Николай Степанов - Лорд. Сброшенный остров
– Сколько времени это может занять?
– Если выехать сегодня вечером, после полудня будем на месте.
Царьков не был готов сломя голову нестись вглубь острова по трем причинам. Во-первых, обещал бодрым и жизнерадостным явиться к Лиире. У той явно имелись наполеоновские планы на ночь. Во-вторых, надо было устроить брата и сестру из рода Цруззов, и, в-третьих, он попросту не доверял Брюо.
– Сегодня не получится, – ответил правитель, – но завтра я подумаю и над этим вашим предложением.
На том они и расстались. Затем Леонид отвез спасенных накануне в домик, где с некоторых пор скрывалась Тариана. Он полагал, если Каара до сих пор не нашла миледи, то никому из придворных адрес действительно неизвестен. Сам Царьков узнал его от блуждающего лорда при расставании. Причем довольно своеобразно. Буквально через день после воскрешения к нему прилетел мини-челнок с кратким посланием: «Надеюсь, не забыл меня, чудак-человек. Приложи мини-челнок к голове, узнаешь адрес. Захочешь затаиться, воспользуйся им, там о тебе знают».
Подписываться автор не стал, да и нужды в том не было, Леонид и так догадался. А когда выполнил просьбу, узнал, что в столице есть уютный особнячок. Мини-челнок исчез, растворившись в воздухе, а высокий лорд вскоре убедился в том, что такой дом действительно существует.
Потом была оригинальная ночь со страстной Лиирой. Женщина решила слегка освежить их отношения. Она завязала себе глаза черной повязкой и…
Так, не стоит отвлекаться от разминки. Прыжок, удар, обводящее движение, выброс шеста на всю длину, еще один кульбит… Тело послушно выполняло непростые приемы, помогая Дергану совершать убийственные па. Леонид чувствовал, как его наполняет энергия, правда, уже через полчаса занятий жутко захотелось пить.
«Завтра обязательно возьму флягу, – решил он. – Организм обезвоживать не стоит. Говорят, он за ночь и так больше литра воды теряет».
Царьков закончил упражняться. Накинул рубаху на плечи, повесил на шею плащ и направился во дворец. В холле наткнулся на Каару.
– Доброе утро, ваше величие! Хорошо выглядите, – усмехнулась она.
– Мне до вас далеко. Приветствую. Что новенького?
– От Лсуо пришло послание.
– Что-то важное?
– Думаю, да. Вам стоит с ним ознакомиться.
Царькову очень хотелось съязвить по поводу соизволения высокой персоны на допуск к информации, но он сдержался. Настроение портить с утра – дело неблагодарное.
– Сейчас прибуду.
Сведения действительно оказались заслуживающими внимания. Гео пытался нанести удар по острову Закков. Не вышло. Теперь дружбы между ним и Лсуо точно не будет, что не могло не радовать. Интерес также вызывал и пленный.
«Надо направить на остров сотрудников тайной полиции. Пусть поработают».
– Варио, пригласи первого министра, – приказал правитель, стоило пернатому объявиться на службе.
– Лео, а где «здравствуй, как поживаешь»?
– Разве я не сказал?
– По крайней мере я не услышал.
– Значит, проблемы либо у меня с памятью, либо у тебя со слухом. Привет, Варио. Как дела? Не мог бы ты сгонять за Шрео?
– Привет. Отлично. Могу.
– Замечательно. Жду вас обоих через пять минут.
Глава 11
Вы и есть мое племя
Уловка сработала – после обнаружения трупа в ризенской одежде преследователи отстали. Однако отряду срочно требовался отдых: пробираясь через лес нехожеными тропами, все изрядно вымотались. Вилрадо приказал разбить лагерь. Люди падали прямо там, где остановились, и сразу засыпали. В дозор удалось выставить не более десятка бойцов, но милостью Наднебесного ночь прошла без происшествий.
Утром снова взялись за работу, необходимо было накормить всех беглецов. Охотники отправились за добычей, правда, особо рассчитывать на удачу не приходилось – звери быстро постараются убраться подальше от того места, где траву вытоптали две сотни пар ног.
– Как наш пленник? – спросил капитан воина, которому поручил охранять чужака.
– Нормально. Я взял с него обещание двое суток не сбегать.
– Люди озлоблены, как бы не растерзали его. Одежду ему сменили, но быть ризенцем от этого он не перестал.
– Самое паршивое, что охотники об этом знают, а с дисциплиной у них всегда было слабо.
– Сколько бойцов в конвое?
– Двое.
– Мало.
– Людей не хватает, сами знаете.
– Вот он, убийца! Рви его, бабы! – донесся до ушей писклявый крик.
– Похоже, сейчас твоим охранникам придется туго. Пойдем!
Они выскочили на поляну, где троих мужчин окружила толпа горожанок. Женщины были настроены весьма решительно, конвоиры же, наоборот, выглядели растерянно, а пленник как-то отрешенно. Капитан уже собирался вмешаться, когда появился незнакомый человек в обносках. Он удивительно громко хлопнул в ладоши, заставив всех замолчать.
– Кого тут собираемся рвать, бабоньки?
– Его, убийцу проклятого!
– Чудаки-люди, вы что, по лицу человека сразу определили, что он убийца? Тогда выходит, вы сродни самому Наднебесному. Дайте-ка рассмотреть вас повнимательнее – не каждый день можно встретить тех, кто себя с ним равняет. – Чужак выразительно взглянул на небо.
Даже самые решительно настроенные женщины стушевались – сейчас их обвинили в великом грехе, однако горожанки не собирались отступать.
– Он ризенец. Из тех, кто резал наших детей на улицах Восьмого.
– Да ну? Вроде одежда наша, не здоровяк, да и на злыдня не похож. Почему сразу ризенец? Почему сразу убийца? Он сам признался? Надо же, какой откровенный человек!
– Мне муж рассказал, а он врать не станет.
– Твой муж? Вот еще чудак-человек! Выходит, это он тебе велел расправу чинить? Какой, однако, смелый! Ему бы сначала во всем разобраться, ан нет – пусть супруга правое дело вершит, а он в сторонке постоит. Так получается?
– Ничего он мне не велел! – не отступала баба. – Сердце материнское подсказало…
– Сердце материнское должно быть наполнено любовью и нежностью, а понадобится в трудную минуту – так с этой любовью и нежностью на защиту встать, когда ворог лютует. Разве сейчас этот пленник нападал на тебя или на твоих близких? Нет? А не подумала ли ты, милая женщина, что за этого чужака можно сто человек из неволи вызволить, от лютой смерти спасти?
– Мою сестру и племянников с того света не вернуть.
– Да, но других избавить от этой участи можно. Или твое сердце желает, чтобы всем было так же плохо, как тебе?
– Я отродясь никому горя не желала!
– А сейчас что делаешь? Убийство задумала?
Женщина умолкла и опустила голову, но тут вперед выступил мужичок в одежде охотника:
– Кто ты такой, чтобы нас стыдить? Как ты вообще здесь оказался? Уж не лазутчик ли?
– Лазутчик тот, кто людей подбивает против командиров идти. Да еще старается свои ручки в этом деле не запачкать. Ты рассказал жене о пленнике?
– А хотя бы и я! Приказа молчать не было, а он, сволочь, не имеет права жить.
– Имеет или нет – решать Наднебесному, да только учти: после его смерти вы и дня не протянете. Всех в сыру землицу положат.
– Прикуси язык, беду накличешь! Никому этого знать не дано.
– Не веришь? Могу доказать.
– Как?
– Очень просто. Подойди, если не трусишь.
Охотнику деваться было некуда. Когда он приблизился, незнакомец положил ладонь ему на голову, через пять секунд убрал.
– Ты что с ним сделал, окаянный?! – заорала жена охотника, заметив, насколько резко тот изменился в лице.
– Замолчи, баба, – рявкнул муж. – Пленника надо беречь. Я сам готов его охранять, ежели что.
Сказал и, пошатываясь, пошел прочь с поляны, где к тому времени собрались почти все беглецы. Глаза собравшихся устремились на незнакомца, а он развернулся к ризенцу и, обращаясь к охранникам, произнес:
– Мне с этим человечком переговорить следует, вы же не против?
Те лишь слегка покачали головой и разошлись.
– Незак, – поманил за собой пленника странный незнакомец, – я помогу тебе получить дар шамана, но хочу, чтобы и ты помог.
– Как?
– Не бросай этих людей, пока ты им нужен.
– Я должен скорее попасть к своим.
– Не скорее, а в нужный час. Это разные вещи.
– А когда он придет, нужный час?
– Спросишь у духов, они подскажут.
– А разве они меня услышат?
– И услышат, и будут отвечать на твои вопросы. Мы договорились?
– Вы шаман? – удивился Незак.
– Не совсем. Но на Ризене бывал, с вашими говорящими беседовал, и мы хорошо понимали друг друга.
– Я сделаю все, что прикажут духи, – уверенно заявил ризенец.
– Они не приказывают, они дают советы. А мы должны внимательно к ним прислушиваться.
С этими словами он положил обе ладони на голову дикаря.
Незак почувствовал дрожь во всем теле и настолько резкую головную боль, что почва начала уходить из-под ног. Когда дикарь очнулся, рядом никого не было, зато в сознании поселилась твердая уверенность: отряд должен срочно покинуть место стоянки. Шаман встал на ноги и решительно направился к капитану.
