себя. Неведомо как дальше община потребует обойтись с трофеем, но пока он никому отдавать добытое в бою оружие не собирался.
Своего убитого воина отнесли чуть в сторону, на сухое место, а последнее тело врага спихнули всё в ту же природную расщелину между корнями.
На другом берегу всё это время тоже не бездействовали. С вражеских трупов обобрали всё ценное, увязали узлы и с помощью тарзанок перекинули на левый берег. Затем столкнули тела в воду, на поживу резвящимся хищникам. Как только те отвлеклись, разрывая плоть и опускаясь при этом по течению, все четверо живо перемахнули через поток.
Пока прятали трофеи в кронах деревьев, командир отряда не только успела с восторгом подержать в руках диковинное оружие, но и порадовала своих подчинённых оглашением результатов:
– Гют! Ты настоящий герой и отныне истинный воин! Твои дротики нанесли смертельные раны сразу двоим лапотням! – Стоило видеть, как, соблюдая тишину, желающий запрыгать и заорать парнишка весь затрясся от сдерживаемых эмоций.
Но раздача словесных пряников ещё не окончилась:
– И ты, Арис, отличился! Один твой дротик убил врага наповал, а второй значительно ранил ещё одного.
В разговор вмешался один из дозорных:
– И на твоего плейбоя, – слово было сказано другое, но смысл остался тот же, – смело записываем того урода, что за нами гнался. Если бы не своевременный удар копьём, нас бы всех тут на фарш порубили.
Оба его товарища, добивавшие подранка вместе с ним, утвердительно кивнули. Что обрадовало женщину ещё больше:
– Ну вот, теперь ты достоин лучшей участи, чем таскать улиток на разделку.
О том, что сейчас война, напомнил Марчен:
– Ещё Арис отлично стреляет из арбалета. Такое впечатление, что он с ним давно знаком, а поэтому… – Судя по тому, как он скосил глаза на лежащее тело погибшего товарища, он мечтал ещё больше отомстить за его смерть: –Может, всё-таки пробежимся к седьмому «колесу»?
– Попробуем! – после короткого раздумья согласилась Дамилла. – Я впереди. Шенгаут за мной на дистанции пятнадцати метров. Остальные – за ним. Идём на цыпочках.
И отряд мягким шагом беззвучно двинулся к новой цели.
Глава 20
Всё-таки Саигава чувствовала за собой вину в случившемся замужестве новой знакомой. Потому что на два дня почти забросила уход за своим стадом зубро-мамонтов, а всё освободившееся время посвятила вышедшей замуж подруге. «Почти» – потому что совсем забыть о стаде было невозможно. Громадных зверюг следовало выпасать, на весь день уводя в лес то в одну, то в другую сторону. А тут, словно по заказу, наступила оттепель, снег стал резко таять, и лес местами превратился в непролазное болото.
Конечно, что мохнатым горам с рогами, что удаву грязь преградой для передвижения не стала. Как и всё остальное племя, в особенности охотники, продолжало свой ежедневный труд на благо общества. Но по каким-то там правилам выпасать зубро-мамонтов в такие дни не рекомендовалось. А вот кормить следовало всё равно. Поэтому своего золотого питомца Саигава ежечасно отправляла с заданием: присмотреть за травоядными гигантами и подкормить их.
Вот Дончи и мотался к загородке и по лесу вокруг неё. Именно он очищал все ветки на деревьях на высоте до двадцати метров, попросту обламывая их своей пастью, как плоскогубцами. После чего, как трейлер-автозахватчик, перетаскивал ворох веток в загородку. Мамонтам хватало, они не буянили и не норовили снести балки своей ограды. Таким образом у пастушки и появилось свободное время, ну и можно сказать, что оно пошло на пользу землянке.
Жармин-Дарья научилась пользоваться местной кухней. Узнала, куда, к кому и когда можно отправляться за продуктами. И самое ценное, освоила местную систему расчёта, которая оказалась простой и действенной: бери сколько тебе надо, лишь бы оно было в наличии. Всё взятое записывалось, а потом сводилось старейшинами в книгу взаиморасчета, основанную на натуральном обмене. Всё добытое, собранное и сделанное соплеменниками сдавалось в общак, учитывалось, оценивалось в денежном эквиваленте и потом взаимно заменялось по древним, составленным сотни лет назад соотносительным расценкам.
Деньги в племени имелись, что личные, что общественные, но использовались исключительно при внешней торговле с островитянами или с обитателями Севера. Ещё реже монетки золота и серебра использовались в женских украшениях.
Попутно Саигава познакомила Жармин со всеми женщинами, с которыми они сталкивались эти два дня. Имён оказалось так много, что они смешались в голове кашей и стали бесполезны. А ведь к именам замужних женщин полагалось имя или имена мужей, что вносило ещё большую неразбериху в списке обитателей главного стойбища.
Между прочим, и у самой Жармин появилось дополнение в имени в виде «Зордеган-Серж». И на эту тему несколько раз прозвучал настойчивый совет:
– Тебе надо наведаться к старейшине Тейморану, для нанесения твоего второго-третьего имени. Иначе некрасиво получается: ты и на свадьбе отсутствовала, и свой брак надписью на руке не закрепила.
– А если мне не нравится? – сердилась Дарья.
– Что за капризы? Этот закон обязателен для всех замужних.
– Но ведь это неприятно и больно, когда колют грязными иголками!
– Ты что, с луны свалилась? – недоумевала пастушка. – Или у вас на острове какие-то идиоты имена наносят? Тейморан просто пишет несмываемой краской на теле, она сохнет несколько минут, и всё. И это не навечно. Тот же старейшина имеет средство для смывания надписи в случае смерти мужа или развода с ним.
– Хорошо, тогда наведаюсь к нему в ближайшие часы.
Два дня пролетело в заботах и знакомстве, а землянка так и не навестила старейшину Тейморана. Хотя зарубку в памяти сделала: обязательно познакомиться со стариком, пообщаться с ним и желательно подружиться. Потому что дружить с человеком, имеющим такие краски и средства для их отмывания, – всегда полезно. Не иначе как старик разбирается не только в химии, и у него в запасе просто обязан быть солидный склад ингредиентов, кислот и разных химических соединений.
Зато целых два раза Саигава привозила Чернову в свой домик. Оба раза находила простенькие причины для этого: перекусить и забрать одежду, подлежащую переделке и подгонке, для одной знакомой швеи. Но на самом деле всё сводилось к попыткам пастушки неназойливо, мягко затащить партнёршу в постель.
В первый раз Дарья на это как-то не обратила внимания. Точнее говоря, не поверила, что после всего случившегося, да ещё и после ночи с двумя мужьями, любвеобильная ведьма осмелится склонять несчастную Жармин к интимным отношениям. Подумала, что ей показалось.
