Ангелина Мэй - Султан её сердца
И занялась пакетами, перенося последние по одному из коридора к холодильнику. Проходя мимо ванной комнаты, Лина приложила ухо к двери. Слышался шум воды. И вдруг — грохот, треск, звук рвущейся занавески и душераздирающий крик.
— Эй, ты как? В порядке? — постучала она в дверь.
В ответ — молчок.
— Эй, высочество, ты живой? — Лина заволновалась.
— Всё в порядке, — раздалось из ванной вместе с чуть слышным стоном. — Я не подозревал, что эта купель такая скользкая.
Ангелина вновь улыбнулась.
Освободив коридор от пакетов, она открыла дверь холодильника, и все их содержимое плавно перекочевало в чудо-изобретение человечества, набив его до отказа. Только литровая бутылка «Колы» никак не хотела влезать. Куда только Лина не пыталась её пристроить. Наконец плюнув на все это, она открыла дверцу морозилки и сунула «Колу» туда.
— Полежи-ка пока здесь.
Все это время из ванной периодически раздавался грохот, треск, крик.
— Блин, всю ванну мне разнесет, — покачала Лина головой.
И тут увидела пузырьки в кастрюле, оставленной ей на плите.
— Отлично, — потерла она ладони, вновь открыла морозилку и зашуршала пакетом с пельменями. — Один, два, три, четыре, пять, — отчитывала девушка, бросая пельмени одну за другой в кипящую воду. — А чего там! — махнула она рукой и опрокинула всю пачку. Потом посолила, добавила пару лавровых листов и, сделав помедленнее огонь, прикрыла крышкой.
Затем, вооружившись тем самым тесаком, единственным острым в их с подругой квартире, за три минуты превратила приготовленные и намытые ярко-красный помидор и огурец-молодец в салатик, украсила полученное блюдо зеленью и поставила на середину стола.
В ту самую минуту позади нее раздался кашель. Ангелина обернулась — уголки губ стремительно поползли кверху. Правитель могучей державы стоял в арке двери, размером с саму арку. А Майкин спортивный костюм, с застегнутой наглухо молнией, обтягивал его по-настоящему крепкую мускулистую фигуру во всех необходимых местах. Правда, рукава были только до локтя, а брюки — до щиколоток. Но это мелочи жизни. Мокрые волосы султана доходили до плеч, на бородке кое-где были капли. Но это не портило впечатления о нем. Даже в таком виде падишах выглядел благородно. Прикрыв рот ладонью, он кашлянул еще раз, но сделать шаг не решался.
— Ну, чего застыл, как не родной, — дружелюбно улыбнулась девушка. — Проходи уже.
Султан, вытянувшись, убрав по обыкновению руки за спину, все такой же уверенной походкой зашагал к столу.
— Садись, — жестом Лина показала на стул.
Тот повиновался. До него дошел аромат пельменей, распространившийся уже по всей кухне. Мурад сглотнул слюну, а желудок-предатель заурчал.
— Я голоден, — оправдывался он. — Со вчерашнего дня и крошки не было во рту.
— Все понятно, — не могла Лина сдержать улыбку.
Она поставила перед носом повелителя белую пустую тарелку, вилку и села на стул напротив.
— Поешь пока салатику, — кивнула девушка на салатник. — Пельмени скоро дойдут.
Из услышанной фразы Мурад понял разве что слово «салатик». Но приступать к еде не спешил.
— Все еще думаешь, что я хочу тебя отравить? — язвила Лина.
Султан же отмалчивался, переводя взгляд то на девушку, то на салатник.
— Ну, чего не ешь?
— Подай мне ложку, девка. Не руками же я буду трапезничать.
Лина рассмеялась.
— Ну, ты странный. А это что перед тобой?
— Не хочешь ли ты сказать, что это трезубое копье зовется ложкой? — продолжал он так же осторожно разглядывать непонятный прибор.
— Ага! Это очередное чудо-изобретение человечества зовется вилкой! — Ангелина приподнялась со стула, подняла салатник и, немного наклонив его над тарелкой султана, с помощью вилки переложила салат в тарелку, обрызгав Мурада немного маслом.
Султан поморщился.
— Что у тебя за манеры?
Лина, не обращая на буку никакого внимания, продела ту же самую процедуру, только уже со своей тарелкой. Затем взяла чудо-прибор и налегла на салат. Султан ловил каждое её движение. Он робко поднял вилку со стола и, немного подержав ее над тарелкой в вертикальном положении, с силой воткнул. Какова же была радость Мурада, когда подняв вилку, он увидел на ней несколько подцепленных кусочков огурца и помидора. Губы его расползлись в улыбке. Он смотрел то на Лину, то на свою добычу.
Девушка одобрительно кивнула и подняла большой палец кверху. Султан отправил добытое в рот и зажмурился. Через минуту его тарелка была уже пуста. К этому времени готово было основное блюдо их вечера. Лина сняла кастрюлю с плиты, придерживая полотенцем за обе ручки, слила воду. Затем выложила пельмени в тарелку, бросила кусок сливочного масла, посыпала укропом и поставила перед самым носом султана. Тот вдохнул пар, исходящий из тарелки:
— Благовонье удивительное, — обрадовался он. — Как же зовется это яство?
— Ты с майонезом будешь или с кетчупом? — будто не слышала его вопроса Лина.
Она выдавила на свою тарелку сначала майонез, потом кетчуп, затем все это дело перемешала.
— Я люблю вот так, — наткнула один из пельменей на вилку, со всех сторон обмакнула его в полученном соусе и сунула под нос Мураду. — Попробуй.
Тот даже не успел среагировать, ему оставалось только прожевать, что султан и сделал с таким видом, будто дегустирует вино с десятилетней выдержкой в крутом столичном ресторане.
— Ну как?
Повелитель Османской империи, все еще тщательно пережевывая, повторил за ней, подняв большой палец кверху.
— Это яство зовется пельмени.
— Пели…
— Пель-ме-ни, — по слогам повторила Лина.
— Пель-ме-ни. Это самое вкусное яство, которое я когда-либо пробовал, — султан наткнул пельмень из своей тарелки и, макнув его в Ангелинин соус, отправил в рот, причмокивая.
— Что у тебя за манеры? — передразнила его девушка.
Она смотрела, как падишах одну за другой уплетает пельмени, орудуя вилкой так, будто всю жизнь не выпускал ее из рук. Когда тарелка опустела, он посмотрел по сторонам.
— Чего-то потерял?
— Дай же мне скорей полотенце, девка. Мне нужно утереться.
Ангелина встала со стула, сняла с крючка над раковиной полотенце и протянула падишаху. Тот аккуратно промокнул рот и, облегченно вздохнув, откинулся на спинку стула.
— Я утолил свой голод, — произнес он после небольшой паузы, — но появилась жажда. Скажи, ты принесла ту баночку с чудесным напитком?
— Чёрт! Кола! — Лина ударила себя по лбу, вспомнив про бутылку, оставленную в морозилке.
Она вынула бутылку, достала два бокала на высокой ножке и заполнила оба коричневым напитком. Один бокал поставила перед султаном.
— Ты вот это попробуй.
— Что это? — недоверчиво переспросил он, заметив, как пузыри шипят и брызгаются в разные стороны.
— Это еще одно изобретение человечества.
Султан поднял бокал, поднес к носу, поморщился.
— Ну, же!
Он сделал глоток. Икнул. Сделал второй. Потом третий.
— Ну как? — Лина еле сдерживала смех.
— Немного странное чувство, но освежает.
— Это называется «Кола», — сделала несколько глотков из своего бокала довольная девушка.
— Здесь пузыри! — восторг переполнял Мурада.
Лина улыбнулась.
— Ну, может, теперь, когда ты утолил голод и жажду, расскажешь мне, наконец, что ты делал в ванной на полу, — решила она воспользоваться прекрасным расположением духа повелителя.
Тот сразу насупился, довольная улыбка сошла с его лица, уступив место серьезному взгляду. Он встал с места, убрал руки за спину и высоко задрал подбородок.
— Тот черный большой ящик посреди твоей лачуги, — сделал паузу султан, — твоих покоев… — исправился он.
— А ты про плазму? Скажи спасибо, что не накрылась. Ты знаешь, сколько она стоит?
— Плазма?
— Ну, да, телевизор.
— Там были люди… Много людей…
— Ну, естественно. Люди, звери, растения. Там чего только нет.
— Но как такое возможно?
— Ой, точно, я уж забыла, что ты еще динозавров застал. Пойдем, покажу, — Лина допила «Колу», поставила пустой бокал на стол, схватила султана за руку и потащила в комнату.
Тот сопротивлялся:
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Ты чего, правда, боишься? — заглянула Лина в его испуганные глаза. — Пойдем, говорю! Вот смотри, — уже в комнате возле телевизора продолжала она, — это пульт дистанционного управления. Нажимаешь одну кнопку — телевизор включается. Оп!
Султан в ужасе закрыл глаза ладонями и отвернулся.
— Ну, видишь, ничего страшного.
Услышав детский смех и радостные крики, Мурад сначала опустил ладони, потом развернулся сам. На экране мелькали счастливые лица детей. Кругом были игрушки и воздушные шары. Кудрявые мальчуганы и ужасно милые девчушки бегали по яркому расписному ковру, подбрасывали кверху разноцветные шарики. Детский смех не смолкал. Мурад улыбнулся.
