Калгари 88. Том 10 (СИ) - "Arladaar"
Одновременно подумав об одном и том же, мама и дочь посмотрели друг на дружку. Пожалуй что, раз выбрались в кои-то веки на вокзал, стоило закупиться беляшами, поесть сейчас и взять с собой в дорогу.
В кафетерии на первом этаже, прямо в большом алюминиевом бачке, стоявшем на прилавке, накрытые чистым вафельным полотенцем, лежали ароматнейшие свежие беляши стоимостью 16 копеек. Рядом с ними большой рулон белой вощёной бумаги. Продавщица принимала деньги, этими же руками отрывала кусок вощённой бумаги, брала вилкой беляш, заворачивала его в полоску бумаги и потом протягивала покупателю. Арина поморщилась от такой антисанитарии, но ничего сделать было невозможно: либо бери либо отваливай прочь. Мама купила четыре беляша, отдав 64 копейки: два съесть сейчас и два взять с собой в дорогу, а также пару бутылок лимонада. Забрав купленное, прошли за высокую белую пластиковую стойку, прямо у окна и начали поедать купленное.
Арина во все глаза смотрела по сторонам. Она вдруг поняла, что, несмотря на то, что находится здесь три месяца, до сих пор плохо знает этот мир, его обитателей. Сейчас перед ней предстал некий срез советского социума. Здесь, на автовокзале, находились, пожалуй что, представители всех слоев советского населения…
Взрослые, подростки, дети, пенсионеры, деревенские, городские. Деревенских было заметно сразу. Дома подавляющее количество времени они ходили в рабочей одежде, трудясь в огородах, на полях и на фермах. Поэтому чистую одежду, как они говорили, «на выход» надевали только тогда, когда ехали в город. По этой одежде, хорошим, но уже устаревшим костюмам, плащам, пальто, чистой обуви, их можно было легко опознать. На её глазах один приличный с виду мужик в коричневом кримпленовом костюме, модном в 1970-е годы, в шляпе и ботинках, отвернувшись, натирал эти самые ботинки обычным платочком, чтобы придать им зеркальный блеск. Начистив ботинки, мужик пальцами высморкался на пол, и вытер нос тем же самым платком.
Женщины из села одевались очень архаично, в мешковатые пальто, бывшие в моде в 1960-е годы и почти все приезжали в город с платками и шалями на голове, толстых чулках коричневого света и старомодных башмаках, похожих на мужские. В то же время дачники или городские жители, при поездке за город, наоборот, одевались кто как, без единой системы. В основном, в такую одежду, которую не жалко. Наблюдательная Арина сразу же заметила эту отличительную черту будущих пассажиров. Впрочем, вскоре объявили автобус до Бутки, и пришлось идти на посадку…
Глава 9
Село Бутка Талицкого района Свердловской области
Красно-белый «Икарус», рыча и чадя чёрным дизельным дымом, мчал через Свердловскую область. Миновали Свердловск, немного задержавшись на автовокзале. Народу в салоне было много — все места заняты. Временами кто-то выходил, кто-то, наоборот, садился. За проезд платили водителю на карман. Арина смотрела на глубинную страну, которая, как ни странно, оказалась почти такой же, как и в 2022 году. Те же деревянные избы с крышами из толя и шифера, деревянные заборы, чёрные огороды, столбы с линиями электропередач и плохой асфальт, а то и его отсутствие.
Приехали уже вечером, абсолютно измотанные дорогой. Автобус снизил скорость, на обочине появился указатель «Город Талица». А через минуту он уже катил по улице с двухэтажными домами.
— Почти приехали — улыбнулась Дарья Леонидовна. — Уже почти год тут не была. Мама соскучилась. Накануне я ей позвонила и сказала, что сегодня приедем.
Автобус свернул с улицы, сделал крутую дугу на небольшой площадке и остановился у кирпичного дома с вывеской «Автобусная станция, город Талица», чихнув чёрным дымом.
— Конечная! Талица! Выходим, не забываем свои вещи! Сейчас будет открыт багажный отсек! — зычно крикнул водитель, выглянув в салон.
Пока ехали сюда, количество пассажиров неумолимо таяло и уже начиная с половины пути начало сокращаться. До конечной станции доехали всего три человека: Арина с Дарьей Леонидовной и какой-то парень, странно посмотревший на них. Он что, узнал Люську?
Ответить на этот вопрос было невозможно. А вот кто точно узнал Люську, так это бабушка, Антонина Никифоровна. Она приехала встречать дорогих гостей!
— Вот они, дорогие мои! — радостно воскликнула бабушка, широко раздвинула руки и бросилась сначала на Дарью Леонидовну, а потом на Арину. — Молодцы, что хотя бы на пару дней приехали.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась Арина. — Как дела?
Бабушка даже в нерабочее время никак не отходила от официального стиля в одежде, и приехала встречать родных в брючном костюме и бежевой курточке.
— Какая ты красивая стала, Люська! — восхитилась бабушка, слегка отстранившись от неё и слегка повертев в разные стороны, как будто разглядывая. — Даже повзрослела, стала более серьёзная и уверенная! И выглядишь солидно!
— Спасибо, — поблагодарила Арина. — Вы тоже выглядите замечательно!
Сама она не могла понять, каким образом она стала взрослее и солиднее. Поехала в Бутку, одевшись в спортивный костюм, кроссовки и спортивную куртку. Зная, что предстоит долгая дорога, не стала сковывать себя дорогой красивой одеждой, за которую придётся переживать и которую постоянно будешь стремиться не помять и не замарать. Так что вид у неё сейчас был самый обычный.
— Ладно, время уже к вечеру, пойдёмте до дома, — предложила бабушка и показала на стоявший у автостанции коричневый УАЗик с надписью «Совхоз 'Красный партизан». Похоже, для того чтобы встретить дорогих гостей, бабушка привлекла так называемый административный ресурс, приехав на служебной машине, на которой она ездила как директор совхоза.
— Ух ты, так вы сами и машину водите? — с удивлением спросила Арина, увидев, как бабушка уверенно садится за руль и заводит УАЗик.
— Лётчице, и чтобы этой тарантайкой не уметь управлять? — рассмеялась бабушка и, крутнув руль, медленно отъехала от автобусной станции. — Сама… Всё сама. Иногда, если ехать далеко, беру из шоферов кого-нибудь, а здесь-то, по деревне и по полям, сама езжу. Сейчас из райцентра до деревни вам повезу.
Впрочем, ехать было недолго. Через 30 минут довольно неспешной езды по узкой асфальтовой дороге машина доехала до села Бутка и подкатила к большому бревенчатому дому, выглядевшему как картинка: ставни, стропила, веранду, калитку и местами забор украшала богато и ярко расписанная искусная резьба, настоящее произведение искусства русского деревянного зодчества. На доме рядом с дверью выделялась большая красная жестяная звезда, прибитая местными тимуровцами, знак того, что здесь живёт ветеран Великой Отечественной войны, который нуждается в помощи. Арина, конечно же, таких частностей не знала, поэтому хотела спросить у бабушки о происхождении звезды, но вовремя сообразила, что её вопрос выглядел бы очень странным. Настоящая Люська наверняка знала, что значит эта звезда, да и сама Арина подспудно догадалась, что это связано с войной и ветеранством Антонины Никифоровны.
— Вот и приехали, — радостно сказала бабушка, остановив машину у калитки. — Заходите, мои дорогие.
Арине всегда было очень любопытно, где живёт бабушка и как выглядит родной дом Дарьи Леонидовны. Она иногда просто поражалась и не верила, что её мама раньше жила в деревне и только потом переехала в город, при этом закончила институт в Свердловске и стала работать бухгалтером в заводоуправлении Уралвагонзавода. Дарья Леонидовна нисколько не походила на деревенскую женщину. Интеллигентными манерами, эстетичным поведением, вежливостью, умом она скорее напоминала потомственную интеллигенцию, из семьи врачей или учителей. И вот теперь предстояло узнать, где же корни её достоинств. Начинать изучение корней Люськи Хмельницкой следовало с дома, где родилась и где жила её мама.
А дом выглядел прекрасно. Старый, но крепкий, сложенный из больших брёвен, опирающихся на массивный высокий фундамент. Доим был крытый железом, по городскому. Он смотрелся символом крепости и надёжности. Окружала его крепкая деревянная ограда, украшенная искусной резьбой. За оградой сразу же начинался ухоженный палисадник, в котором сейчас только начинали проклёвываться первые побеги цветов. Но земля в палисаднике уже была вскопана и разборонована. От калитки вела мощёная камнем дорожка прямо к крыльцу, к веранде, опоясанной рамами из наборного остекления, складывающегося в круглые узоры. Делали же раньше!
