Михаил Баковец - Улей. Игра в кошки-мышки
— В Атлантис с хабаром? — догадался невидимый собеседник. — Тогда поспеши, а то колонна уже часа два как в посёлок вошла, того и гляди, укатит дальше.
— Бляха-муха, — выругался Шпиг, потом посмотрел на меня с Петровичем. — Так, мужики, живее шевелим ногами, если не желаем тут пару дней торчать. А местечко тут такое, что от скуки шарики за ролики за эти сутки зайдут быстро. И «Тритоныча» ещё разнесли какие-то суки.
— А это что? — спросил у него Петрович.
— Местный клуб, бар, баня, бордель с бильярдной и кегельбаном. Ладно, надавим, давай!
И мы надавили. Чуть ли не бегом промчали оставшееся расстояние до посёлка, проскочили мимо очередного поста с «максимами», лишь на минуту задержавшись для дачи пары ответов, пронеслись по единственной улице, по сторонам которой стояли одно- и двухэтажные постройки. Очень быстро сердце застучало с предельной скоростью, пот залил глаза, а воздух приходилось откусывать в буквальном смысле по кусочку и потому стало не до просмотров местного житья-бытья.
— Уф, успели, — сообщил Шпиг, когда мы оказались возле блок-поста на другой стороне посёлка, за которым на бетонной площадке стояли около десяти грузовиков и два БТР-80. Ан, нет, вон за могучими машинами стоят два пикапа, сделанных на базе могучих джипов. В открытых кузовах пикапов располагаются вертлюги с тяжёлыми пулемётами, что-то вроде НСВТ или ДШК.
— Пошли заселяться, — скомандовал Шпиг. — Нам бы голову тут найти.
Голова или старший караванщик, нашёлся рядом с бронированным «камазом», самым дальним от блок-поста. Молодой мужчина, пожалуй, около тридцати лет, худощавый, среднего роста. Лицо узкое и выбритое до синевы, это и неудивительно, учитывая, что он жгучий брюнет. Карие глаза смотрят холодно, постоянно ожидая от окружающего мира подлянки. Одет не в камуфляж, в котором я уже привык видеть местных (те девчонки, потом Шпиг, сейчас бойцы на постах)
— Что нужно? — вместо ответного приветствия спросил он у Шпига.
— С караваном до Атлантиса дойти.
— Сами откуда? Кто такие?
— Я Шпиг, а эти парни новички, даже не окрестил ещё никто.
В холоде взгляда прорезался интерес.
— Иммунные?
— А какие же ещё? — удивился наш проводник. — Молодой уже чуть ли не неделю в Улье, даже Дар прорезался. А его товарищ дня четыре, считая сегодняшний. Признаков заражения нет, да ты и сам видишь.
Голова кивнул:
— Хорошо, беру всех троих. Есть автобус и бочка, куда полезете?
— В бочку, конечно, — тут же произнёс Шпиг. — На автобусы, никаких споранов не хватит.
— Заплатите старшему машины, — произнёс караванщик и отвернулся, показывая, что на этом разговор окончен.
Бочкой оказался бывший полуприцеп, с которыми рассекают по дорогам Земли дальнобойщики. В Улье же вместо брезентового чехла наварили стены и потолок, в форме арки из трехмиллиметрового листового металла. В стенках, где-то в метре от пола, были прорезаны узкие отверстия-бойницы. Сиденья (простые лавки со спинками), мастера расположили лицом к бортам. Округлая форма, скорее всего, для неудобства мутантов и, вдобавок, металл обварили частыми шипами, решётками и мотками «егозы».
Петрович, как только увидел, на чём ему придётся сидеть немалый путь, тут же пошёл на попятную:
— Не, я на таких досках не поеду! Ну нахрен, подобное счастье.
— В автобус тогда иди, там тебе мягкие сиденья предложат и цену раз в пять больше, чем здесь, — резко ответил ему Шпиг. Потом посмотрел на меня. — А ты куда? Со мной или тоже в комфорт? Учти, здесь спораны так просто не даются, лучше потерпеть, чем выкидывать на ветер за несколько часов комфорта.
— Я с Петровичем, Шпиг.
— Ну, как знаешь. Тогда бывайте, — рейдер быстро пожал руки и скрылся в «салоне».
Автобус был сделан на базе трехосного грузовика, вроде бы «урал», но могу и ошибаться. Из окон все стёкла удалены и заменены металлическими пластинами с узкими бойницами, дополнительно борта и потолок обварены листовым толстым железом. Из таких, ворота делают на гаражах. Сразу за кабиной торчала бородавкой самодельная башенка с длинным пулемётным стволом. В автобусе стояли в два ряда у заваренных окон кресла с мягкой обивкой.
И за всё это потребовали по шесть споранов, в то время как проезд в «бочке» стоил всего два.
— Патронами возьмёте? — спросил Петрович. — Семёрка автоматная.
— Натовская, или для калаша? — уточнил старший машины, здоровенный детинушка в российской зелёной «цифре».
— Для калашникова.
— Тогда с тебя рожок, полный.
— Да что ж так дорого-то? — удивился Петрович.
— Вали в бочку, там дешевле.
— Да ладно тебе, парень, не лезь ты в бочку, — миролюбиво произнёс мой товарищ. — Рожок так рожок, вот, держи.
Рейдер посмотрел внизу магазина на золотистый пятачок капсюля, надавил на верхний патрон пальцем.
— Очень надеюсь, что там не карандаши насовал, — сказал он и посмотрел на меня. — У тебя тоже патроны?
— Нет, спораны.
Через полминуты мы с Петровичем заняли мягкие, хоть и замурзанные сильно, кресла в автобусе. Кроме нас тут сидели всего пять человек, с интересом посмотревшие, но воздержавшиеся от вопросов.
— Ох, как же здорово! — Почти простонал от удовольствия товарищ, регулируя кресло для большего комфорта. — Всегда бы так катался.
Только мы устроились, как в караван оживился — забегали бойцы, загремели сапоги стрелков в башнях по стальным ступеням, водители заняли свои места и запустили двигатели, как обычно зазвучал мат и поминание нерадивых личностей.
Сначала я пытался смотреть за пейзажем сквозь щель бойницы, но потом в тепле разморило, покачивание на ухабах внесло свою лепту, и вскоре меня сморил сон. Проснулся от резкого писка в салоне и первое, что увидел, когда открыл глаза — мигающую большую зелёную лампу на стене рядом с кабиной.
— Это что такое? — спросил я у рейдера в соседнем ряду.
— Зелёная остановка. Мальчики направо, девочки налево! — гоготнул он. — Новичок?
— Ага, — кивнул я, подхватил оружие, мешок и выскочил на улицу. Оставлять вещи в салоне опасался, мало ли что, кому потом претензии предъявлять? А снаряды, как я понял, здесь в цене, и желающие поживиться бесхозным добром, найдутся быстро.
— Это ты зря так, с вещами, тут не воруют. Кривой мигом оторвёт башку, если кого поймает на этом, — сообщил мне тот же рейдер, с которым я заговорил перед выходом на свежий воздух.
— Да я не воровства боюсь, просто, уже привык всё своё носить с собой. Мало ли что случится, вдруг придётся драпать со спущенными штанами и времени в автобус вернуться не будет? — немного слукавил я.
И вновь я уснул, стоило колонне возобновить движение. Под бронёй и защитой пулемётов совсем размяк, та тугая пружина, сжавшаяся под сердцем, понемногу, виток за витком расслабилась.
Проснулся, когда автобус остановился.
Сквозь бойницы мелькали узкие лучи фонарей, где-то впереди светила целая гирлянда ламп.
— Где мы? — спросил я у соседа.
— К Засечному приехали, небольшой стаб перед Атлантисом, он тут вроде заставы, фильтрационного пункта и культурного центра для тех рейдеров, кому нужно только гульнуть как следует и баб пощупать, в Атлантисе правила жёщще, там мигом в чёрный список внесут, и тогда даже в Засечном никто общаться не станет, — охотно сообщил рейдер, потом наклонился вперёд и протянул через проход правую руку. — Я Мох, девять месяцев тут уже, считай, инкубационный период прошёл, и я полноценно родился, ха-ха. А ты новичок, я в курсе. Старое имя можешь не называть, не стоит за него держаться.
Рейдер оказался смешливым парнем, гыгыкал, плоско шутил, рассказал пару весёлых историй. Тонкого юмора не показал, но и навязчивости от него не было. С такими людьми как он, хорошо отдыхать в компании, снимать стресс пивом и водочкой с девочками. После мутного и скрытного Шпига, новый знакомый казался отличным и располагающим к себе приятелем.
— А вот и контролёры, сейчас посмотрят, сверят ментокарты с нами, и можем катить дальше, — сказал он. В салоне зажглись светодиодные плафоны на потолке, потом скрипнула дверь, к нам зашли двое мужчин и сразу направились ко мне и Петровичу.
— Новички? — спросил один из них, сам среднего роста с причёской «ёжиком» и внимательным взглядом серых глаз. Был одет в простые коричневые штаны с накладными карманами чуть выше колен, тёмно-серую рубашку и жилетку-сеточку с кучей кармашков и карманов, которые все были чем-то заняты, судя по их оттопыренному виду.
— Ага.
— Да.
— Давно?
Мы с Петровичем сообщили, потом назвали возраст и место, откуда пришли. И вот тут вышла закавыка — Шерстинск неизвестный знал, а вот про тот городок, в котором я оказался, нет.
— В Атлантисе на КПП скажите, чтобы вас к Магдалине отвели, ясно? И сам сообщу туда сейчас, если вы вдруг забудете, — сказал он, после чего развернулся и вышел из автобуса.
