Лев Соколов - Спящий бык
Я отшвырнул свое треснувшее копье и побежал. Побежал я не к дому и не ближней ко мне опушке, — сообразил, что туда не успею. Метнулся назад, к пасшемуся у меня за спиной маленькому стаду. Я проскользнул мимо коровьей морды, неимоверным кубарем пролетел под ногами другой – свистнула втирая стрела и я услышал у себя за спиной мычание в котором была явственная боль и мука. Это целились в меня… Я несся к опушке, молясь только чтобы не поскользнуться, и трясся внутри меня при каждом шаге тяжелый камень, которым кто-то вдруг заменил мои привычные кишки. Загавкал позади и захлебнулся не окончив Хари. Все ближе ко мне был разлапистая стена елей. Топали испуганные коровы, и трубно разнеслось по лугу низкое глухое мычание быка.
— Берегись его рогов! — Крикнул сзади кто-то, и вслед за этим раздалось короткое грязное ругательство.
А я вломился в ельник.
Тугие колючие ветви стегнули меня по выставленным перед лицом руками, неласково причесали по голове и плечам, и наконец через несколько шагов скопление особо плотных ветвей приняло меня так, будто я врезался в упругую глухую стену. Я хрюкнул, наклонился и бросился на штурм этой стены, продираясь сквозь зеленое колючее марево, и кажется вереща. Плюхнуло под ногой, — ручей – запоздало взмокла через несколько шагов нога, когда вода просочилась сквозь низкий с широким голенищем ботинок. Сзади кто-то еще раз выругался, на этот раз длинно и яростно. Я одолел стену ветвей – ту, самую плотную на опушке – и ветром помчался по сумраку леса. Я крикнул, — только один раз – короткий дикий вопль облегчения и замолк, чувствуя только мягкую упругость лестной земли и слыша шум отработанного воздуха, который выбрасывал из легких. Я бежал дикими скачками, огибая деревья, хрустя сучками под ногами, пугаясь произведенного шума и от испуга только набирая скорость как дикий олень. Кто-то нагонял меня, так мне чудилось. И я прибавлял, хотя прибавлять-то уже было дальше некуда. Если бы я споткнулся о какой-нибудь корень, я бы наверно пролетел по воздуху пару метров, такое ускорение я тогда набрал и здорово бы побился. И все же испуг не полностью овладел мной. Через какое-то время мне все же хватило смелости приостановиться. Я обмирая от ужаса оглянулся назад – предчувствие рисовало картину как я сейчас увижу за спиной догоняющих, которые преодолеваю последние шаги. Но за спиной было пусто. И тогда я снова припустил. Но не по той относительной прямой, по которой бежал до этого, а заложив резкий поворот, почти под прямой угол. Воздух жег легкие, я сипел, хрипел, подгонял себя… И наконец остановился… Я был в лесу. Один.
Небо было высоко над головой, отделенное от меня сплетением ветвей. Лес был тих. Лучи солнца лежали на коре деревьев и земле редкими резкими пятнами, делая более отчетливыми дневной сумрак царивший здесь, в царстве хвои и серых стволов. Маленькие ели стояли пушась свежей зеленью, а большие деревья зеленели вверху, а на моем уровне щерились мертвыми голыми, отжившими свое ветками. Я еще раз покрутил головой. Вроде я оторвался. Только вот проблема была в том, что если преследователи потеряли меня. То и я потерял их. И если раньше чувство угрозы, сводя мышцы напряжением давило мне спину, то теперь опасность грозила с любого направления. Я чувствовал что вот-вот, выскочит один из тех троих, справа или слева. Я присел у древесного ствола, вцепившись в его кору, и обнял его обессилено дыша. Дышать я старался тихо.
Мне не нужно было думать о том, что случилось, и кто напал на меня. Когда тот в центре спустил тетиву, — именно в тот момент, — я почему-то и узнал его. Это был дружинник дроттина Эйнара. Я не помнил, был ли он на пиру, — зато отчетливо вспомнил его, когда мы купались, и Эйнар проезжал мимо нашего двора…
Да, мне не нужно было думать о том, что случилось. Но мне нужно было думать, что делать. Это ведь не я оскорбил дроттина, и не по мою душу приехали сюда эти три головореза. Значит Вермунд с семейством в опасности. По крайней мере сам Вермунд – точно. Да нет, и не только он. Раз пришли и за мной, значит что? — Значит решили убить всех. старое как мир дело – не оставлять свидетелей. Нужно же предупредить их. Но стоп… Я размышлял, дыша все тише, обняв рукой ствол, с которого падали старые шелушинки отжившей коры. Не три человека в дружине Эйнара… Сколько же он сюда послал? И не орудуют ли они уже на дворе Вермунда, пока я только собираюсь предупреждать?
Скорее всего я уже опоздал. Опаздываю, пока сижу здесь. Да нет, уже опоздал. Почти наверняка. Видимо ко мне на поле завернуло только несколько человек, а остальные поехали ко двору. Как же им было не знать, что здесь и как расположено, если они регулярно ездят здесь на жрачку, на свое полюдье… И все же, я этого не знаю точно, опоздал ли я. Значит, — нужно бежать и предупредить.
Рядом с этой благородной мыслишкой, билось и еще одна, пару раз скользнувшая почти не оформившись, почти… Если сейчас бежать не на двор Энара, а в лес – то куда бежать? Куда потом? Бежать предупредить Вермунда это был путь к опасности. Но бежать дальше в лес, — это был путь в никуда. Да, да, мне нужно к острову Одина. Но этот путь был пока умозрительным, и было не очень понятно как начинать его из леса а двор Вермунда – реальным. Наверно вот это вместе – с одной стороны желание предупредить, а с другой желание отсрочить бег в неизвестное, и предопределило мое решение. Да и не простил бы я себе никогда, если бы убежал, и бросил их, и знал бы что даже не попытался ничего сделать.
Беда была только в том, что я не очень представлял, где сейчас нахожусь. Я никогда не бегал так далеко в лес.
Я просто заблудился.
О, конечно я ходил по лесу в окрестностях поля. Но это чаще было, когда я был у старого Оспака в подпасках. Потому уже, когда мне доверили стадо я уходить надолго не мог. Но видимо так далеко как сейчас, я не забирался. Я не знал где я. Или, может я просто потерял ориентировку. Так тоже бывает. Сбившись с направления можно плутать и в знакомых местах, пока не увидишь кокой-то памятный ориентир… Как же я бежал сюда? Я постарался восстановить в голове свой путь. Сначала от поля по прямой. Потом поворот влево. Примерно на под прямым углом плюс-минус… Сильно плюс-минус… Потом это дерево, и… С какой стороны я в первый момент к нему прислонился? Я же буквально сполз по стволу… С какой стороны я прибежал. Вроде с этой? Вроде…
От летнего выгона можно было пройти ко двору Вермунда напрямик через лес. И этот путь был короче, чем по дороге, потому что дорога шла не по кратчайшему пути, а углом для того чтобы не прокладывать полностью новый путь, а воспользоваться уже проложенной дорогой по берегу озера. Путь напрямик через лес я знал достаточно хорошо. Им ходили иногда, когда не надо было вести с собой животных или везти телеги, но ходили только днем, да и то, преимущественно мужчины – из-за диких зверей лес здесь был отнюдь небезопасным местом. Эта мысль заставила меня пожалеть о утерянном копье, но я не стал отвлекаться на бесполезные сожаления, и продолжил рисовать в голове воображаемую карту. Я бежал от выгона на этой условной карте "вверх" и потом "влево". Стало быть озеро и прибрежная дорога были "внизу". Хутор Вермунда там же внизу, но "левее" от меня. Значит, я сейчас находился сильно выше хутора Вермунда, оставив выше и справа выгон… Получалось, что теперь мне нужно идти вниз. Там я либо наткнусь на знакомые приметы условного лесного пути между хутором и выгоном, либо – если вдруг не смогу их опознать, — так или иначе, без вариантов выйду к озеру, и идушей по его берегу дороге. Только вот, не напороться бы на дротов Эйнара… Стоп, это я представляю себе карту по привычке, со стороны озера. Сейчас же, я лицом к озеру спиной к горам. Значит лево и право меняются местами…
А еще, не начал ли я кружить? Говорят, человек в лесу ходит не по прямой, у него одна нога сильнее другой, и он незаметно для себя, без ориентиров закладывает крюк… Не сделал ли я уже такой крюк на бегу? Прав ли я в своих расчетах? Совсем заблудиться мне вроде не светит. Здесь район с одной стороны ограничен берегом озера, а с другой текущей от него – вернее впадающей в него рекой, берущей начало в горах. Той самой, по которой меня принесло сюда зимой… И все же, если я заблужусь, то пока выйду к ориентирам потеряю уйму времени. И без того крохотный шанс, что я успею предупредить Вермунда становится совсем призрачным… Но лучших вариантов все равно нет. Что толку размышлять? Надо идти.
Я повернулся в сторону, котрую определил примерно как путь вниз, к озеру быстро пошел, пригибаясь, но стараясь держаться как можно тише. Нога в промоченном башмаке была сырой, и я мимоходм подумал, что если ботинок высохнет по ноге, то я могу стереть себе ногу. Да нет, не должен, он достаточно велик… Ах, жаль все же что я потерял копье. Не потерял – поправил меня суровый внутренний голос – сам бросил. Ну да, так, выбросил. Но я бросил его инстинктивно, и похоже – не тот момент правильно. Не смог бы я так пронестись по полю с копьем. Догна ли бы меня – и… Но теперь без копья я чувствовал себя особо безоружным. Конечно вряд ли я смог бы что-то противопоставить дроттам Эйнара даже с копьем. Но сейчас я и против зверя беззащитен.
