Максим Глухманюк - Бездна Спаситель
– Нас повесят? – поинтересовался Анатолий. – Или сожгут, как еретиков?
– Нет, – сказал Карл. – Конкретно ты, охотник Анатолий, будешь помещен в тюрьму Клазан-Тури-Нали-Периндакса. Твои племянники отправятся в Храм Утонувшего Бога.
– Нас утопят? – ужаснулся Антон, вновь вспомнив бочку с осами.
– Нет, – продолжил объяснять человек в шляпе.
Он говорил слишком ровно и спокойно. Обычный человек не способен так произносить слова.
Но…
По глазам Карла было видно, что он вот-вот взорвется и снова начнет визжать. Плакать и смеяться одновременно.
Но…
Пока что он держал себя в руках.
Карл продолжил:
– Вы будете телепортированы в Храм Утонувшего Бога. У вас и у охотника Анатолия будет шанс выжить. Для этого вы должны выбраться из храма, живыми. А охотник должен выбраться из тюрьмы. С чьей-либо помощью или без. Если вы переживете храм, а охотник окажется за пределами тюрьмы, то вы вернетесь домой. А он и дальше будет охотником.
Речь человека в шляпе закончилась так внезапно, что парни еще несколько секунд ждали продолжения.
Повисла тишина.
Наконец, Антон опомнился и спросил:
– То есть мы должны…
Карл взорвался:
– Я же русским языком все объяснил!!! Зачем… Спрашивать то… Что я и так объяснил?! Зачем??? Почему вы все такие тупые?.. За что мне все это…
Карл завизжал, как девка, и начал бить себя кулаками в грудь. А потом заплакал, закрыв лицо руками. Продолжил бубнить, сквозь всхлипывания:
– Карл, телепортируй этих… Карл, накажи тех… Я целыми днями разгребаю чужие проблемы! Каждый божий день!!! Как мне все это надоело…
У фокусника была истерика. Он упал на колени, продолжая закрывать лицо ладонями. Прислонился лбом к камням, рыдал и громко всхлипывал. Шмыгал.
Как маленький мальчик, которому сломали любимую машинку.
Парням даже стало жалко нервного фокусника. На секунду. Антон посмотрел на брата. Потом на дядю. Анатолий закатил глаза, медленно помотав головой.
– У него нервная работа, – пробормотал охотник.
Карл рыдал и смеялся. Несколько минут. А затем встал, вытирая слезы и сопли белыми перчатками. Красное лицо стало серьезным. Гораздо серьезнее, чем все лица до этого.
– Итак, господа. Вы готовы?
Парни переглянулись.
– Разве ничего нельзя сделать?.. – в отчаянии пробормотал Антон.
Фокусник как-будто ждал этих слов. Он сделал быстрый шаг к Антону, немного наклонился и прищурился. Приложил левую ладонь к лицу, чтобы удержать слова от посторонних ушей.
И быстро пробормотал:
– Миллион золотников, и по рукам, м?
Антон даже не сразу понял, что сказал этот странный человек. Карл стоял все в той же лукавой позе, щурился и пристально смотрел на Антона… Иногда поглядывая по сторонам. Антон тупо смотрел на человека. Мозг парня расшифровывал услышанное. Перегар выедал парню глаза. Выжигал легкие.
– А-а-а… – дошло, наконец, до Антона. – Взятка… Но у меня нет таких…
Карл молниеносно выпрямился. Занял исходное положение. Точно между дядей и братьями. Он перестал оглядываться и щуриться. С его лица исчезли все эмоции.
– В таком случае, решено…
Фокусник вытянул вперед руку. Раздался хлопок – шляпа появилась прямо из воздуха. И упала фокуснику на ладонь. Карл надел цилиндр, слегка наискось.
– Всего доброго.
И хлопнул в ладоши.
Глава 8
БЕЗУМИЕ
Храм Утонувшего Бога находился на самой северной окраине материка.
На многие километры в берег вгрызались извилистые фьорды, в которых регулярно происходили обвалы и оползни.
Севернее храма был лишь океан. Безжалостный и холодный – он был воплощением отчаяния и безысходности.
Храм построили многие тысячи лет назад. Кто и для чего – не известно. Это было дурное место, из которого не возвращались. Древнее сооружение возвышалось над землей на сотни метров. Обвалы частично оголили его северную часть. От этого казалось, что храм – лишь верхушка айсберга. Макушка титана, который когда-то доставал до самых небес.
Вполне возможно, что так оно и было.
Восточная часть храма была разрушена сильнее всего – ветер работал над ней тысячи лет. Стены, некогда украшенные невероятной резьбой, снаружи превратились в бесформенные груды гранита. Огромные статуи были стерты в песок. Но с южной и западной стороны храм сохранился неплохо.
Антон лежал на холодном полу и пытался прийти в себя после телепортации. Его брат был занят тем же. После перемещения перед глазами все еще мелькали разноцветные геометрические фигуры неопределенных форм. Все тело ломило, как после изматывающей многочасовой беготни. В руках и ногах была вата.
Наконец, Антон поднялся. Встать на ноги не получилось, поэтому он решил пока просто посидеть, раскинув ноги в стороны.
Алексей лежал неподалеку. Он постанывал при каждом движении. По всей видимости, ему досталось еще больше.
– Леха, ты как? – прохрипел Антон.
Стон.
– Леха?
Брат неопределенно кивнул.
По крайней мере, они были живы.
Антон протер пальцами запотевшие от холода очки и осмотрелся. Братья оказались посреди большого круглого зала. У стен возвышались статуи неизвестных существ. Они были похожи на смесь людей и кальмаров. На их мощных спинах были гребни. Из головы во все стороны торчали щупальца. Вместо ступней были ласты. Ужасно мерзкое зрелище, от которого во рту появился привкус тухлятины.
Стены покрывала резьба – узоры и надписи на неизвестном языке. Что-то вроде клинописи. Или рун.
У стен стояли подставки со светящимися шарами. Шары были размером с баскетбольный мяч. Их свет был белым и холодным.
С высокого потолка свисали гигантские сосульки. При взгляде вверх, Антон ощутил приступ тошноты и панику – самая большая глыба висела прямо над ним.
Кажется, что сосулька вот-вот сорвется. Стоит лишь отвести от нее взгляд…
Лишь это удерживает ее от падения…
И ты продолжаешь смотреть на нее, не в силах пошевелиться.
Не в силах моргнуть.
Не в силах даже дышать.
Это поединок. Только ты и она. Маленький человечек и огромная сосулька.
Это дуэль.
Это личное.
Антон переборол себя и отвел взгляд в сторону.
Сосулька ликовала:
– Ты проиграл, жалкий человечек! Ты проиграл!
Но… сосулька не упала.
Теперь Антон заметил, что большая часть зала вмерзла в лед. Он был совершенно гладким и черным. Этот странный лед пожирал помещение и свет. Все, до чего мог дотянуться.
Алексей застонал сильнее прежнего, борясь со своим телом. Сумел подняться и сесть. Братья сидели в одной и той же позе, глазея по сторонам. Боль и слабость медленно отступали. На смену им приходил холод.
Да, теперь Антон стал осознавать, что ему холодно. Ужасно холодно. Одеты были парни совершенно не по погоде. Кто же мог знать…
Подгоняемый холодом, Антон смог подняться на ноги. Поскользнулся, но устоял. Силы возвращались к нему. Помог подняться брату. Алексей был совершенно бледным, как будто вот-вот собирался помереть.
– Ты выглядишь хуже, чем я себя чувствую, – сказал Антон.
Алексей ничего не ответил, только закашлял. Из-за холода сопли текли ручьем. Старший был так слаб, что едва не потерял сознание…
Когда шмыгнул.
– Нам нужно выбираться отсюда, пока мы не замерзли, – сказал Антон.
Брат кивнул.
Парни выбрались из круглого зала и оказались в извилистом коридоре. Он извивался, словно змея (или щупальце). Через каждые несколько шагов к извилистому проходу примыкали боковые. Этих коридоров были десятки.
Нет…
Сотни и тысячи.
– Что же нам делать? – начал паниковать младший.
Алексей лишь покачал головой.
Парни пошли вперед. Просто чтобы не замерзнуть.
Пол был покрыт сантиметровым инеем, на котором за братьями оставались следы. Возможно первые, за сотни и тысячи лет.
Коридоры петляли. Невероятные изгибы, подъемы, спуски. Спусков было больше всего. И статуи…
Они были ужасны. Из-за холодного белого света трехметровые статуи казались живыми. Они шевелились. Наблюдали за двумя маленькими человечками, которые вот-вот должны были замерзнуть.
Антон размышлял, заметит ли он смерть от холода? Умрет ли он прямо на ходу? Или он упадет от бессилия и будет беспомощно лежать, ожидая конца? Больно ли это? Что будет потом?
Он не знал.
Он очень замерз, гораздо сильнее, чем брат. Сознание окутывала немая сонливость.
– Это смерть подкрадывается к тебе… это она… – крутилось в голове.
Алексею уже стало легче – он мог шмыгать. И даже самостоятельно идти. Правда, иногда спотыкался на ровном месте. Но шел. Он отдал младшему все, что мог, чтобы тому было теплее. Но это не помогало. От странного холода невозможно было спрятаться. Он промораживал насквозь. Проникал внутрь, словно радиация.
Парни блуждали по извилистым коридорам настолько быстро, насколько хватало сил.
Статуи были повсюду. На одних изображалось поклонение жуткому существу (Утонувшему Богу?). На других – битва. Все же, большая часть статуй изображала стражей.
