В черной жаркой Африке … (СИ) - Юшкин Вячеслав
Глава 10 "Битва экстрасенсов"
Даже в будущем ( мне это хорошо помнилось ). Суеверия и вера в Сверхъестественное, именно так с большой буквы, охватывали, если не большинство, то очень значительно число людей в Европе и Америке и Азии, что уж здесь говорить о Африке в настоящем ( прошлом). Передачи вроде" Битвы экстрасенсов" в моём мире собирали миллионы людей, которые хотят верить в чудеса, сейчас же и здесь, таковых людей свято верящих в чудеса абсолютное большинство. Таким образом "эффект плацебо" подействует обязательно. Так что я не унывал при подходе к королевской резиденции.
Тут и предстояло самое трудное — пересечь голое пространство шириной метров в двести, оставшись незамеченными — а ведь они бросались в глаза, как чернильная клякса на белоснежной скатерти. Ну, вряд ли кто-то в этакую жару пялится в окошко… А если и сыщется такой экземпляр, что делать, придется успокаивать, успеет только выскочить из хижины, а вот заорать ни за что не успеет. Ну, а если начнет палить в окно? Тут-то и загвоздка, дело пойдет непредсказуемо…
Вперед ...
Недлинной цепочкой, короткими зигзагами мы по всем правилам кинулись к крайним хижинам, каковых и достигли очень быстро — без чьих-то испуганных воплей и пальбы навстречу.
Командир встал возле круглого окошечка и прислушался. Остальные рассредоточились у этой же хижины и двух соседних. Внутри хижины определенно кто-то был — судя по скудным и тихим звукам, валялся на циновке, временами лениво ворочаясь. Тянуло потом и табаком. Потом послышались характерные звуки — обитатель хижины определенно откручивал жестяную головку бутылки и наливал в какую-то емкость уж конечно, не молоко — легонько потянуло спиртным.
Нам , кажется, с ходу повезло: в хижине явно пребывало некое начальство. Только начальство здесь потребляет импортное спиртное в бутылках с откручивающейся пробкой, и нижние чины без затей берут флягу и глотают из горлышка местное пойло…
И, очень похоже, он там один… Послышался шумный выдох — ага, бокал опорожнен, щелкнула зажигалка, потянуло сигаретным дымком.
Вновь короткий обмен взглядами. Бесшумными кошками кинулись вперед, прижались к пыльной и жаркой глиняной стене по обе стороны от ничем не занавешенного, лишенного двери аркообразного входа — и решительно, громко постучали рукоятью ножа по стене рядом с проемом. И еще раз, погромче.
Послышалось короткое сердитое ворчанье, непонятно на каком языке, судя по звукам, хозяин хижины неторопливо встал и направился к двери, бурча что-то под нос, твердо ставя обутые, несомненно, ноги.
Теперь было время присмотреться не спеша, что за птичка нам попалась. Белый, в тропической форме СС и английских солдатских ботинках, дочерна загорелый, неопределенного возраста, жилистый, сухопарый, с короткими усами. По облику — классический белый наемник, каких здесь немало на службе у всевозможных королей, вождей, атаманов и лидеров вооруженной оппозиции. Даже не трепыхнулся, стоит смирнехонько, пялится без особого испуга, хмуро, исподлобья — как человек, привыкший к тому, что жизнь, особенно здешняя, то и дело подкидывает сюрпризы…
Командир подпер его и нижнюю челюсть стволом пистолета с глушителем, чуть нажал, приподняв голову, тихонечко осведомился по-английски:
— Это понятно?
Основным языком общения у здешнего бродячего, прости господи, интернационала служил как раз английский, так что с него и следовало начинать.
— Что ж непонятного… — так же тихо пробурчал по-английски же пленник, рыская взглядом вправо-влево — успел их разглядеть всех, количество, вооружение. Ну что же, волк битый, оценит…
— Особо предупреждать, чтобы не пискнул? — спросил командир с ухмылочкой.
— Не надо, — буркнул пленный.
— Жить хочется?
— Как всем. Вы кто?
Мы, парень, как говорят янки, работаем на правительство…
— На которое? — хмуро поинтересовался пленник. — Их тут — как шлюх на Пляс Пигаль…
— Неправильно мыслишь, — сказал старший группы . — Правительство тут одно — в столице. Все остальное — рвань и бестолочь. Уловил?
— Учтем… Вы кто?
— А раскинуть мозгами.
— По-моему, ты, парень, похож на человека, умудренного жизнью…
Пленник вновь обвел окрестности угрюмым цепким взглядом:
— Русские, — сказал он скорее утвердительно. — Кому ж еще… На кубинцев не похожи. Говорил я старому бабуину, что добром не кончится, но он понятия не имеет, что такое «цьека капьеэсэс»…
— А ты?
— Я европеец, — с некоторым даже достоинством сообщил пленник. — Не без образования. Будете высаживать десант?
— А как же еще? — Что с людьми?
— А что с ними будет… Бабуин все же не дурак, он только ни уха, ни рыла в политических тонкостях… Все живы и здоровы. «Синие беретки» в столице, ваши все здесь.
Глаза командира стали, как две ледышки.
— Ну, а советников он уже успел обидеть?
— Нет еще, — хмуро ответил не лишенный образования европеец. — Полагает, что спешить некуда. Гурманствует… Ты не смотри на меня так, я тут ничего сам не придумываю, мое дело — служба…
— И кем же служим? Это вот что?
Командир потеребил свободной рукой странное украшение, свисавшее с левого плеча пленника пониже нагрудного кармана — связка из трех кистей, пышных, шерстяных, выкрашенных в зеленый, черный и золотой. К СС эта штукенция безусловно не имела ни малейшего отношения.
— Знак различия, — сообщил пленник. — Я у короля, можно сказать, министр обороны.
— Надо же, какая персона… — Сколько часовых выставил, министр?
— Пятерых. Я так понимаю, они все уже… — он возвел глаза к жаркому безоблачному небу.
— Да что ты, — Мы же не звери. Женевскую конвенцию соблюдаем… иногда. Деловые предложения с твоей стороны будут?
— Конечно. Полное содействие в обмен на жизнь.
— А боевой дух?
Пленник вяло усмехнулся:
— За те деньги, что он мне платит, согласен воевать только против здешних макак. С вами воевать не нанимался.
— А заплати он как следует?
— Но пока что речи не было, — настороженно отозвался министр обороны. — Говорю, нанимался только против макак…
— Знаешь, это только прекрасно, что ты не романтик, не идеалист, не идейный человек. — Проще договориться. Идет, считай, по рукам. Сколько у тебя здесь лбов?
— Двадцать… то есть теперь, я так понимаю, пятнадцать.
— Дислокация?
— Двое у королевского вигвама. Остальные прохлаждаются по домам, посты сменять еще минут через сорок…
— Ну ладно, — сказал старший. — Я тебя особо не предупреждаю, чтобы был паинькой, если хочешь жить, сам все понимаешь, человек опытный… Короче, сейчас пойдем по деревне, ты нам будешь быстренько показывать, в каких хижинах есть люди, и сколько… Потом мы уже без тебя пойдем к королю побеседовать.
— Только сначала свяжете и дадите по морде…
— Да ради бога. — Хоть раз, хоть два… Сколько там тебе полезнее. Ну, пошли?
Командир отодвинулся, убрал от шеи министра обороны пистолет, но бдительно держался за его плечом. Господин министр, тяжко вздохнув, пошел меж хижинами, а за ним бесшумными тенями двинулись мы. С меня семь потов сошло, как наверняка и с остальных, но тут уж ничего не поделаешь, бывает и хуже…
Все шло гладко — «министр» указывал на хижину и поднимал несколько пальцев, после чего туда врывались и справлялись моментально. Быстро и почти бесшумно, как вовсе не операция, а прогулка… тьфу, лишь бы не накаркать…
— Вот здесь… ваши. Солдат там нет, только колдун…
Рванули внутрь. В окошки проникало достаточно света, чтобы рассмотреть все внутри. В самом деле, никаких ужасов, никто не то что на цепь не посажен, но и не связан. Товарищи советники лежали на циновках босые, без пиджаков, в расстегнутых рубашках, с полуразвязанными галстуками. Тут же помещался третий, помоложе, в парадной летней форме с капитанскими погонами. Ага, надежный кадр товарища Иванова…
Ни медицинская помощь, ни даже сочувствие троице определенно не требовались. Судя по храпу, расхристанному виду и витавшему в воздухе густейшему аромату местной пальмовой водки, все трое были попросту пьяны в стельку. Ну что же, Король леопардов пока что не проявил себя зверем и особенным антисоветчиком, что ему обязательно зачтется…
