Приключение в Корее (СИ) - Глурджидзе Вахтанг "Вахо Глу"

- Да, но ты ведь не… - У хадьмони от удивления округлились глаза.

- А почему нет? – Спросила я. – Поможем сейчас Юко, а потом она поможет нам. Называй номер своей бабушки! – Потребовала я от японки.

Та от волнения не могла пять минут сказать ни слова, а только стояла с вытаращенными глазами и раскрывала рот, как рыба, вытащенная на берег.

Наконец, она пришла в себя и назвала номер. Вся наша четвёрка перевела на него деньги с карточек. Я, Маша и Алиса отправили по пять с половиной тысяч, а Женя – два с половиной кило баксов.

Через пятнадцать минут зазвонил голофон. Появилась голограмма пожилой японки, которая удивлённо посмотрела на Юко и сказала:

- Юко-тян, на мой счёт с каких-то незнакомых мне номеров пришло много денег. Ты случайно не знаешь, кто это мог сделать?

- Обаа – сан. Это деньги на лечение мамы переслали мои подруги, с которыми я пою. Этого ведь хватит, чтобы мама поправилась?

- Да, Юко-тян, хватит! Но наша семья не сможет принять на себя такой долг.

- Как звать бабушку Юко? – Тихо спросила я у хальмони.

– Мичико-сан.

Я подошла к голофону японки.

- Коннитива, Мичико-сан! Меня зовут Пак Джин Хо, и Юко живёт вместе с нами у моей хальмони. Это я и ещё три девочки переслали вам деньги. Никакой это не долг, это подарок!

Юко много сделала для нашего трио. Поэтому мы её и поддерживаем в трудную минуту.

Если она уедет, то уже никогда не сможет подойти так близко к осуществлению своей мечты – стать айдолом.

Не думаю, чтобы её мама хотела бы видеть подле себя дочь, которая всю жизнь будет жалеть об упущенной возможности стать тем, кем она хотела.

Поэтому прошу вас, Мичико-сан, принять этот дар от всех нас! Можно ли у вас спросить, а каковы шансы мамы Юко справиться с болезнью, если будет проведена операция?

- Врачи дают гарантию, что она тогда сможет дожить до седин.

- Ну как, принимаете наш дар?

Вздохнув, Мичико-сан кивнула головой. Голофон отключился. Юко от переживаний была опустошённой, и пошла спать.

- Джин! У меня живот заболел. И ноги плохо слушаются. – Пожаловалась Маша. Я посмотрела на неё, и тут почувствовала, как стали гореть соски на груди, а потом мне стало плохо, и заболел низ живота. Маша побледнела и опустилась на диван.

- Что это с нами? – От боли она заговорила на русском. Алиса и Женя оторвались от компьютера и взглянули на нас.

- О! Как не вовремя! – Воскликнула Селезнёва, а Крайнова побежала и привела хальмони.

- Что с нами? – Завыла Маша.

- Обычные женские недомогания – Улыбнулась бабушка. Будете по нескольку раз в день менять прокладки, а от боли я сейчас принесу лекарство.

Пока мы лежали, охая и ахая, хальмони принесла какой-то пузырёк с жидкостью, которая по цвету и консистенции напоминала мне чернила «Радуга».

Ими я писал в школе, в первом классе, перьевой ручкой, во время моего детства на старой Земле.

Маша тоже стала отнекиваться, ворча, что чернила никогда внутрь не употребляла.

- Это не чернила! А специальный препарат, который устраняет неприятные эффекты, которыми характеризуются критические дни! – Заявила нам Алиса. – У меня и у Жени тоже есть этот препарат. Его разработали лет пятнадцать назад американцы. Побочных явлений и противопоказаний не имеет.

- Ну, если не имеет… - Я и Маша неохотно выпили по чайной ложке этих «чернил». Вкус был вполне нейтральный.

Примерно через пятнадцать минут боль утихла, но пришлось посетить ванную.

– Вот ведь! Совсем забыли, что мы теперь девки! Я думала, что пронесёт. – Шепнула мне подруга по «несчастью».

- Интересно, сколько дней это длится?

- Не знаю. Но думаю, дня четыре, не меньше!

Когда мы вышли в гостиную, нам сообщили, что пить «чернила» надо три раза в сутки на протяжении двух дней. На третий день все неприятности закончатся.

Ну что ж... Придётся потерпеть, хотя уже сейчас вроде ничего не болит. И чувствуем мы себя довольно бодро.

- Интересно, а почему это у нас началось в один и тот же день? – Спросила меня потом Маша.

- А чёрт нас знает! Наверное там (я ткнула пальцем вверх) при переносе решили не заморачиваться, и выделили нам одни и те же дни.

- Всё может быть –Задумчиво произнесла Маша. – А тебе не хочется вернуться обратно?

- А чем нам здесь плохо? Там я столько никогда не зарабатывала, да и лучше быть молодой и здоровой девчонкой, чем старым ворчливым мужиком, с кучей разнообразных болячек, которому, к тому же, ещё, в отличие от некоторых, до пенсии ещё несколько лет протянуть надо было в старом мире!

- Ну, я не виновата, что машинистом тепловоза работала, и мне раньше на пенсию уходить можно было!

- Да, никто тебя и не винит. Не ты ж законы составляла.

- Вот именно. Оно, конечно хорошо, быть молодым… Но, лучше было бы, если мы парнями остались!

- Наверное, у них там на складе других тел не было! А им план по душам выполнять надо, вот они и впихнули нас в то, что у них имелось. Чтобы начальство их божественное премии не лишило! – Засмеялась я.

Хальмони и девочки смотрели очередную дораму. А я с Машей лежали на диване под лёгким одеялом. Через некоторое время нас сморил сон.

Встали мы уже в восемь часов вечера. Опять приняли лекарство. Маша написала название в голофоне и нажала поиск.

Выплыли названия мест, где это лекарство продавалось. Из них одна больница имела сервис доставки на дом. Полулитровый пузырёк с этими «чернилами» стоил двадцать долларов вместе с доставкой.

Мы сделали заказ и через двадцать минут дрон с товаром завис над балконом хальмони. Я вышла и взяла из его багажного отделения два пузырька.

К каждому из них была прилеплена скотчем пластиковая ложечка. Так, для устранения неприятных казусов во время конкурса мы вроде бы готовы.

Дорама закончилась и хальмони позвала нас кушать. Нам она приготовила жирную вареную рыбу. Мы её съели.

Юко тоже проснулась и ела нехотя. Но попробовала всё. Когда мы её спросили, в чём дело, она сказала, что переживает, как там мама в Саппоро, а позвонить боится.

- Сейчас мы это исправим! – Маша врубила голофон и набрала номер Мичико-сан.

- Да, а вы кто? – Изумилась старая японка.

- Коннитива, Мичико-сан! Я одна из подруг Юко. Она тут сидит и переживает, как там её мама.

- Как вас зовут?

- Маша-тян!

- Её увезли в больницу несколько часов назад, как только я перечислила деньги на счёт онкологического госпиталя.

Я сопровождала её. Ютико сразу положили на операционный стол. Как сказал врач, сделавший операцию, всё прошло успешно. Опухоль полностью вырезали, место обработали специальным препаратом. Сейчас Ютико спит.

Как сказала мне медсестра, показатели с каждым часом у неё улучшаются. Проснётся она завтра. Мне разрешили посетить её в десять утра.

Маша-тян! Попроси пожалуйста к голофону Юко-тян.

Японка подошла, и её бабушка что-то сказала ей на северном диалекте японского языка, который мы понимали с пятого на десятое. Юко улыбнулась, и попрощалась с бабушкой.

- Что она тебе сказала? – Спросила я японку.

- Если всё будет хорошо, то завтра вечером я поговорю минуту с мамой по голофону. Так сказал бабушке врач.

Дзинь! Сразу сработало несколько аппаратов. Открываю – извещение от СМ.

Нас вызывают на стадион Мапо - Гу к одиннадцати часам утра. С собой можем принести всё, что посчитаем нужным.

Ладно, потащим то, что у нас напихано в рюкзаки. Всё равно мы туда на такси полетим.

Глава 16

Сегодня всё мы делали не торопясь. И встали неспеша. И «доброе утро» унитазу и раковине в ванной сказали по строгой очереди, которую регулировала сегодня я. И позавтракали тем, что успела наметать на стол хальмони, очистив полностью тарелки и плошки от еды.

Неужели это и в нашей, и в здешней Корее обстановка располагает к обжорству? Там, на старой Земле, я часто смотрел корейскую блогершу ХеХён.

(«Кто молодец? Я молодец!» Ютуб).