Дипломатия фронтира (СИ) - Денисов Вадим Владимирович

После инструктажа вольный охотник и будущий герой-любовник нацепил вместо кепки бандану, вылил на себя жалкие остатки моего одеколона, прыгнул на свой питбайк, который он упрямо называет эндуро, и умчался по улице на рынок добывать кассеты и картографические сведения, скрывшись с горизонта за считанные секунды.

Лишь бы на красивых девчат шибко не отвлекался, это вредит делу, Хотя…

Вскоре и я занялся делом. Сначала отвёз Селезнёву «на волосы и маникюр», затем к установленному сроку отвёз представительную русскую делегацию в резиденцию губернатора. Напряжение чувствовалось, но Екатерина старалась сохранять спокойствие.

— Далеко не уезжай, Макс, на всякий случай будь поблизости, мало ли.

— Буду в черте города, тут всё поблизости. Дмитрий Николаевич, вы свою рацию взяли?

— Да-да! — он показал мне маленькую синюю коробочку дешёвой «моторолы».

— Вас услышат, — пообещал я. — Но пока выключите. Как только сделаю дела, припаркуюсь здесь. Хотя что-то мне подсказывает, что ваша аудиенция затянется. Хоть сразу портовых пригоняй.

— Твоими бы устами… — вздохнула Катя.

После этого я поехал в местную оружейную мастерскую, где сдал трофейный АКМ на обслуживание — почистить, проверить, привести к нормальному бою, а заодно восстановить воронение.

Как и ожидалось, парочка ушлых турецких оружейников тут же начала умело разводить меня на частичный тюнинг, путем демонстрации «сами лучи в Стамбуль» телескопического приклада с подщёчником от израильской Fab-Defense, что в ходе разговора должно было плавно превратиться в тюнинг полный, включая установку планок, пары прицелов и прочего тактического обвеса.

Но я на провокацию не поддался, сообщив, что уже давно не занимаюсь загонной охотой на пещерников, не имею отношения к спецназу, как и к славному клану охотников за головами. И вообще, стоковый приклад из родной берёзовой фанеры дорог мне, как память о далёкой Родине. Разве что лаковое покрытие восстановить, вот это оплачу.

А если сказать по совести, то впереди Америка. И никто не имеет такового опыта тюнинга «калашоидов», как американцы. Подумаем, посмотрим.

Договорившись забрать оружие завтра вечером, я заглянул в пару мест, чтобы купить кое-какой мелочёвки, а затем отправился ждать начальство.

Когда Селезнёва в сопровожденим Кострицына вышла из дверей резиденции губернатора Кадир Экинджи, я сразу понял: клюнула крупная рыба. Вид у начальницы был уставший, но довольный.

— Начало положено! — выдохнула она. — Попить что-нибудь есть?

— Дмитрий Николаевич, там слева на сиденье лежит бутылка с водой. Ага, спасибо… Катя, так что там? — с нетерпением спросил я.

— Мальчики, давайте заедем в консульство, я переоденусь. Мокрая вся…. А потом поедем в какой-нибудь хороший ресторанчик, нам есть, что отпраздновать! Это наша первая дипломатическая победа!

— Чёрт! Ну, хоть что-нибудь-то скажи!

— Губернатор отправляет к нам делегацию из двух представителей, дипломатического и торгового. Или не торгового, а кого-то из портовых, они там сейчас решают… Ну и охрана. Надо проработать маршрут, написать письма… Всё, хватит! — отмахнулась Катрин. — Остальное при свечах и под хорошую закуску.

— Товарищи! Но я никак не могу под закуску, у меня язва! Кроме того, Ольга… — разволновался наш консул-подкаблучник.

— Ольгу Евгеньевну надо уважить, это, вне всякого сомнения, веский аргумент! — с невообразимой лёгкостью бытия согласилась Екатерина.

— Что поделать, придётся провести анализ операции при свечах в усечённом составе… — с сумраком в голосе пробурчал я, сокрушённо покачав головой. — Справимся, Екатерина Михайловна?

— А что делать…

Стамбул город контрастов.

Домой мы возвращались через пустыри и лабиринты верхней части города, лавируя по кривым улочкам под звуки призыва к вечерней молитве. Кошки неторопливо бродили между кучами мусора, ветер этот мусор гонял по улице, чем, видимо, крепко злил одинокого дворника. Он что-то недовольно прокричал нам, бросил метлу и вдогонку кинул в «Ниву» смятой пластиковой бутылкой.

Действительно, контрастно и колоритно.

Глава 5

Неладно что-то у гринго

Everybody knew about that legend, and a lot of people believed it.

«Canyon Del Oro»

«The Lost Adams»

And then for a while there back in 1874, they called it…

«Mackenna’s Gold».

Конечно, все вы это помните, чай, знаменитый фильм смотрели… «Золото Маккенны» — с детства одна из моих любимых кинолент, я её буквально по кадрам изучил. Как и одноимённую книгу, что в оригинале, что в разных переводах. Она, кстати, гораздо интересней фильма.

Разобрался во всех тонкостях и деталях сюжетов, потому что на бумаге и экране они разные, только что на месте съёмок в Аризоне так и не побывал, только со стороны Мексики к границе подбирался… Хочется знать, а здесь есть своя Аризонщина?

Что ж, вот и посмотрим.

Всё, не нужен нам берег турецкий, поехали-ка мы в Америку! Первые километры трассы, которая официально называется Турецкий Тракт, уже остались за спиной. Стамбульские пограничники без озабоченности, но с некоторым удивлением сообщили, что с американской стороны сегодня не прибыл фермер-молочник. Достаточных угодий для разведения крупного рогатого скота у турок нет, чем не преминули воспользоваться предприимчивые фермеры соседей…

Стамбул дипмиссия покидала с чувством хорошо выполненной работы.

Во всяком случае, в рамках доступных возможностей, накопленного умения и опыта. Первый раз непростая экспедиция вышла из режима триллера. Мы занялись ровно тем делом, ради которого Сотников нас, собственно, и направил так далеко на восток — не ручкаться и демонстрировать флаг чисто ради обозначения присутствия страны на Платформе-5, и не для формального знакомства с власть имущими, а для создания практических выгод и преференций для экономики и политики России и Русского Союза.

Конечно, кое-что вышло коряво, как без этого… Ничего, безжалостные реалии дипломатической работы заставят, научимся.

Селезнёва, конечно, молодец.

На аудиенцию она отправилась в летнем, и потому лишь частично деловом брючном костюме, но с корректно закрытыми руками и с тончайшим, почти прозрачным шёлковым платком на голове, пусть и символически, но всё-таки прикрывающим её волосы. Это демонстративный знак уважения мусульманских традиций европейского, в общем-то, общества вкупе с подчёркнутой суверенностью представителя великой Державы. Умеет Екатерина свет Матвеевна, есть у неё школа, учили.

Сегодня она романтическая русалка, ожидающая на речном берегу удравшего от забот шального матроса, а завтра — чопорная Екатерина свет Матвеевна… Здесь примет образ отстранённой от суеты эстетки Катрин с кистью в руке, к которой без «Суриковки» за плечами и подходить страшно, а уже через час пред тобой с открытым ртом предстанет сельская простушка с вещевого рынка, которую хочется всему научить, а заодно и вывалить ей всю свою биографию.

К восточному султану Екатерина Матвеевна зайдет в подобающем наряде и с подобающей лексикой, а перед строем морпехов предстанет сексуальной валькирией, призвав их на разгром врага. Действуя от условий задачи, среды, окружения, Селезнёва умеет быть строгим начальником либо развязной оторвой из Марселя или Питера. Как боец она себя тоже проявила, кстати. Оружия не боится, воевать готова.

Ну, так и результаты налицо.

Глядя на неё, я невольно вспоминал диаметрально противоположные типажи нарочито феминистических дамочек из числа лидеров американской и европейской внешней политики. Плохо образованных и невоспитанных, бесцеремонных до изумления, навязчиво поучающих всех встречных в том, чего сами не знают, потому как этого и не существует.