Unknown - Сокрытый в Тени Крыла (СИ)
Однако тревога не покидала старика. Было предчувствие. Предчувствие чего-то очень нехорошего. Хирузен приподнялся на локтях, всматриваясь в темноту комнаты. Слишком он стар, даже очертания мебели видит с трудом. Но все же...
- Ты пришел ко мне за советом? - предположение, что в комнате находится кто-то еще, было ничем не подтверждено.
Ничем, кроме чутья, которому Хирузен привык доверять за долгие годы.
- Советом? Нет, скорее за ответами на пару вопросов.
Плохой знак, когда подчиненные посреди ночи приходят за ответами на вопросы к своим начальникам.
- Я старый человек, мне нужно хорошо высыпаться, Като-кун.
Хирузен пытался определить, откуда идет голос, но не мог. Казалось, говоривший сидит прямо перед ним, рядом с кроватью.
- Ничего, - участливо ответил Като, - как только я уйду, вы крепко уснете.
По спине Хирузена пробежал холодок. Насколько крепко? Смерти он не боялся, но вот умереть прямо сейчас, когда столько всего необходимо сделать...
- Ну, хорошо хоть, на старости лет не потерял чутье.
- Видимо, говорить о том, что яд я уже ввел, не стоит, так?
Насмешка была мелочной и неприятной, но...
- Не ожидал, что ты придешь за мной, Като-кун.
Хирузен пытался придумать, сможет ли он что-либо сделать.
- Да ну? Опыт моего предшественника вас ничему не научил?
- Я думал, ты разумнее, чем Итачи-кун.
Като хмыкнул:
- Ну, сначала я подумал, что стоит вырезать весь клан Сарутоби. Чтобы раз и не всегда освободить Коноху от алчущих власти идиотов. Но, передумал.
- Мальчишка, ты ничего не понимаешь!
- Не понимаю? Да! Я не понимаю, как можно заказать убийство собственной ученицы, Хирузен. Этого мне не понять. Или вы двое думали, что я вот так запросто предам того, кому поклялся верно служить?
Хирузен скривился:
- Не говори мне о клятвах, сопляк! Твой подростковый идеализм, твое безрассудство обернется для Конохи катастрофой, какую ты себе и вообразить не можешь!
Като, сидевший на стуле всего в каком-то метре от Хирузена, оторвался от спинки и навис над стариком.
- Не могу вообразить, значит? Не могу вообразить войну, в которую нас сможет втянуть ваш друг? Так я успел повоевать, с масштабом растет только количество жертв. Не смогу вообразить гибель Конохи? Так разрушение Суны я устроил своими собственными руками. Или вы что-то знаете о будущем? О том, что начнется еще одна резня мирового масштаба? - Като снова откинулся на спинку, - не смешите. Я знаю историю, и знаю, что Скрытые Селения существовать мирно не способны по определению.
Сарутоби через силу подтянулся к спинке кровати, чтобы облокотиться на нее спиной и говорить в сидячем положении.
- Если ты понимаешь это, почему пошел против? Дело ведь не в чести, и не в клятвах.
- Потому что вы не желаете учиться на своих ошибках. Из поколения в поколение грызетесь, сами не понимая, за что. Из года в год грызетесь, пытаясь откусить друг у друга ценный кусочек ресурсов, чтобы было с чем участвовать в новой войне. А затем снова воюете, чтобы снова распределить между собой ресурсы, которые будете скапливать до следующего раза.
Уингу поднялся, прошел до окна.
- Вы из года в год учите своих детей только сражаться. Все развитие стоит на том, чтобы придумать новое оружие, придумать, как половчее убить противника, как половчее сдохнуть, унеся с собой побольше врагов, - он замолчал, посмотрев на небо, - у меня будет ребенок, Хирузен.
- Поздравляю, - бросил Сарутоби.
- Не с чем. Потому что мне все равно придется учить его сражаться. Сомнительно достижение - становить отцом первоклассного убийцы.
Хирузен засмеялся, закашлявшись.
- Ты идеалист. Каким был и Минато.
Като хмыкнул:
- Ирония, верно? Он ведь тоже пару тысяч человек на тот свет отправил, да?
- Это так. И именно вы всей душой отрицаете свое предназначение.
- А знаете в чем еще большая ирония? В Наруто. Мальчишка добр, и носит в себе оружие, куда страшнее моего. И я не идеалист. Но убивать уже надоело. А вот вы с Данзо и на старости лет никак не успокоитесь. Мало еще? Жажда убийств еще не отпустила.
- Мы действуем на благо Конохи.
Като отмахнулся:
- Отмазка. Я практически сровнял Суну с песком. Как? Стало в Конохе лучше жить? Все сразу стали счастливыми? Все подобрели, да? Нет. Та же стая голодных собак, дерущихся по поводу и без.
Хизурен хрипло хмыкнул:
- А ты считаешь себя лучше нас?
- Хуже, я намного хуже. Я осознаю, в каком дерьме мы все варимся, в отличие от вас. Но все равно продолжаю делать тоже, что делал раньше.
Джоунин вернулся на свое место, снова сев рядом с кроватью. Сарутоби видел только темный силуэт, и более ничего.
- Ну, так как? Как вы себя ощущаете? Без этих "во благо деревни" и прочей херни? Как ощущает себя тот, кто готов убить собственную ученицу?
Старик поморщился.
- Приятного нет.
Тон Като стал презрительным.
- В вас еще есть что-то человеческое? От того, что вы осознаете, какой мразью являетесь, но все равно делаете, мне еще противнее. Вы когда-то казались мне достойным уважения. Тогда я еще не знал о Корне и всей подноготной политики Конохи. Профессор. Величайший шиноби своего времени. Но, чем больше я о вас узнавал, тем больше сомнений во мне возникало. Столько дерьма произошло за время вашего правления. Затем я узнал о Корне. И мне даже показалось, что вы сдерживаете порывы старика Данзо.
- Побольше уважения, - грозно прошипел Хирузен.
Като скривился:
- Уважаемого старика Данзо. Но нет, вы друг друга стоите.
- Ты пришел обвинять меня?
Като отрицательно покачал головой.
- Смысл? Свои преступления вы знаете. В них не раскаиваетесь. Да и жизнь ваша в любом случае клонится к закату. Наказывать старика, доживающего свои дни за то, что он совершал десятки лет назад - глупо.
- Тогда зачем ты здесь?
Уингу пожал плечами.
- Чтобы убить вас, Хирузен. Вас, а два ваших бывших напарника уже мертвы.
Сарутоби дернулся:
- Что!? Зачем!?
Като наклонился вперед.
- В чем дело, Сарутоби? Это во благо Конохи. Вы сами понимаете, что мое бездействие обернется для деревни Гражданской войной. А их смерть - часть плана, для стабилизации ситуации.
- Но они же...
Уингу, не скрывая издевки, улыбнулся злой ухмылкой.
- Они что? Ни в чем не виноваты? Совсем-совсем ни в чем? Когда это вас останавливало, Хирузен? Если смерть невинного человека имеет достаточную пользу, вы бы и не задумались о таких мелочах.
Старик сжал кулаки.
- Как ты смеешь издеваться надо мной!?
Като отмахнулся:
- Запросто. Это даже доставляет мне некоторое удовольствие.
Почетный Третий Хокаге расслабился, удобнее устроившись в постели. Понимание, что собеседник просто издевается и получает от этого удовольствие, резко успокоило его.
- Ты пришел сюда. Наговорил всякой ерунды, все такое. Что дальше, Като-кун? Если бы ты хотел просто убить меня, не завязал бы этот разговор.
Парень кивнул:
- Ваша правда. Итачи действительно получил приказ убить своего отца и занять его место?
Старик кивнул:
- Он сам тебе рассказал? Ты, похоже, изрядно вывел его из равновесия, раз он рассказал об этом.
Като кивнул:
- А ваши ученики? Почему каждый из них покинул Коноху?
Хирузен хмыкнул.
- Хотите унести свои тайны в могилу, Хирузен?
- Зачем ты ворошишь прошлое, Като-кун?
- Учусь на чужих ошибках, - вполне серьезно ответил джоунин.
- М?
Като глубоко вдохнул и выдохнул.
- Орочимару - ученый. Полагаю, он действительно дорвался до чего-то, что даже вы не могли это покрывать. Но я достаточно знаю Тсунаде. И кое-что знаю о нем. Да и извращенце мне кое-что известно. Сильная команда. И сплоченная. Они понимали друг друга без слов. И они достаточно хорошо друг друга знали. Тсунаде и Орочимару работали вместе. И не поверю, чтобы Джирайя им не помогал.
- И что ты хочешь узнать? - спросил Хирузен.
- Какую черту переступил Орочимару? В какой момент контролируемое безумие ученого превратилось в неконтролируемое безумие маньяка? Что он сделал?
Сарутоби задумался. Был ли это один момент, или целая цепочка событий? Нет, это был тот самый момент.
- Джуин, Като. Осознание собственного бессмертия свело его с ума. Анко-чан была не первой, кто носил его печать. Первый раз он погиб еще до того, как покинул Коноху. Первое возрождение было тяжелым. Мучительным. Тсунаде едва удалось удержать жизнь в теле донора. Но это изменило его. Он видел... Что-то. Нечто. После этого любая жизнь потеряла для него всякую ценность. Не сразу, но...
