Страшные сказки на ночь (СИ) - Мун Лесана

— Удачи вам, деточки — напутствовала бабуля и потопала домой.

— Квест «Артритные лапки» объявляю открытым — с пафосом провозгласила Vetka.

Я в ответ только фыркнула, в душе одобряя название задания.

И в этот же момент из двери лазарета, оглядываясь, вышла повитуха.

Повитуха шла, вертела головой, но делала это, вроде как невзначай. Только нам с напарницей стало понятно, что она опасается слежки и таким образом проверяет, нет ли за ней хвоста. А он таки был.

Мы шли медленно и далеко от повитухи, но с глаз ее старались не спускать. В городской толчее спрятаться было довольно легко. Один раз я чуть не попалась. Мы шли по рядам рынка. Женщина делала вид, вроде что-то присматривает, мы не отставали и тоже прикидывались покупателями. И вот в какой-то момент, она резко поворачивает голову назад. А там я стою, и чтобы она меня не увидела, хватаю большущую пиалу, которую мне в этот момент тычет продавец, и делаю из нее большой глоток, закрывшись посудиной.

Vetka шепчет в ухо:

— Порядок, она не увидела. Нормальный такой из тебя конспиратор, Цветочек.

Я с облегчением выдыхаю, только сейчас увидев ошарашенное лицо продавца, его почти вылезшие из орбит глаза. Чего это он? Следующее, что я понимаю — вкус во рту у меня какой-то странный. Хочу спросить у Vetki, почему продавец на меня так смотрит, а вместо слов изо рта вылетают красивые, идеально круглые и переливающиеся… мыльные пузыри. Кхм. Кажется, я поняла, в чем дело.

Vetka, сгибаясь пополам от смеха, хватает меня под руку и тащит со словами:

— Ой, Цветочек, твою кочерыжку, на кой ты удумала пить воду для мытья ног, пива дождаться не могла???

Я машинально возвращаю все еще остолбеневшему продавцу, как оказалось, тазик, а не пиалу и позволяю напарнице меня тянуть, петляя между овощными рядами, не обращая внимания на уже знакомое покалывание в ухе.

— Дай хоть морковку купить, заесть это… неподобство — мямлю я еле слышно, но изо рта все равно вылетают радужные кругляши и с веселым плюханьем лопаются.

— Нет времени, упустим повитуху. И так, из-за твоей большой стирки, чуть не прозевали, куда она свернула.

— Ладно, — булькаю я с надеждой — надеюсь, ноги в той воде еще никто не мыл?

— Да кто ж его знает? — отвечает Vetka, но увидев, как я зеленею, поспешно добавляет — Скорее всего, это новый таз, для рекламных целей, так сказать.

— Хорошо — почти не разжимая губ, говорю.

Тошнота прошла, но вкус во рту остался специфический. Поёрзав языком по деснам, ощущаю лаванду, что-то соленое, розмарин. Не так уж и плохо. Прохладненько… в носоглотке, свежо. Бодрит… местами.

Мы пробежали, как сайгаки по пустыне, еще с десяток метров и успели увидеть, как повитуха взяла сверток с красной лентой из рук у женщины с большой корзиной, полной продуктов. И они разошлись в разные стороны.

— Цветочек, давай бегом к продавцу, возле товаров которого они стояли, поговоришь с ним, узнаешь, с кем повитуха разговаривала.

— Но как же я…? — показываю пальцами на рот, из которого, радужно переливаясь, выскользнуло с десяток мелких мыльных кружочков, размером с горох, и радостно понеслось в небо.

— У кого из нас Харизма больше? Мне надо тебе объяснять такие простые вещи? У нас только одна попытка и мы не можем ее профукать из-за того, что ты в данный момент больше похожа на рыбу, чем на человека.

В ответ, я в негодовании вытаращила глаза на эту гадкую Гадю.

— А теперь так вообще не отличить — продолжала издеваться Vetka. — Слушай, Цветочек, ты можешь дуться на меня сколько хочешь, но в данный момент я стараюсь выполнить этот квест не ради очков опыта, а чтобы ты не склеила ласты раньше времени. Так что или глотни свои обиды вместе с пузырями, или обижайся дальше и умри в ближайшее время.

И я проглотила. И обиду, и резкие слова напарницы, и мысли о своей недалекой кончине. Нет уж, умирать я еще не готова!

Мы подошли к продавцу.

— Добрый день, милейший, — говорю я, вместе со словами насыщая воздух вокруг нас сияющими мыльными пузырями и ароматом лаванды с розмарином — возле вашего прилавка только что стояли две женщины. Местная повитуха и другая — с большущей корзиной, в белом накрахмаленном чепце. Будьте любезны, кто эта вторая женщина? Имя, где работает или живет?

Продавец сначала, открыв рот, следит глазами за полетом мыльных пузырей и словно не слышит меня. Бесцеремонно дергаю его за фартук.

— Прошу Вас, мы торопимся — говорю с нажимом.

— Что? — он, наконец переводит взгляд на меня.

Тяжело вздохнув, повторяю вопрос.

— А, да, достопочтенная воительница, я понял, о ком Вы говорите. Это Матильда — главная повариха нашего мэра.

Сюрприз-сюрприз.

— И что, часто она сама ходит на рынок? Проще ведь отправить поварёнка какого-нибудь.

— Госпожа абсолютно права. Обычно за продуктами к столу мэра прибегает ее помощник. Но редко, пару раз в месяц, выходит и Матильда. Покупает мало, думаю, она выбирается в город больше по своим личным делам. После рынка она любила посидеть в кондитерской Катарины. Но сейчас, когда она закрыта… сами понимаете по какой причине, Матильда балует себя сладким в кафе напротив фонтана, на соседней улице.

— Благодарствуем, любезнейший, Вы нам очень помогли — булькаю продавцу, намереваясь уходить.

— Ну что вы, я был счастлив помочь вам, о, прекраснейшая воительница.

О, Боже! Надо уходить, а то его глупая улыбка от уха до уха и косящие от подобострастия в разные стороны глаза начинают напрягать. Vetka как будто услышав мои мысли, подхватывает меня под локоток и мы, в ритме танго, ритмично и соблазнительно, протанцовываем дорожку в сторону нужного нам кафе.

«Толстый пончик» ну и название для кондитерской. Сразу как-то захотелось нежирного кефира и салата из капусты.

Вошли внутрь. Интерьер в кафе поражал обилием розового цвета, аляповатыми скатертями на столах, стульями в виде пончиков, с дыркой посредине. И при всем этом безобразии, посетителей было довольно много.

— Цветочек, ты у нас дама утончённая, объясни простой девушке, вроде меня, — обратилась ко мне Vetka, когда в глазах перестало рябить от внутреннего убранства кафе — фигли тут, прямо в зале, унитазы стоят?

И тут я не сдержалась. Сначала фыркнула, а потом заржала, ни дать ни взять — лошадь Пржевальского. Из моей разинутой пасти фонтаном полились разноцветные мыльные шарики, придавая убранству еще более фантасмагоричный вид.

Явись нам сейчас клоун Пеннивайз, я бы не удивилась вообще. Но вместо него к нам, запыхавшись, подскочил не менее колоритный персонаж.

— Доброго дня, воительницы, я владелица кондитерской, Амалия Вито, — высоким и тонким голосом обратилась к нам весьма пухлая мадам — желаете отведать наших восхитительных десертов?

— Что скажешь, Цветочек? Посидим на унитазах, поедим сладкого? — спросила Vetka.

А мне, как назло, попали в нос ядреные духи подошедшей женщины, заслезились глаза и я, с оглушительным звуком, чихнула. Ударив, как с брандспойта, прицельной волной мыльного веселья прямо в канареечно желтое платье виновницы моего чиха. Она пошатнулась, но на ногах устояла и уже открыла рот, чтобы, скорее всего, выдворить нас из кафе, но Vetka, как обычно, работала на опережение.

— Да, мы желаем вашего фирменного десерта и что-нибудь попить. Вон, то место, возле окна свободно? — она кивком указала на вполне уютный угловой диван, возле которого стоял овальный столик и, не дожидаясь ответа на свой вопрос, ринулась усаживаться.

Я поспешила за ней, рассудив, что нас двоих, в случае если нас решат все-таки выдворить, от дивана отдирать будет сложнее, чем ее одну.

Мы уселись и выжидающе уставились на Канарейку. Она какое-то время играла с нами в гляделки, но тут Vetka стала терять терпение и, достав из ножен свой весьма внушительный нож, принялась чистить ногти, демонстративно поворачивая лезвие так, чтобы оно сияло, отражая свет.

Дама довольно громко сглотнула, правильно поняв намек, и поспешила убежать. Мы с напарницей переглянулись.