Петр Динец - «Царствуй на славу!» Освободитель из будущего
Взглянув в сторону Адмиралтейства, Никифор Иванович увидел зажженные фонари, что предупреждали об опасности наводнения. Впрочем, в штормовую погоду фонари зажигали довольно часто, но это вовсе не означало, что обязательно будет потоп. И даже если вода немного поднималась, она не затапливала дома, так как парапеты каналов строились с запасом в полсажени и более. Посему, не придав особенного значения мерцанию фонарей, купец отправился домой. Жил он через улицу от своей лавки, что было чрезвычайно удобно, особенно во время зимы. А между тем, ветер все крепчал.
Проснувшись рано утром и выйдя за порог дома, Никифор Иванович увидел, что непогода лишь усилилась и порывистый ветер, подвывая, разносил мусор по улице. На улице, несмотря на ранний час, было много народу, ибо петербуржцы спешили полюбоваться стихией. Вода в Неве уже поднялась, и волны с ревом перекатывались через гранитный парапет. Решив, что в такую непогоду покупателей не будет, купец вернулся обратно домой и, используя благоприятный момент, улегся спать. Разбудили его крики на улице: «Вода прибывает, наводнение…» Так как спал он одетым, то, вскочив, метнулся было к сеням, но на пороге столкнулся с женой своей, Авдотьей.
– Никифор, – встревоженно сказала она, – сосед говорит, что вода вышла из берегов. Надо бы скарб из подвала поднять, ежели затопит.
– Я выйду, посмотрю, а ты с Еремой и младшими пока вытаскивайте все и кладите на стол и на лавки. Ежели что, на чердаке отсидимся.
Выйдя на улицу, он увидел, что вода уже лижет подошвы сапог. Сосед как раз запрягал лошадь в телегу.
– Ты куда? – спросил Никифор.
– К брату, – ответил сосед, – он подальше от реки живет. Глядишь, вода до него не доберется. Я как раз к реке шел, гляжу, народ бежит. Кричат, что вода из берегов вышла. Ну, вот я скорее к себе.
– Надобно и мне в лавку бежать, – сказал Никифор.
– Да уж, – ответил сосед, – вона как водица поднялась.
Забежав в дом, купец лишь сказал жене, что бежит в лавку, и наказал ей вытащить, что сможет, из подвала, а детей разместить на чердаке. Сам, мол, как только поднимет ценные вещи наверх, вернется домой.
Когда Никифор Иванович подбегал к себе, вода уже просачивалась через порог. Отперев дверь подвала, купец торопливо сбежал по лестнице вниз, держа в руке свечу. Вода уже капала в подвал, быстро проникая между ящиков и узлов. Поставив свечу на ящик, Никифор Иванович начал торопливо складывать самые ценные товары в пустой ящик, а в это время вода потоком хлынула в небольшой подвал…
«И разверзлись хляби небесные, – думал отец Михаил, наблюдая за разбушевавшийся стихией с высоты колокольни». Небо и вода слились в одно размытое пятно. И лишь лучи тусклого солнца, кое-где пробивающиеся из-за туч, рисовали неточную границу между зеленоватой водой и сероватым небом. Колокольня располагалась на небольшом пригорке, и с нее в ясный солнечный день прекрасно был виден весь Петербург. Недаром здание колокольни иногда использовалось пожарными, дабы определить, где именно возник пожар. Сейчас же все вокруг залила вода из поднявшейся Невы, и лишь обломки зданий и мусор бурлящим потоком неслись в сторону залива. Среди потока воды виднелись люди, цепляющиеся за бревна или сидящие на воротах, которые волею судьбы превратились в импровизированные плоты.
Еще вчера вечером с залива подул сильный ветер, а позже поднялась буря. Но никто не ожидал, что вода поднимется так высоко. Граф Милорадович, петербургский генерал-губернатор, пытался организовать помощь пострадавшим, самолично подбирая утопающих на свой катер. Но, увы, множество лодок попросту сорвало бурлящим потоком и разбило о стены домов. Вследствие чего плавсредств хронически не хватало.
Зимний дворец стоял как скала посреди бушующего моря, в которое превратилась Дворцовая площадь, и волны с ревом били по стенам дворца, обдавая верхние этажи брызгами и пеной. Огромные, тяжелые баржи, что доставляли в город продовольствие, как щепки неслись вверх по реке. Одна из них, застряв на гранитном парапете Летнего сада, так и осталась стоять на нем, изредка колеблемая волнами.
К трем часам дня вода, наконец, стала убывать, а к вечеру река ушла обратно в берега. На следующий день вышло долгожданное солнце, освещая изуродованный стихией город. А еще через год лишь памятные таблички напоминали горожанам о происшедшем. А Никифора Ивановича в этом городе уже не было.
Глава 30
Наступил новый, 1825 год. Рождество мы с семьей традиционно проводили в Москве. Насколько я помнил, это был последний год Николая Павловича, то есть меня, в качестве Великого князя и цесаревича. В настоящей истории в ноябре мой брат умер во время поездки в Таганрог, а далее случились междуцарствие и восстание декабристов. Поэтому на финишной прямой я ускорил подготовку к потенциальному конфликту за престол.
В Москве я встретился с капитаном Гофманом. Из Персии стали доходить первые слухи о подготовке Фетх Али-шаха и наследника престола Абасс-Мирзы к войне против России. В этом их активно поддерживали англичане, помогавшие шаху деньгами, оружием и инструкторами. Наследник престола Абасс-Мирза был молод и горяч. Модернизировав армию с помощью англичан, он горел желанием вернуть земли, утерянные после недавней войны с Россией. В Грузии на потенциальном театре военных действий находилась всего одна дивизия, разбросанная по гарнизонам.
Хотя я знал, что будущую войну мы выиграем, но получше подготовиться никогда не мешало. Для этого малый генштаб капитана Гофмана проработал планы на случай войны и приготовил довольно подробные карты местности. Позже эти расчеты довели до ума с помощью генерала Паскевича.
Инфраструктура на Кавказе практически отсутствовала, а климат был жарким и нездоровым. Отчего содержание большого войска в начале XIX века грозило повышенной смертностью от эпидемий. Часто во время войн на Кавказе больше солдат гибло от болезней, чем в бою. Исходя из этого, мы планировали послать еще одну дивизию в подкрепление, чтобы более оперативно реагировать в случае войны, а также держать еще три в резерве, на Кубани. Александр согласился послать только две дивизии на Кубань, на случай осложнений с персами, и отправить дополнительные запасы пороха и фуража. Но это было все, чего я смог добиться.
Группа капитана Соколова расширилась до сорока человек. Особенно вырос петербуржский отдел. Борьба за власть обычно происходит в столицах. Взять ту же Французскую или Русскую революции. Главные события происходили именно там. В столицах обычно скапливаешься достаточно денег и люмпенов, которые за эти деньги пойдут за пламенными вождями. Именно для этого и требовались дополнительные люди, чтобы отслеживать потенциальных претендентов на власть и подстрекал. Я надеялся, что в случае возникновения проблем буду заранее о них оповещен.
С генералом Паскевичем у меня установились очень теплые отношения, и в случае чего я мог рассчитывать на его корпус, находящийся неподалеку, в Прибалтике. С графом Милорадовичем мы общались довольно часто. С того памятного пожара его отношение ко мне изменилось. Свои надежды на осуществление реформ в будущем он связывал именно со мной. Поэтому петербуржский гарнизон был на моей стороне.
Вдобавок под моим началом находились Измайловский и Егерский полки. В их боеспособности и преданности я не сомневался.
Я не развил лихорадочную деятельность, чтобы не вызывать подозрений, но так как к моменту смены власти подготовился заранее, к началу 1825 года мои усилия начали приносить свои плоды.
Глава 31
Второго сентября Александр отбыл в Таганрог, где планировал провести всю зиму. Императрица Елизавета Алексеевна, несмотря на болезнь, отказывалась ехать на воды за границу. Поэтому решили провести зиму на юге, где климат мягче, а Петербург так далеко. Брат с супругой тяготились светской жизнью и хотели провести зиму подальше от двора и его интриг. Лишь один я знал, что в Петербург они больше не вернутся. С Александром мы не были близки, да и братом он мне, настоящему, не являлся. Но за те тринадцать лет, что я провел в этом мире, я успел привязаться к этому времени и к людям, которые меня окружали. Отчего после их отъезда мне стало грустно и немного одиноко. Благо у меня была семья, которая совсем недавно пополнилась малышкой Александрой. В прошлой жизни я и предположить не мог, что стану многодетным отцом. Но вот стал, и это, безусловно, самое лучшее, что произошло со мной в этом мире.
Осенние месяцы я провел в Петербурге. После наступления холодов – жизнь в столице замерла. Люди редко выбирались из дома и все выжидали наступления Рождества и празднеств, с ним связанных. К смене власти у меня все было готово, оставалось выжидать. Мы много времени проводили с Михаилом Михайловичем Сперанским, редактируя новый кодекс. Для него это было делом всей жизни, но он и не подозревал, насколько близок момент, когда его идеи воплотятся в жизнь.
