Алексей Калугин - Голем
Сердобольная баба Маша хотела было уложить Володю на кровать, но Игорь Петрович сказал, что на полу будет удобнее. Сергей быстро раскатал матрас, на него и уложили раненого.
Оставив с Володей Сергея и Марию Тимофеевну, мужчины вышли в коридор – посовещаться.
Гелий Петрович за время работы со спортивной командой повидал немало травм. Он прекрасно представлял себе, что такое двойной перелом голени со смещением. Игорь Петрович отлично разбирался в анатомии и также понимал, что соединить концы двух сломанных костей голени без хирургического вмешательства при таком переломе, как у Володи, нечего было и мечтать. Все, что они могли, – это, не обращая внимания на крики раненого, постараться как-то выпрямить сломанную голень и зажать ее меж двух досок. В лучшем случае, если удастся избежать осложнений, пожизненная хромота будет парню обеспечена. Если же начнется воспаление – а при наличии порванной мышцы и множественных костных осколков это могло случиться запросто, – дело могло дойти и до ампутации. Без анестезии и хирургических инструментов.
Сергей сидел на полу рядом с Володей, смотрел на то, как кривятся от боли его губы, а на висках выступает пот, и думал: ну как же это его так угораздило?
– Это не моя вина, – тихо произнес, как простонал, Володя.
– Да все в порядке, – постарался успокоить его Сергей. – Ты ни в чем не виноват… Ты ведь думал, как лучше… Пить хочешь?
Раненый отрицательно мотнул головой.
– Штырь вылетел…
– Понимаю, – сказал Сергей. Только потому, что нужно было что-то сказать. – Все ведь самодельное.
– Нет, дело не в штыре! – снова мотнул головой Володя. – Там, наверху, стена другая… Как будто из другого материала сложена… Я сразу-то не сообразил… Он более податливый был, когда я штырь вколачивал… Нужно бы выяснить, что это такое… Может, для дела сгодится.
– Не переживай. Я завтра поднимусь и посмотрю, что там. Договорились?
– Только будь осторожен. – Володя через силу улыбнулся: – А то придется тебе место на матрасе уступать.
– Ты меня знаешь, – подмигнул приятелю Сергей. – Я все делаю с толком и с умом.
– Поэтому и предупреждаю, – хмыкнул Володя.
Постучав согнутым пальцем по косяку, в комнату вошел Игорь Петрович. Следом за ним – Гелий Изюмов. Прочих сопереживающих они попросили остаться в коридоре, дабы понапрасну не беспокоить больного.
– В общем, Володя, ситуация следующая. – Кузякин взял за спинку стоявший у стены стул, пододвинул и сел на него верхом. – Гелий Петрович имел в свое время дело со спортивными травмами. Я тоже в костях разбираюсь. Можно сказать, мы с ним – два лучших ортопеда Тринадцатого микрорайона.
– Рад, что оказался в руках у опытных специалистов, – попытался улыбнуться Володя.
– Да, но вот только мы не рады, что ты умудрился сломать ногу, – не принял несерьезного тона Кузякин. Гелий Петрович стоял рядом с ним, сурово сдвинув брови. – Мы считаем, что перелом у тебя очень серьезный. При самом лучшем раскладе проблемы с ногой останутся у тебя на всю жизнь.
Володя нервно сглотнул:
– А при плохом?
– Плохой вариант я бы сейчас предпочел не обсуждать. Поскольку у нас с Гелием родилась одна идейка, как можно попытаться спасти твою ногу. Но только это неапробированный метод…
– Простите, я не понял, о чем речь? – перебил Кузякина Володя.
– Это палка о двух концах! – решительно, как и подобает военному, заявил Гелий Петрович. – С одной стороны, твоя нога может полностью восстановиться. С другой – ты можешь вовсе остаться без ноги.
Володя растерянно приоткрыл рот.
Гелий Петрович почесал в затылке и уже не так решительно, как вначале, добавил:
– А может быть, ничего не произойдет.
– Одним словом, нам нужно твое согласие, – закончил Игорь Петрович.
– На что? – недоумевающе вскинул руки Володя. – На ампутацию по самую шею?
– Мы хотим попробовать использовать для лечения твоей ноги наноботы из грязевого источника, – объяснил Игорь Петрович. – Мы все равно не можем прямо сейчас соединить обломки костей. Нужно выждать день-другой, чтобы спала гематома. В это время мы хотим попробовать использовать для лечения наноботы.
– Каким образом?
– Просто приложим насыщенную ими грязь к сломанной ноге и добавим углеводную подпитку.
– Чтобы они бегали поживее, – продемонстрировал свою осведомленность Гелий Петрович.
– И вы думаете, это поможет?
– Я не знаю, – честно признался Игорь Петрович. – Но что, по-твоему, вернуло всем нам здоровье и отчасти молодость? Вон у Гелия седые волосы стали каштановыми. А я так и вовсе должен был уже помереть недели две назад, а то и раньше. Я слышал твою теорию насчет особого климата и благодатных испарений из грязевого провала. Но мне лично кажется, что тут все дело в наноботах. Они здесь повсюду, в грязи же их особенно много. И видимо, они запрограммированы на то, чтобы исправлять дефекты в живых организмах. Я просто не вижу другого объяснения тому, что сам все еще жив. Да и чувствую себя отменно. Как будто новая печень выросла. Поэтому предлагаю и тебе вверить свою сломанную ногу заботам этих невидимых врачевателей.
Володя растерянно посмотрел на Сергея:
– Все это здорово смахивает на вуду. Не хватает только курицы с отрезанной головой.
– Курицы у нас, к сожалению, нет, – сказал Гелий Петрович. – Но голубя, если нужно, Самсонов нам предоставит. Можно даже двух.
– Какая разница, как это называется, если оно может тебе помочь? – Сергей пожал плечами и улыбнулся: – Соглашайся!
– А что мне еще остается? – Володя перевел взгляд на Кузякина: – Когда приступим?
– Я надеялся, что ты согласишься. – Игорь Петрович встал со стула, взял его за спинку и поставил на прежнее место, к стене. – Поэтому загодя отправил Соломона Юрьевича за грязью с наноботами. Он знает, как ее собирать. Как только Соломон вернется, так сразу и начнем. Собственно, нам ничего особенного и не потребуется. – Кузякин повернулся к стоявшей тихо в сторонке бабе Маше: – Мария Тимофеевна, старая простыня и кусок плотного целлофана или клеенки у вас найдется?
– А то! – бодро вскинула подбородок пожилая женщина. – С деньгами туго, а уж этого-то добра у нас предостаточно!
– Ты будешь первым человеком, которому инопланетяне вылечат сломанную ногу, – доверительно сообщил приятелю Сергей.
– Ну почему непременно инопланетяне? – с показным недовольством всплеснул руками Игорь Петрович.
– Да ладно, – хмыкнул Володя. – Мне, собственно, все равно кто… Лишь бы подействовало.
Глава 15
Сломанная нога болела так сильно, что порой Володе казалось, будто от боли у него начинает мутиться разум. Тогда он ненадолго прикрывал глаза, чтобы постараться собрать разбегающиеся в стороны мысли и хоть как-то увязать их друг с другом. Получалось у него это, прямо скажем, не очень. Когда же Соломон Юрьевич принес трехлитровый пластиковый бидон с чудодейственной грязью и Игорь Петрович приступил к манипуляциям с раненой ногой, Володя взвыл от боли и, чтобы не орать во всю глотку, вцепился зубами в угол подушки.
Мария Тимофеевна стояла в дверях, неслышно шептала слова утешения и то и дело краем накинутого на плечи платка вытирала сами собой набегающие слезы.
С помощью Гелия Петровича, придерживающего Володину ногу, Кузякин толстым слоем наложил грязь на поврежденную голень и густо присыпал ее сахарным песком. Обернув вокруг ноги широкую полосу, оторванную от простыни, он намазал ее сверху грязью. И так три раза. После чего упаковал ногу в клеенку – чтобы влага не просачивалась.
– Ему сейчас хорошо бы снотворного, – сказал Гелий Петрович, накрыв парня простыней.
– Точно, – согласился Игорь Петрович. – Обезболивающее тоже не помешало бы. Да только где ж их взять?
Гелий Петрович чуть понизил голос:
– В магазине водка есть…
Игорь Петрович посмотрел на Володю:
– Водки хочешь?
Парень отрицательно мотнул головой.
– Правильно, – одобрительно кивнул Кузякин. И не то в шутку, не то всерьез добавил: – А то как бы у наноботов от алкоголя программа, на фиг, не полетела.
– Я хочу побыть один, – сказал Володя.
Он терпеть не мог, когда вокруг него суетились люди. Тем более что повод для суеты был самый что ни на есть дурацкий. В довершение к физическим страданиям Володя еще и чувствовал себя донельзя глупо. Надо же, грохнулся вниз, не добравшись и до середины стены! Ему это только казалось или все действительно над ним посмеивались? Сам-то он был уверен, что во всем виновата странная, какая-то очень уж податливая фактура стены в том месте, где он вбил последний штырь. Но остальные-то этого не знали! И, конечно, же были уверены, что всему причиной была его собственная неосмотрительность, а может быть, и неловкость заодно…
Мысли разлетались, разбегались, расползались – кто куда! Единственное, на чем удавалось сосредоточиться, – это на самобичевании.
