Великий князь Владимирский (СИ) - Лист Банный
Закончив с приятной частью войны, стали готовится к следующей. К этому времени я уже переправил войско на правый берег Днепра. Наступил март и по реке вот-вот должен был начаться ледоход. Это случилось 5 марта и длилось до 15-го. Пока река была непригодна для судоходства, искал поле боя. К моей радости, очень удобное место нашлось прямо около паромной переправы в 30 верстах ниже по реке. От парома дорога поднималась на длинный холм, перевалив который начинала также круто спускаться. Сам холм тянулся вдоль берега на 2,5 версты, ограниченный с севера ручьем Гадючьим, с сильно заболоченными берегами, а с юга речкой Домоткань, широкой и глубокой в устье. Таким образом охват флангов для кавалерии был невозможен и ей придется атаковать в лоб. Ну, а чтобы Батыю совсем стало не сладко, мы немножечко улучшим ландшафт.
Во-первых, построим 5 редутов, состоящих из рва, вала и частокола поверх него. В каждом разместится по 4 орудия. Между ними расположатся терции. Во-вторых, чуть впереди поставим гуляй город, за которым спрячу арбалетчиков. Перед ним — рогатки. В-третьих, еще дальше нароем волчьих ям, нор для конских ног, понатыкаем колышков, кольев, набросаем чеснока. Главное, не забыть оставить проходы, для контратак своей кавалерии. А как только прибудут мои ладьи и насады, отправлю их на диверсии, после которых меня проклянут народы, живущее и кочующие возле Днепра. Их задачей будет сжечь все паромы, от Киева до устья, и перебить паромщиков, чтобы не построили новые судёнышки. Вести о таком святотатстве быстро разнесутся по степи и хану ничего не останется, как явится на рандеву. Или бросить обоз и переправляться вплавь. Это плохой вариант. Огромная армия резко обнищавших, голодных, злых мужей и отцов, горящих местью, мне ни к чему. Лови их потом по всей степи. Надеюсь, что жадность победит. Спросил у Бачмана, ему близка и понятна психология таких же кочевников, как бы он поступил?
— Конечно не бросил бы обоз с таким богатством! Что жены и дети? Их найти и нарожать не трудно. А вот взять подобную добычу еще раз …
В это время Орду и Кадан захватили Сандомир и двигались к Кракову, Мунке и Гуюк соединились с Батыем и вся эта банда увлечённо грабила восточную Венгрию, приближаясь к Пешту. Скоро до них дойдут вести о моем нападении, так что добраться до Адриатического моря им, в этом варианте истории, не суждено. Но свою задачу, ослабить врагов Руси, Польшу и Венгрию, они уже выполнении. Кстати, караваны с добычей из Европы продолжали прибывать. Мы их встречали, окружали и перебив охрану, отводили в лагерь. С каждым днем наше богатство увеличивалось, на горизонте замаячила инфляция. Обсудил эту проблему с союзниками. В разоренных и опустевших землях просто не было товаров и услуг, способных поглотить все, что было захвачено. Не хотелось повторить историю Испании с американским золотом и серебром. И дядя, и эмир были опытные правители и сами понимали, что к чему. Бачман не видел пока угрозы, но принял мнение Ильхам-хана без возражения, привыкнув доверять союзнику в сложных политических и экономических вопросах. Так что сообща решили придержать большую часть драгметаллов в казне, не пуская массово в оборот. Так же договорились передать часть из своей доли Ярославу Всеволодовичу, дабы тот осторожно увеличил закупку в Европе железа, тканей и других необходимых, ходовых товаров высокого уровня предела. У меня и эмира ремесленники сгинули, производство упало, необходимость обеспечения запросов жителей городов и сел стояла остро. Дядя, естественно, с радостью согласился. Его города, Новгород, Псков, Колывань, Рига и прочие, на таком посредничестве резко обогатятся, увеличивая его силу. Да и захваченную добычу он сможет быстрее, чем мы, реализовать. Такое положение дел станет опасным для меня, со временем. Но приходилось рисковать.
Во второй половине апреля Андрей Туровский сообщил, что хан получил-таки вести о захвате ставки. Батый занял Пешт и Буду, разгромил войско Белы и осадил Эстергом. А через несколько дней неожиданно снял осаду и двинулся на восток, к Карпатам. Орду и Кадан разорили Краков, наголову разбили при Легнице польско-немецкие войска под руководством Генриха Благочестивого. Сам Генрих с множеством знатных баронов и рыцарей остались на поле боя. Северные тумены направились к Праге, но, вдруг, развернулись и пошли на соединение с ханом. Итак, западный поход завершен, враг возвращался мстить и карать. По предварительным и очень неточным оценкам, из 70 тысяч выступившим прошлой осенью из степи, возвращалось назад 40–45 тысяч. Как обычно, половина погибла не от вражеского меча или стрелы, а от болезней. В нашем войске за гигиеной и санитарией строго следили лекари, имевшие широкие полномочия от меня, так что небоевые потери свели к возможному минимуму. И ведь не скажешь, что остальные не понимали, от чего их соратники мучились животом и разбегались по кустам. Прекрасно понимали. Но отсутствие правильного снабжения и надзора, заставляли вынужденно нарушать в походе известные правила, что и приводило к боевому поносу. Люди Бачмана и эмира уже привыкли, глядя на нас, придерживаться их и тоже не сильно страдали. А вот у Ярослава Всеволодовича и бывшего новгород-северского князя все было не так радужно. Монголы же, в своем стремительном продвижении на запад, соблюдали меры предосторожности еще меньше, так что последствия не заставили себя ждать.
У нас было сейчас больше 13 тысяч. Но надеюсь воины, отправленные сопровождать добычу и освобожденных невольников, успеют вернуться и не одни. Уже сейчас постоянно приплывали небольшие отряды добровольцев, привлеченных распространяющимися слухами о победе и захваченных трофеях. Большинство из них были слабо вооружены, но это не беда, монгольских доспехов хватит на еще одну такую армию. Но вот как их вплести в слаженные порядки? Решил посадить в редуты, пусть защищают орудия и канониров. Хороших стрелков из лука снабдил монгольскими и заставил переучиваться. Они мощнее и запас стрел к ним огромный. За оставшееся время супер стрелков из них не получится, но свою лепту в сражение внесут. Их место будет в гуляй-городе. Таким образом к началу битвы можно рассчитывать на 15–16 тысяч. Соотношение с монголами один к трем, по количеству. А вот по качеству …
Слишком много у Батыя в войске насильно набранных бойцов. Половцы, аланы, мадьяры, башкиры, морда. А еще и русичи, и поляки, и венгры. Все эти вояки совершенно не горят желанием умирать за интересы захватчиков. Тем более, отношение к ним со стороны остальной части армии презрительное, снабжают по остаточному принципу, в добыче обделяют, зато в бою ставят впереди и на самых горячих участках. Думаю, реально хан может рассчитывать на 20 тысяч хорошо мотивированных выходцев из Монголии и Средней Азии. Остальные разбегутся при первой возможности, как только потери начнут зашкаливать.
В итоге, соотношение сил не такое ужасное, как кажется. Хотя может это я пытаюсь себя успокоить? В душе то страшно, очень. И не только у меня одного. Вызвал попов, отиравшихся при войске и булгарского муллу. Велел им усилить работу с личным составом, обещая каждому бойцу безбедную жизнь в этом мире и райские кущи, с толпой девственниц и реками вина, в ином. Мои вояки и так в это верили, но лишний раз напомнить не помешает.
Последний перехваченный нами караван принес неожиданность. Сдался он без боя, а во главе охраны оказался Нохой.
— Рад тебя видеть, — искренне поприветствовал татарина. — Не думал, что выживешь.
— Здравствуй, князь. Долго проверяли, собаки, пытали. Но потом нашли труппы, прочитали следы и поверили. Однако сделали простым воином, назначили в десяток к уйгуру. Тот с меня глаз не сводил. Шанса убежать не было.
— А сейчас как сумел?
— В Венгрии прикрыл и вытащил из боя одного раненого нойона. Тот взял к себе и назначил десятником. После получил в бою рану и меня отправили охранять караван. Набрал верных людей, они монголов не любят, с радостью помогут разбить их. Все отменные бойцы. Примешь?
— Конечно! У кого служить хочешь? У меня? Или к Бачману могу отправить.
