Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – монарх
Альбрехт заметил холодно:
— Причина не так важна. Важнее показать сен- маринцам, что не стоило плевать нам в спины.
— Важно, — согласился Норберт. — Заповеди заповедями, но Господь не против, если для наглядности подкрепим и более простыми аргументами. Но вы уверены, что мы достаточно легко перемелем армию Вирланда?
Я на минутку оторвал взгляд от карты, все смотрят очень внимательно и серьезно.
— Положение Вирланда, — пояснил я, — не такое уж и блестящее. Да, его поддержало больше сен- маринских лордов, чем меня или даже Кейдана. Это высший триумф Вирланда, однако он так и не сумел или не захотел воспользоваться преимуществами своего положения.
Норберт проворчал ревниво:
— Не такие уж и преимущества.
— Сен-Мари, — напомнил я, — огромное и густонаселенное королевство. Вирланд мог бы собрать такую же армию, как и я, когда спешно выстраивал защиту от Мунтвига. Все-таки это не куда-то идти, а здесь, на месте... Он знает, что стальграф и рейнграф привязаны к местам: один охраняет порт от всех-всех, даже от Вирланда, второй бдит на побережье, высматривая в море пиратов, что вполне устраивает Вирланда и всех сен-маринцев.
Альбрехт проронил:
— И даже армия, что осталась в Гандерсгейме, несильно его тревожит, так как нам все еще приходится степных варваров держать в повиновении и покорности.
— Вот-вот, — согласился я. — С другой стороны, сам Вирланд, будь помоложе и побезрассуднее, попытался бы решить проблему одним-двумя мощными ударами. Все-таки, надо признать, Сен-Мари может выставить армию вдесятеро больше, чем у стальграфа с рейнграфом вместе с гандерсгеймцами.
Норберт сказал почтительно:
— Ваше Величество, он все еще надеется перетянуть нас на свою сторону.
Альбрехт поморщился.
— Тогда он человек не совсем умный. С чего ему надеяться?
Норберт ответил с полнейшим хладнокровием:
— Он больше политик, чем полководец.
Я посмотрел на обоих.
— Что, он уже успел послать к вам гонца?
— Слухи разлетаются быстро, — сообщил Норберт. — Как только мы прошли на эту сторону и начали маячить со своими знаменами всей армии, местные помчались от нас в ужасе, как от драконов. А Вирланд тут же прислал гонца, который был уполномочен предложить нам золотые горы, если перейдем на его сторону.
Я спросил с интересом:
— Вы ему что-то пообещали?
Альбрехт коротко усмехнулся.
— Нет. Но и не отказывали прямо.
— Хорошая тактика, — одобрил я. — Ладно, теперь что делать дальше. Вы оба с небольшими отрядами — небольшими! — продвигаетесь во-о-от сюда... здесь от океанского побережья прямой путь на Геннегау. Если рейнграф не дурак, а он точно не дурак, то его лагерь останется там...
Альбрехт спросил с настороженностью в голосе:
— А он там? Вы точно знаете?
— Да, — ответил я. — Корабли Ордоньеса возят туда пополнение. Как из Гандерсгейма, так и из Вестготии. Рейнграф свято верит, что я вернусь и пойду на Геннегау, потому держит плацдарм. Сейчас туда уже идут корабли с отборными отрядами, в том числе везут и короля Кейдана.
Альбрехт вскинул брови, но смолчал, Норберт сердито фыркнул.
— А он зачем?
— Пригодится, — пояснил я. — Мы будем действовать вроде бы в интересах Кейдана, возвращая ему трон, но что на самом деле... объяснять не надо?
Норберт поморщился, но кивнул.
— Да, понимаю. Тогда, Ваше Величество, я сейчас велю собираться. А то вы все равно там окажетесь раньше.
Он вышел, не дожидаясь моего кивка, мы с Альбрехтом слышали его строгий командный голос, после которого сразу донесся топот множества ног, звяканье железа, конский топот.
Вернулся он скоро, кивнул Альбрехту, дескать, и его людям передал тот же приказ, повернулся ко мне с ожидающими глазами.
— Все верно, — одобрил я. — Сейчас перекусим, затем в путь-дорогу.
— Я своих уже отправил, — сообщил Норберт кратко. — Хоть одну милю да успеют пройти.Бобик на бегу оглянулся, далеко впереди возник и начал приближаться огромный лагерь из простых палаток и десятка шатров для лордов.
Он раскинулся между двумя широкими дорогами, одна ведет в далекий Тараскон, а вторая, что поменьше, к океанскому побережью.
Я ухмыльнулся, представив лица местных вояк, когда увидят и поймут, кто промчался мимо, это конец тихой жизни, когда спишь, а жалованье идет.
Часовые только успели головы повернуть, когда я нарочито придержал арбогастра и крикнул страшным голосом:
— Вы еще здесь?.. Хорошо!.. Будет много трупов и много крови!.. Ха-ха-ха!
Бобик показал страшные зубы, в следующее мгновение нас увидели за сотню ярдов, а затем их видение исчезло так быстро, что в лагере не успели вызвать из шатров военачальников.
Я даже не оглядывался, Вирланд избрал выжидательную тактику, а это с его огромной воинской мощью по меньшей мере неразумно. А меня это радует, все-таки приятнее иметь дело с теми, над кем сразу чувствуешь превосходство. Пусть не в силе, а в маневре, скажем так.Бобик исчез в направлении океана, а мы с арбо- гастром увидели стройные ряды палаток раньше, чем ощутили соленый морской воздух. В идеальном ровном строе палаток чувствуется что-то гиллебердов- ское, а четыре огромных шатра расположены посредине.
Как я прикинул, здесь по меньшей мере две армии, словно и стальграф, который должен охранять Тара- сконскую бухту, тоже здесь. Часовые не просто выдвинуты далеко вперед, я не успел глазом моргнуть, как справа и слева оказалось по дюжине всадников с обнаженным оружием в руках.
Один крикнул возвышенным голосом:
— Слава Его Величеству королю Ричарду!
— Ура! — заорали всадники.
Ко мне подъехал рыцарь в блестящих доспехах прекрасной выделки, но все же доспехи турнедского фасона.
— Ваше Величество, — сказал он, — барон Блейкер Кардифф к вашим услугам. Мы как увидели вашу собаку, о которой уже легенды идут, сразу все поняли.
Я сказал ошарашенно:
— Да, хорошая собачка. А как узнали, что я уже король?
— Сегодня прибыл корабль из Гандерсгейма, — сообщил он. — С отрядом рыцарей и новостями.
— А-а, — сказал я с облегчением. — Все понятно, а то уже мало что в голову лезет. Рейнграф здесь?
— Да, мы едем к его шатру.
— А стальграф?
Он взглянул на меня несколько удивленно.
— Стальграф в Тарасконе. Охраняет бухту и порт.
— А почему здесь такая армия?
Он довольно улыбнулся.
— Прибавилось войск из Гандерсгейма, а еще больше — из Вестготии.
Часовой услужливо поднял и придержал полог, из шатра быстро вышел рейнграф Чарльз Мандершайд, шагнул ко мне и преклонил колено.
Я покинул седло, поднял его и обнял.
— Рейнграф, — сказал я с чувством, — вы остались верны своему долгу, несмотря на все посулы нынешних правителей Сен-Мари. Но ваше терпение и преданность скоро будут вознаграждены, ибо час возмездия пробил!
Он ответил сдержанно, но я чувствовал, каких усилий ему стоит держать себя в рамках воинской дисциплины:
— Ваше Величество... мы готовы.
— Это будет скоро, — заверил я. — А сейчас, дорогой сэр Чарльз, пойдемте в шатер. Я хочу получить полный доклад о положении в этом регионе, а также о всех наших силах.
Норберт прибыл к концу дня, Альбрехт со своими тяжеловооруженными рыцарями на бронированных конях достиг лагеря только на следующее утро, доспехи снял с облегчением, оставив кирасу, помылся и облачился в самый праздничный наряд.
— Все знамена захватили, — сообщил он деловито. — Если расставить как надо, то северная армия уже здесь. Или хотя бы ее половина.
— Только не подпускайте чужаков слишком близко, — напомнил я.
Норберт сообщил:
— Сэр Чарльз очень строг. У него даже муха не подлетит близко!.. Он ничего не упускает.
— Хорошо их Гиллеберд выдрессировал, — одобрительно заметил Альбрехт, но посмотрел в мою сторону и уточнил, — но то пустяк в сравнении с тем, что с нами делает Его Величество король тот самый Ричард!
Норберт окинул придирчивым взглядом его яркий наряд.
— Вы точно готовы идти в бой? Или только на карнавал?
Альбрехт выпятил нижнюю губу и посмотрел на него свысока, хотя вообще-то Норберт чуточку выше.
— Разве мы не на празднике восстановления исторической справедливости?
Я смолчал, а Норберт поинтересовался ехидно:
— Что, уже и домик в Геннегау присмотрели? И чьи-нибудь земли?
— Тьфу на вас с высокого дерева, — сказал Альбрехт с достоинством. — А как же слава, доблесть, воинские подвиги?
— Какая слава, — ответил Норберт, — если всего лишь Его Величество возвращает свое? Это не те победы, которыми гордятся.
— Тогда ладно, — ответил Альбрехт рассудительно, — нет славы — возьмем домиками да землями.
За стенкой шатра простучали быстрые шаги, полог резко отлетел в сторону, на пороге появился Гаргастер, сотник Норберта, прокричал быстро, захлебываясь словами:
— Ваше Величество! В сторону нашего лагеря двигается большой отряд сен-маринцев!.. Впереди герольд с белым флагом переговоров!
