Владимир Мясоедов - Четвертая магическая война
– Что тут происходит?! – Рев, раздавшийся из-за двери ординаторской, был очень громким. А вслед за звуком появился и тот, кто его произвел. Целитель в слегка подмоченной форменной мантии мага третьего ранга, вероятно один из лучших специалистов клинки. И был он зол. То ли из-за чая с вареньем, пролитого на одежду, то ли из-за застрявшего в двери костыля. Сложно сказать почему, но перекрывающая доступ в обитель медиков преграда оказалась даже не деревянной, а фанерной. И импровизированный метательный снаряд ушел в нее сантиметров на десять, высунувшись с другой стороны. – Какого… Ой, фу… Кто развел тут эту антисанитарию?!
Взбешенный медик не смотрел себе под ноги, в результате чего наступил прямо на голову одного из «гусей». А медная застежка, судя по ее виду, была сделана еще при царе. Хорошо еще, если не том самом Горохе. Расстегнувшаяся собачка примитивного замка вывалила наружу из водонепроницаемого мешка кучу черной слизи, похожей на смесь дегтя, нефти и убивающего своим запахом химического оружия. Вследствие контакта данного сомнительного вещества с его ногой чародей отреагировал инстинктивно – какой-то не слишком аккуратной модификацией воздушного щита, заключившей мага в сферу, полную ужасных миазмов. Помимо этого, чары в качестве побочного действия создали сильный порыв ветра, который опрокинул часть уток и заставил открытый мешок отлететь к стенке, теряя по пути содержимое. Олег, хоть он и стоял от эпицентра данного стихийного бедствия метрах в шести, несмотря на вроде как отключенное обоняние, почувствовал легкую дурноту. Палитра же ощущений мага-медика неминуемо должна была быть куда богаче. Да только отвращение и омерзение у него моментально трансформировались в ярость. Причем вспомнить о том, кому именно поручена должность «стратегического носителя», врач успел секунды за полторы. А вот личность хозяина костыля сразу стала интересовать его как-то не очень. Хотя попытавшийся тихонечко прошмыгнуть вдоль стеночки Олег и толкнул плечом в незримый магический барьер, не дающий просто так слинять с места преступления.
– Ты – покойник! – зло прошипел санитар, оказавшийся Сергеем Рюмкиным. Во всяком случае, именно это имя прорычало начальство, грозно взирающее на виновника своей испачканной обуви. В данный момент оно последовательно вспоминало все известные ему способы казни через трудотерапию, видимо в поисках наиболее подходящего к данной ситуации. И чистка сортира зубной щеткой вместе с месячной стиркой портянок пехотинцев и регулярным кипячением гнойных бинтов уже были отброшены как слишком гуманные. – Я тебя в поединке размажу как клопа!
– Как вызванная сторона имею право выбирать условия дуэли. – Олег решил, что строчка об еще одной успешной дуэли ему в личном деле тоже не повредит. Да и вообще не понравился ему как-то этот тип. Если отправить его лечиться на какое-то время, то пройти нужные для управления стационарными медицинскими артефактами курсы получится быстрее и легче. – Полем будет Лабиринт, а использовать будем только обычное холодное оружие и личную магию.
– А победителя я лично заставлю мыть столы в морге! – рявкнул взбешенный целитель, наконец-то определившийся с наказанием. – А теперь закончили лаяться и принялись убирать весь этот бардак! Руками! Без перчаток и магии! Тряпки лежат в туалете – где он находится, вы знаете.
Олегу пришлось заткнуться и послушаться, поскольку бдительный цербер и не думал возвращаться к прерванному чаепитию. Вместо этого он с руганью и проклятиями пытался отчистить свою одежду, временами бросая на провинившихся очень неласковые взгляды. Инвалид мысленно подправил план своих дальнейших тренировок, решив в самом ближайшем будущем развить себе телекинез хотя бы в минимальном объеме. Навык перемещения тяжестей в пространстве силой мысли мог серьезно помочь в деле прыгания на одной ноге или выполнения грязной и неприятной, но необходимой работы. В конце-то концов, не будет же данный целитель наблюдать за тем, как проходит очищение морга. Да и потом, во время службы можно будет ворочать раненых на корабле и перебинтовывать отнюдь не руками.
Противная работа быстро кончилась – все-таки собирать двоим взрослым людям было не так уж и много. И дезинфицировать пол раствором хлорки в общем-то тоже. Однако с каждой дополнительной секундой работы своими руками аристократ зверел все больше и больше и под конец только пену изо рта не пускал. Ведь у его унижения были зрители, причем много. Рассосавшиеся поначалу больные после резкого усиления запаха начали стремиться заглянуть в злополучный коридор, чтобы узнать, чем это так воняет. На характерный аромат прибежало два автоматрона-сантехника вместе с их погонщиком-ведьмаком, специализирующимся на управлении металлом и заращивании лопнувших труб. Какой-то боевой священник, услышав громкое бурчание и клятвенное обещание Христом, Перуном и чертовой бабушкой закончить дуэль смертоубийством, предложил уборщикам раскаяться в языческой ереси и помириться. А после категорического отказа представителя семейства Рюмкиных вызвался стать арбитром. Врачи и медсестрички, идущие в ординаторскую, тоже не смогли пройти мимо столь редкого зрелища. Как только недремлющий цербер в лице мага-медика признал работу удовлетворительной, Олега схватили за плечо и грубо поволокли в сторону дуэльной площадки, не дав даже забрать костыль. И выпустили только у входа в Лабиринт, одного из нескольких учебных полигонов, на которых солдаты отрабатывали боевые действия. Особенностью данного места была очень хаотическая планировка, превращающая точные дальнобойные винтовки в стреляющие дубины из-за невозможности пули пролететь десять метров, не встретившись с изгибом стены. А еще здесь специально для штурмовых отрядов понаставили множество активируемых в случайном порядке магических и механических ловушек. Имитация логова враждебного ковена, поместья аристократов или военной базы получилась, может, и слабоватой в силу одноэтажности, но лучшей арены для дуэли испытывающий проблемы с маневренностью инвалид в Щебжешинском форте найти бы просто не смог.
– Я порву тебя! – прорычал прямо в лицо Олегу разъяренный аристократ, гордо разворачиваясь и чуть ли не бегом устремляясь в сторону второго входа на полигон. Поскольку его соперник из обмундирования имел лишь больничную пижаму, Рюмкин также был вынужден оставить рефери свою бронированную форменную мантию и защитный амулет. Ну а оружием им стали форменные палаши да специальные дуэльные револьверы, от боевых отличающиеся чуть-чуть меньшим количеством пороха в патронах.
– Хорошо, что я не женщина, – потер плечо начинающий целитель, чувствуя, как начинают рассасываться синяки. И чувствуя… Что-то еще. Какую-то магию. Слабую, тонкую, почти незаметную для обладателей среднего контроля. В голове у парня зародилось подозрение о нечестной игре со стороны соперника. Проклятие до боя он навесить на него мог вряд ли… За такое при поимке в среде благородных грозило ужасное бесчестье, отмываться от которого пришлось бы долго. А вот оставить какой-то маячок правилами запрещалось, но ничем страшным при поимке Рюмкину не грозило. – Иначе эта угроза могла бы меня сильно напугать.
– Парень, я бы на твоем месте не расслаблялся, – похлопал Олега по плечу один из полузнакомых егерей, которым он не так уж и давно чинил разную мелочовку. Специалисты по лесной борьбе и поиску контрабандистов намеревались сами хорошенько побегать по Лабиринту, но охотно согласились обождать ради настоящей дуэли. Большая их часть уже замерла на мостках, проложенных над переплетением искусственных ходов, и приготовилась смотреть увлекательное шоу. – Он сейчас настолько злой, что разницы может и не заметить. Да эти дворянчики и так-то женщинами не особо интересуются.
– Но-но, сын мой! – прикрикнул на него поп, собравшийся быть рефери поединка. – Не клевещи… Без доказательств. Этот, по крайней мере, хоть духами не пользуется.
– Да уж, пахнет от него точно не фиалками, – был вынужден согласиться егерь, по роду службы обязанный быть лишь чуть-чуть менее чутким, чем хорошая сторожевая собака. – Он там вроде дошел уже? Ну, тогда вперед!
Олег быстрым шагом вошел в услужливо распахнувшуюся перед ним дверь и смело зашагал прямо по центру коридора до ближайшей развилки. Прижиматься конкретно здесь к углам было очень плохим решением. Составители разнообразных магических и технических систем охраны обоснованно считали, что смело и гордо шагают от входа хозяева, забывшие отключить защиту. Это воры и убийцы по темным углам сразу же ныкаться начинают. Создатели же Лабиринта особо мудрствовать не стали и просто скопировали чью-то готовую систему. Во всяком случае, так Олегу объяснял его друг Стефан. Егерь, конкретно в этом полигоне знавший в лицо едва ли не каждый угол. Имелись у него и любимые уголки, в которых было удобно подстерегать представителей условного противника. И одним из них неспособный победить в прямом бою инвалид и намеревался воспользоваться.
