В черной жаркой Африке … (СИ) - Юшкин Вячеслав

Компания De Beers подписывает договорённости с банком Ротшильда и рядом других английских банков об эксклюзивных правах на поставку алмазов — Лондонский Синдикат. Задушив таким образом мелких конкурентов, фирма фактически становится монополистом на рынке добычи алмазов. К 1902 году — год смерти Сесиля Родса — De Beers контролирует 95 % мирового производства алмазов.

Строительство мировой монополии завершается созданием Эрнестом Оппенгеймером в 1933 году CSO (Central Selling Organisation) — организации, взявшей под контроль процесс обработки и продажи бриллиантов.

Всеобъемлющая монополия позволила De Beers диктовать цены на алмазы в прямом смысле этого слова. Десять раз в год компания приглашает в Лондон своих клиентов, крупных покупателей алмазов, так называемых сайтхолдеров. Там каждому предлагается коробочка с необработанными камнями и заранее определённой ценой. Никакой торговли, никакой дополнительной информации, клиент либо покупает коробочку за объявленную De Beers цену, либо уходит с пустыми руками. Более того, купив алмазы, клиент обязуется не перепродавать их в необработанном виде, что позволяет De Beers чётко контролировать мировые запасы алмазов, при необходимости играя на темпах добычи камней.

2/В 1996 году к Леваеву (эмигранту из СССР) переходят месторождения Анголы, за ними следуют месторождения Конго, Намибии. По всему миру открываются его фабрики по обработке алмазов и центры продажи бриллиантов. За 15 лет Леваев смог потеснить De Beers. По состоянию на 2008 год компания De Beers (юридически) контролирует всего 40 % рынка.

3/Гражданская война, а именно участие советских специалистов в конфликте, нашла свое отражение в стихотворении белоруса С. Ерошова, который проходил службу в Анголе в 1986—1988 годах в качестве военного переводчика. Произведение записано его коллегой И. Ждаркиным в 1988 году.

Добры дзень, радзімая, добры дзень, каханая!Зноў паштоўку шлю табе, можа як дайдзе…Толькі не хвалюйся там — нават не паранен я,Мы ўсе тут вучымся на чужой бядзе!Ой-ёй-ёй, ой, Божа ж мой!Ой-ёй-ёй, што ж тэта са мной?А ў Анголе ўсё не так… у марах Беларусь мая!Веру, што ўсё скончыцца, я звярнусь дамоў.Моцна абдыму цябе, пацалую горача…I пасля на чарачку запрашу сяброўОй-ёй-ёй, ой, Божа ж мой!Ой-ёй-ёй, што ж тэта са мной?Вось і ўсё, каханая, выбачай, што коратка.Чую вой — заходзяць зноў з поўдня «Міражы»…Дасылаю нітачку з абгарэлай вопраткі,Калі што і здарыцца — маме не кажы!Ой-ёй-ёй, ой, Божа ж мой!Ой-ёй-ёй, што ж тэта са мной?

4/11 ноября 1975 года была провозглашена независимость Анголы. К власти пришла марксистско-ленинская партия МПЛА во главе с Агостиньо Нето. В Народной Республике Ангола (НРА) установился режим по типу «реального социализма». Важным его элементом стало создание службы госбезопасности, подчинённой партийному руководству.

Директорат информации и безопасности Анголы — DISA — начал действовать уже с конца 1975 года. Структурно он входил в систему Министерства внутренних дел НРА. Директором DISA стал полковник, затем генерал Луди Кисасунда (он же Жуан Родригеш Лопеш), член Политбюро ЦК МПЛА[1]. Своим заместителем Кисасунда назначил Энрике Сантуша Онамбве. Главой МВД являлся Ниту Алвиш, однако DISA фактически находился в двойном подчинении, замыкаясь на президента Нето и генерального секретаря МПЛА Лусио Лару.

Оперативную подготовку DISA и его кадров вели инструкторы из КГБ СССР и Министерства госбезопасности ГДР. Использовались модели португальской службы ПИДЕ. Исследователи сравнивают DISA с НКВД и гестапо[2].

Первой задачей DISA являлось налаживание системы контрразведки в гражданской войне и установление жёсткого политического контроля на территориях, подвластных МПЛА. Управления DISA создавались во всех провинциях и муниципалитетах. Выявлялись и жёстко ликвидировались организации УНИТА и ФНЛА, любые антиправительственные группы. Оперативные и следственные действия осуществлялись с большой жестокостью, вплоть до пыток средневековыми методами[3].

DISA предоставлялись расширенные полномочия в производстве арестов, следствии и определении мер наказания. Ведомство активно занималось вербовкой агентуры, установлением негласного контроля, силовыми спецоперациями. Насилие применялось практически без ограничений, не только против политических противников, но и в сугубо бытовых ситуациях[4]. DISA обрёл репутацию «могущественной и устрашающей структуры»[5].

Массовые репрессии в Анголе продолжались до смерти Агостиньо Нето. Общественная репутация DISA как органа политического террора сделалась крайне негативной.

Многие люди жалуются на DISA. Справедливо или несправедливо, но жалуются. Не проходит недели без писем «мой сын исчез». И я, товарищи, не знаю, что отвечать. Мы должны изменить эту ситуацию.Агостиньо Нето[11]

Недовольство выражали и главы африканских государств, чью позицию Нето не мог игнорировать. Резкую критику ему пришлось выслушать на саммите ОАЕ в Монровии в 1979[12]. Вернувшись с саммита, президент объявил о расформировании DISA. Кисасунда был обвинён в эксцессах и смещён вместе с Онамбве. На руководителей ведомства госбезопасности возлагалась ответственность за «нарушения законности»[13].

Была проведена реформа аппарата госбезопасности: учреждено новое Министерство государственной безопасности Анголы. Ему передавались такие функции DISA, как контрразведка, контроль за иностранцами, операции против УНИТА, пограничная охрана и содержание тюрем с преобладанием политических заключённых. Полиция, региональные администрации, экономический контроль и большинство учреждений лишения свободы резервировались за МВД. Партийно-государственное руководство разделило карательные органы, дабы укрепить свой политический контроль и не допустить превращения репрессивного аппарата в самостоятельную политическую силу[5].

Первым министром госбезопасности Анголы стал полковник Кунди Пайхама[14] (впоследствии министр обороны, губернатор ряда провинций). Примерно через год его сменил Дину Матруш (впоследствии генеральный секретарь МПЛА).

Глава 14 В борьбе и тревоге... Кабинда

После смерти генерала Санчеса никаких поездок советско — кубинской дружбы по гарнизонам не стали проводить. Мало того, руководство кубинского контингента поменяли и поменяли радикально. Новые руководители решали задачи не привлекая советских специалистов и это радовало. В моей жизни не было теперь особых приключений. Но за меня не забыли и внезапно 27 декабря 1976 года на базу нагрянула большая делегация состоящая из всех руководителей советской военной миссии и в составе имелись руководители ангольских вооруженных сил и МВД. Базу застроили и выведя меня перед строем объявили, что приказом Министра Обороны СССР мне присвоено внеочередное звание "капитан". Сказать, что я был удивлен это ничего не сказать. Когда прозвучал приказ выйти из строя, я ожидал ареста или ещё чего в том же духе, ждал я только неприятностей , а тут внеочередное звание "капитан", "пиджаки" к коим я относился по армейской терминологии, отслужив два года увольнялись в звании "старший лейтенант" при отсутствии залетов понятное дело, а тут "капитан" ...

По армейской традиции, знаки различия вновь присвоенного звания обязательно обмывались в кругу офицеров части, где проходил службу вновь испеченный офицер. Не было исключений и в нашей части. Вечером в помещении войскового кафе с традиционным названием "Звездочка" собралась рота, где я был прикомандирован и с кем ходил на выходы. Сейчас часть читателей возмутится и обвинит меня в искажении традиций. Мол вся рота не может собраться, так как рядовые и сержанты не участвуют в офицерском застолье и будут не правы. Наша рота была офицерской, все должности комплектовались лицами в офицерском звании. Так что помещение было забито полностью. Хоть рота и не большая по численности, чуть больше полу-сотни человек, а потери и кто-то на выходе и на дежурстве, но кафе небольшое. На столе все как обычно при таком случае, самогон и деликатесы черный хлеб сало и баночная ветчина. мне подают стакан в нем самогон и четыре маленьких звездочки, надо выпить и сложить звездочки на погон, потом можно уже не напрягаться, обычай соблюден Звание "капитан" обмыто и представление состоялось.