Гай Орловский - Любовные чары
Я помотал головой.
– Что вы, я из нашего королевства еще ни ногой!
– Вам город понравится, – заверил он серьезно. – Вообще у нас понравится.
– Мне уже нравится, – ответил я.
Он спросил с любопытством:
– Чем? Вы же еще почти ничего не видели!.. Только пару замков вдали.
– А дороги? – спросил я. – Таких дорог еще не созерцал. Только короли с сильной властью могут проложить по королевству настоящие мощеные дороги, что проходимы даже весной и осенью!
Он посмотрел на меня с любопытством.
– Интересное наблюдение. В Нижних Долинах не так?
Я покачал головой.
– Там столица делегировала полномочия властям на местах. А местные лучше потратят собранные деньги на пиры и гулянья.
– У вас слабая королева? – поинтересовался он с некоторым намеком и как бы подсказывая ответ.
Глава 9
Я не стал заглатывать червячка, из которого так заметно торчит острый крючок, покачал головой.
– Нет, она сильная женщина. Просто слишком заботится о подданных. Это хорошо для них, но плохо для государства.
– Почему? – спросил он как бы наивно.
Я объяснил:
– Чтобы страна была сильной, люди должны работать больше, чем им нужно для пропитания. Но без принуждения как заставить? Думаю, над этим вопросом ломали головы разные правители… Как заставить людей проводить прямые и широкие дороги, засыпать по пути болота, строить настоящие каменные мосты?
Он слушал внимательно, лицо оставалось таким же дружелюбно веселым, но посмотрел на меня, как показалось, несколько иначе.
– А почему не захотят сами?
Я фыркнул.
– Настоящий широкий каменный мост через реку можно построить только за десяток лет…
Он уточнил:
– Мост через реку Страмблу, это самая крупная река Уламрии, строили пятьдесят лет. И то ни на день не оставляли работу.
– Вот-вот, – сказал я. – А кому это из простого народа надо?.. Он добровольно построит только то, что ему нужно вот прямо сейчас.
– Вы понимаете, – произнес он уважительно, – что необходимо королевству.
– Не я один, – ответил я с надлежащей скромностью. – Однако в мире всегда боролись две концепции: сильной королевской власти, что все держит в своих руках, и приятного, но мало жизнеспособного варианта, когда власть передается местным глердам и городским общинам.
Он посмотрел на меня с веселым прищуром.
– А вы что предпочитаете?
Я пожал плечами.
– Это зависит, наверное, от возраста.
– Вы молоды, – заметил он, – но уже в посольстве.
– Я молод и силен, – согласился я, – потому больше нравится сильная королевская власть. Она может творить великие дела в масштабах всего королевства! Но когда постарею, мне больше по нраву будет тихая зажиточная жизнь в своем имении, когда королевская власть меня не тревожит, а я сам определяю, сколько и какие налоги взимать со своих крестьян, какие дороги строить или не строить вовсе.
Он подумал, кивнул.
– Мудро. Чувствуется, вы хорошо изучали этот предмет.
– Я старался, – ответил я скромно. – Человеку незнатного происхождения нет других путей выбиться наверх, кроме как много и усердно работать.
Он засмеялся, указал большим пальцем себе через плечо в сторону двух воинов сопровождения.
– Иначе на всю жизнь можно остаться вот такими, верно?
– Да, – ответил я. – Но я так не хочу.
– И потому, – сказал он с одобрением, – вы уже в посольстве, а это честь, обязанность и признание ваших заслуг.
– Заслуг еще нет, – ответил я застенчиво. – Просто очень сильно стараюсь. И это видят.
Он сказал с покровительственной ноткой:
– Можно жить, не стараясь, зато получая от нее мелкие удовольствия каждый день, а можно постараться, надрывая жилы, а потом получать уже большие удовольствия…
– Каждый выбирает свое, – согласился я.
Он посмотрел на меня с усмешкой.
– Уверен, вы не промахнетесь с выбором.
Лес впереди расступился, дорога весело выбежала на берег полноводной реки и пошла вдоль так, что мы с седел хорошо видим не только высокие волны, но даже изредка выпрыгивающих за мошками рыбешек.
Повозка бодро катится впереди, я не знаю, кто такой лорд Краутхаммер, но, думаю, он уже вовсю, не теряя времени, прощупывает глердов Эллиана и Баффи. А Финнегана, как сказал наш глава, он хорошо знает.
Даже напористее, чем меня этот капитан. Думаю, он тоже не просто офицер дворцовой стражи. Хотя, конечно, у меня ранг крохотный, потому ко мне только самый общий интерес, и капитан, так сказать, всего лишь слегка подрабатывает на секретной службе его величества.
В какой-то момент капитан сказал бодро:
– А теперь прибавим!
Мы вдвоем пустили коней в галоп, оставив далеко позади повозку, и через несколько минут впереди расступились медленно и торжественно могучие деревья, открывая величественный вид на прекраснейший город, что высится на той стороне реки.
Наши кони, почуяв воду, прибавили шаг, а я заметил, с каким интересом посматривает на меня капитан, но прикидываться мне почти не пришлось, великолепный город в лучах двух солнц сияет, как корона, украшенная драгоценными камнями.
– Бесподобно, – сказал я с чувством. – Даже не представляю, как такую красоту создавали!
Он сказал гордо:
– Город строился двести лет. И, конечно, не будь у королей Уламрии полной власти, такого не построить, вы совершенно правы.
– Бесподобно, – повторил я. – Ой, только сейчас заметил… Просто дивный мост, но… его как раз сейчас строят?
Он напрягся, после паузы ответил с натугой:
– Да, строят… Он вообще-то был выстроен, однако недавно здесь был тяжелый бой с могущественными магами. Нашим доблестным войскам удалось их уничтожить, однако они успели обрушить часть моста с этой стороны… Остальное им не дали.
– Уничтожили? – спросил я.
– Да, – заверил он. – Мощь магов была ужасающей!.. Видите, что натворили?.. Ничего, все восстановим.
Из леса выехала повозка, рядом Фицрой с почетным конвоем, жестикулирует так живо, что явно что-то продает. Нас увидел, но подъезжать не стал, во всяком случае, двигался рядом с повозкой.
Та остановилась на берегу, дальше разрушенный мост, а вырытые взрывами ямы уже засыпали и даже притоптали.
Лорд Краутхаммер выбрался из повозки первым, мы с Фицроем поглядывали на него с интересом: до чего же похож на Мяффнера, однако крупнее, лицо более жесткое, несмотря на тестообразность, а одежда так и вовсе вся усыпана золотыми бляшками и драгоценными камешками.
Он скользнул по нам безразличным взглядом, из повозки с кряхтением выбрался Финнеган, за ним Эллиан и Баффи, что предпочли бы выскочить первыми и помочь главе посольства, если бы не нарушение этикета.
– Наша Страмбла, – сказал Краутхаммер с гордостью. – Самая крупная река в этих землях!.. Идет через земли шести королевств!..
Я сказал Фицрою тихонько:
– Видишь, какая короткая? То ли из-под земли выбивается уже рекою, то ли притоки не просто притоки, а реки…
Краутхаммер все же услышал, метнул на меня короткий взгляд и тут же сказал Финнегану:
– Нас увидели, вон лодку отправляют. Уже скоро сядем за стол, выпьем вина, вспомним нашу молодость…
– Лодку? – спросил Финнеган опасливо. – Не перевернется? А то я плавать… в одежде… не совсем чтобы…
Краутхаммер захохотал.
– Перевернется? Лодка королевской гвардии? Ну вы и шутник, мой друг! Или вы так стараетесь бросить тень на выучку наших воинов?
Он изо всех сил старался не замечать разрушенного моста, но тот смотрел обвалившимся пролетом, словно гигантская пасть с наполовину выбитыми зубами, нельзя было не замечать, но Финнеган, Эллиан и даже Баффи старательно отводили взоры.
Судя по лицу Краутхаммера, он благодарен за такую чуткость, всяк жаждет показывать иностранцам только победные достижения, а тут прямо по дороге…
С той стороны берега в самом деле отчалила большая лодка с дюжиной гребцов в цветах королевской гвардии.
Лорд Краутхаммер сказал бодро:
– Как раз шестеро поместитесь с легкостью, а коней ваших перевезут отдельно.
– На плотах? – спросил Баффи.
– На плоту, – уточнил Краутхаммер и добавил на всякий случай, но мы все поняли, что это за случай: – Его величество король велел срочно изготовить большое количество плотов, чтоб каждый мог перевезти на этот берег не меньше двадцати человек в полном во-оружении.
– Благоразумно, – ответил Баффи. – Значит, все наши кони переправятся на одном плоту? Это хорошо, они не любят разлучаться.
Лорд Краутхаммер понял или не понял желание нижнедолинца уточнить грузоподъемность каждого плота в отдельности, но ответил достаточно уверенно, хотя я уловил нотку нерешительности:
– Да, конечно. Я вас понимаю! Кто коней не любит?
